– Кто-то умер от местной еды? – задала очередной вопрос, у меня оставался еще один, и я буду уверенна в своих выводах.

– Умерли от нехватки еды, – ответил совсем тихо. – И продолжают умирать.

Мне стало жутко от понимания того, что прямо сейчас кто-то из этих людей умирает от голода, а я сижу и бездействую.

Подняв на Марена решительный взгляд, принялась выпытывать из него всю нужную мне информацию. С его слов выходило следующее:

Попали они на эту планету примерно восемь месяцев назад и до сих пор не встретили разумных существ, кроме меня. Магия здесь толком не работает, а если работает, то ее слишком сложно использовать. Пригодной еды нет, вода плохая, зверье по большей части – агрессивные хищники.

На мой вопрос: зачем тогда они сюда прилетели и почему не улетели, поняв, что им тут не выжить? Марен отвечал неохотно, но все же ответил.

Свою планету они уничтожили, высосали из нее все, что только было можно, а когда поняли, что натворили, стало слишком поздно. День за днем их дом разрушался, пока не погиб окончательно. Все, кто мог, спаслись, погрузившись на корабли, и отбыли на поиски нового дома. Очень долго они не могли найти ничего пригодного, и в какой-то момент у них стало заканчиваться топливо. Корабль Марена одним из первых был вынужден совершить экстренную посадку, а ближайшая планета с нужной атмосферой была только эта. Поначалу они обрадовались изобилию зеленых растений, а потом поняли, что еда непригодна, а местные обитатели неразумны и агрессивны. Все, что они могли на данный момент – это продвигаться дальше, тесня хищников в надежде на встречу с разумными, которые помогут Марену и его народу, но чуда до сих пор не случилось.

Еще немного потрясла красненького и узнала, что все строения, которые я сегодня увидела, дело не их рук, они уже были тут, когда Марен и его люди прогнали отсюда хищников. Пришлось признаться самой себе, что все же я переместилась в другой мир, пусть и очень похожий на родную Землю. Вопрос только в том, куда делись все те, кто строил и жил в этих домах?

– Ты можешь нам помочь? – Марен смотрел на меня с надеждой, что  отражалась  в его темных глазах.

– Я постараюсь, – согласилась, очень надеясь, что не ошиблась со своими выводами, и местная еда вполне подходит этим горемыкам, им только надо привыкать к ней постепенно после их непонятных кубиков.

Это все я и попыталась объяснить Марену. Тот слушал меня внимательно и смотрел недоверчиво, особенно когда я принялась втолковывать ему то, что я вовсе не богиня, и еда после моих рук остается точно такой, какой они ее пробовали раньше, и да, им так же будет плохо, если они налопаются от пуза, но я знаю, как это исправить.

Марен на мою пламенную речь только глазами хлопнул, а под конец кивнул головой, да, мол, верю, что исправишь, и с совершенно серьезным лицом подвел итог:

– Богиня.

Закатила глаза, но спорить с мужчиной не стала, хотят называть меня богиней? Да пожалуйста! Им же хуже…

Заваливаясь на свой душистый матрас, натянула на себя простынку и мысленно потерла руки, представив, как завтра разойдусь. Они у меня все побегают, чтоб покушать, все равно без дела под забором стоят!

– Что ты делаешь? – спросил Марен, навалившись грудью на стол и внимательно за мной наблюдая.

– Ложусь спать, – широко зевнула и перевернулась на другой бок, спиной к мужчине. – Устала я что-то за этот бесконечный день. Спокойной ночи, – пожелала мужчине и получила в ответ пожелание темных снов.

Спрашивать, почему темных, не стала, уже медленно проваливаясь в сон, и только один глаз приоткрыла, когда послышался тихий хлопок. Марен замахнулся, бросил красный кубик, а на пол приземлилась продолговатая капсула серого цвета, в которую красненький и полез. Решила, что это, скорее всего, его спальное место, но утром надо будет уточнить. С этой мыслью провалилась в сон,грезы мои действительно были темные, точнее, черные, а если еще точнее, то я так упахалась, что мне попросту ничего не снилось.

