— Константин Юрьевич, да что Вы… — на этот раз учитель повернулся и выгнул бровь, насмешливо смотря на Киру.
— Родина, если ты сейчас же не закроешь рот, то я поставлю тебе двойку за то, что срываешь урок, — на этом все притихли, но тут вскочила Ира, пытаясь отстоять права своей подружки. Однако тут уже не выдержала я.
— Симова, закрой свой рот и сядь на место, — я устало протянула и уставилась на формулы. — Ты прекрасно понимаешь, что этот спор ни к чему хорошему не приведет, да тем более, вы не правы.
На удивление Ира послушно села за парту и опустила голову. Учитель благодарно повернулся ко мне и улыбнулся. Я, проигнорировав данное действие, стала записывать все, что было написано. Все остальные последовали моему примеру.
Константин Юрьевич весьма доступно объяснял тему, что мне вполне нравилось. Поэтому даже не заметила, как прозвенел звонок. Он быстро задал нам домашку и сел на стул, открывая журнал. Мимо меня прошла Ира, которая споткнулась о свою же ногу и повалилась на пол. Тут же раздался дикий крик от нее.
— Зачем ты поставила мне подножку?! — она грозно смотрела мне в лицо. Я же нихрена не понимала. Как я могла поставить ей подножку, если мои ноги в другой стороне от прохода? — Константин Юрьевич, она поставила мне подножку!
Учитель даже не взглянул на нее:
— Во-первых, я не собираюсь разбираться в таких мелочах. Во-вторых, Софья не могла поставить Вам подножку, так как она сидит совершенно в другую сторону. Попрошу больше не вмешивать меня в свои интриги против одноклассников. И да, можете забыть даже об этом, не потерплю в своем классе крыс, — он резко встал и вышел и кабинета, оставляя меня с этой чокнутой.
— Ир, хорош, я не хочу выяснять отношения, — и пока она не отошла от шока, я быстро смылась на следующий урок.
========== Часть 2 ==========
— Константин Юрьевич, Вы не понимаете, что портите мне оценку с самого начала учебного года? — Кира чуть ли не плакала над двойкой в тетради.
— Наверное, это не моя проблема, а полностью Ваша, — он равнодушно пожал плечами и отвернулся снова к доске. Симова с сочувствием смотрела на свою подругу.
— Наверное, Вы просто невзлюбили меня и валите специально! — не выдержав такого отличница встала из-за парты, кидая в мусорку тетрадь. Константин Юрьевич тихо выдохнул, развернулся и глубоко вдохнул.
— А теперь развернулась на сто восемьдесят градусов и вышла вон из класса, — я восхитилась его терпению. Кира любила выкидывать подобные штуки. Только все остальные учителя не обращали внимания. Отличница же. Родина замерла на месте и не могла поверить, что ее выгоняют из класса.
— Константин Юрьевич… — в ее голосе слышались слезы.
— Я непонятно выразился? — учитель был не приклонен. Он выгнул левую бровь, буравя взглядом одноклассницу. Пока все смотрели на Киру, я смотрела на бровь. Как он ее так выгибает? Плевать я хотела на проблемы Родиной, она меня тоже задолбала своими выходками. Это будет для нее уроком. — Я не потерплю такого отношения ко мне. Я вам не учитель на побегушках, который будет прощать вашу любую шалость. Если вы привыкли к другому, то сочувствую. Каждый из вас тогда познакомиться с кабинетом директора, если еще не знаком. Родина, я четко сказал, чтобы ты выметалась из класса, — девушка со слезами на глазах собрала вещи и вышла, громко хлопнув дверью. Константин Юрьевич снова отвернулся к доске, продолжая объяснять тему. Только его мало кто слушал, всех волновала судьба Родиной с таким учителем. Только я одна вслушивалась в каждое слово, чтобы понять тему.
Да, с Соколовым не забалуешь. Это и хорошо. Он давал через урок проверочную работу на 20 минут. Простые формулы, которые мы должны были знать, или несколько примеров по пройденной теме. Одноклассники о учителе отзывались негативно, но я была в восторге. Так объяснять математику никому не удавалось.
На следующий день Кира пришла с родителями в школу. Ее мать встала в позу, показывая всем своим видом, что совершенно недовольна решением учителя. А ему было откровенно плевать, что и кто там про него думает.
— Кира круглая отличница, идет на золотую медаль! А Вы ее выгоняете из класса! — голос мамы Киры переходил все на высокие тона.
— Она ведет себя, как пятиклассница. Раз уж Вы пришли, Тамара Андреевна, то обсудим и успеваемость, и поведение Вашей дочери, — учитель махнул рукой на стул, приглашая сесть. — Класс, все вышли! — мы оперативненько собрались и смылись, пока на нас не обрушился гнев. Естественно, никто не собирался далеко уходить. Всем было интересно, что Константин Юрьевич будет вещать матери Родиной. — Так, Кира Родина… Не выполняет домашние задания должным образом. Я, конечно, понимаю, что 11 класс, не особо обращаешь внимание на домашку, но все же. Раз Ваша дочь идет на золотую медаль, то хотя бы нормально списывала с ГДЗ. У меня целый класс таких. Идем дальше. Проверочные работы она валит. Будто совсем не присутствует на уроках. Я не понимаю в чем дело. Так что это не у меня проблемы с пониманием детей, а у детей проблемы с пониманием моего предмета.
— Так может дело в Вас? — вставила свои пять копеек Тамара Андреевна.
— У двоечники вышли на хорошистов за один месяц. Не думаю, что проблема во мне, — учитель перевернул страницу, если я правильно идентифицировала звук. — Ее поведение отвратительно. Мало того, что она ходит в короткой юбке, которая еле скрывает ее нижнее белье, так она швыряет тетради, когда ей что-то не нравится. Я это слышал от многих учителей. Если она не согласна с оценкой, то устроит истерику. это нормально? Сидит в телефоне, не обращает внимания ни на что, срывает уроки. Мне на это все смотреть?
— Я… Я даже не знала, что она себя так ведет, — женщина явно была в шоке. — Ты чего творишь? Еще рассказала мне гадостей всяких!
— Мам… Я все объясню… — в голосе Киры слышался ужас. Да, мама у нее ого-го.
— Отцу объяснишь! — Тамара Андреевна вылетела вместе со своей дочерью из класса. Константин Юрьевич махнул нам рукой, чтобы мы заходили.
***
— Константин Юрьевич, — я осталась после урока, чтобы спросить про несколько формул.
— Соф, погоди немного, — он откинулся на спинку стула, разминая плечи и шею. Я ему мысленно посочувствовала. Еще немного учитель посидел с закрытыми глазами, но потом обратил внимание на меня. — Что ты хотела?
— Я немного не поняла, как использовать вот эту формулу, — я пододвинула к нему тетрадь и тыкнула пальцем в нужную строчку.
— Слушать нужно было, — мужчина нахмурил брови.
— О, извините, уши, наверное, заложило в этот момент, — я почему-то рассердилась на него. Я понимаю, что объяснять одну и ту же тему не особо в кайф, но я же не просто так подошла.
— Не хами, — Соколов усмехнулся и начал объяснять. — Теперь все поняла? — я согласна кивнула и уже собиралась уходить. — Соф, я тебе объяснил еще раз? — я кивнула, не понимая, куда он клонит. — А теперь ты мне помоги. У меня жутко болит шея, — мужчина снова откинулся на спинку стула.
— Я Вам массажистка, что ли? — я в офигавании стояла, смотря на улыбнувшегося учителя.
— Да