Встала как и всегда рано, едва только светать начало. На удивление чувствовала себя просто прекрасно, выспалась так, будто несколько суток отсыпалась, ничего и нигде не болело, хотя, по идее, болеть должны как минимум мышцы. Встала, потянулась, походила вокруг своей лавки-кровати, отметила две вещи, и если первая вызывала любопытство, то вторая приводила в уныние. Решила начать с первой, ибо со второй быстро не разберешься, придется идти стирать. Посмотрев на валяющееся в уголке грязное платье, попрочней закрепила на себе простынь и тихонько подошла к серой капсуле.

Обошла ее, но так и не нашла ни входа, ни окошка, ни даже стыка. Потыкала пальцем в гладкий, упругий бок – никакой реакции. Погладила ладонью – на ощупь словно замша, довольно приятно, но непонятно: то ли Марек уже ушел, то ли спит. Мне, по сути, он пока вообще не нужен. Пожала плечами, подхватила горшок со сколом, запихала в него грязное платье и пошла к своей луже. Там и умоюсь, и постираю, и напьюсь, а на обратном пути перекушу.

Сделав все задуманное, развесила платье на ближайшем дереве и пошла в дом, жуя сочную грушу. Груша, как и ее сочность, уже не радовали, хотелось жареного мяса или хотя бы хлеба. Чувствую, еще несколько дней, и от фруктов меня начнет воротить со страшной силой.

Так и вошла в дом, тяжело вздыхая и витая в своих мрачных мыслях.

– Светлого дня, Ника, – раздалось почти над моим ухом.

От неожиданности шарахнулась в сторону и расслабилась только тогда, когда поняла, что это всего лишь Марен пожелал мне доброго утра.

– И тебе, – кивнула головой, садясь на единственный стул. – Только не пугай меня так больше, а то я заикой на всю жизнь останусь, – попросила красненького и пересела на свою кровать, так как стул был всего лишь один.

Марен присел на освобожденное мной место, а я с интересом разглядывала его вполне обычные штаны и майку в обтяжку. Вроде простая одежда, но после его красного костюмчика а-ля муха  выглядел он просто потрясающе. Я даже немного подзависла, поняв, что Марен мне приглянулся как мужчина, и тут же себя одернула, напомнив, что я замужем, и возраст не тот, чтобы на молодых слюни пускать. А после чуть не рассмеялась, вспомнив, что теперь уже не замужем, молодая, да и вообще в другом мире вроде как, так что могу позволить себе не только капать слюнями, но и многое другое.

– Ника, с тобой все хорошо? – выдернул меня из сладких грез обеспокоенный голос Марена.

– Да, а капсула твоя где? – задала первый всплывший в голове вопрос.

– Я проснулся, и она исчезла, выполнив свои функции, – ответил на вопрос, все еще пристально глядя на меня своими синими глазами, не голубыми, а именно синими, насыщенно-синими, таких не бывает.

– А вечером, когда ты соберешься спать, она снова появится? – задала новый вопрос, не отрывая взгляда от его потрясающих, просто фантастических глаз.

– Если использую новый куб, то да, появится, – кивнул он головой. – С тобой точно все хорошо? – нахмурился еще сильнее и нервно провел ладонью по своим черным волосам с синим отливом, отчего я зависла опять, только уже на волосах.

Захотелось протянуть руку и дотронуться до подобного чуда, но, сдерживая себя из последних сил, сидела и только смотрела на синие, такие же необычные, как и его глаза, переливы.

– С одеждой и мытьем то же самое? – с трудом заставила себя оторвать глаза от необычной красоты. – Один раз использовал, и куб исчез?

– Именно, – уже отчетливо занервничал мужчина от моего пристального взгляда.

– Кубики ваши одноразовые, и если на их создание уходят ресурсы планеты, а после использования все просто растворяется и исчезает в никуда, то не удивительно, что вы убили вашу планету, – подвела я итог.

– Со мной что-то не так? – не выдержал Марен моих разглядываний.

– Все так, – тут же отвела я взгляд, во всяком случае, очень пыталась это сделать, но выходило, скажу прямо, не особо. – Очень даже так.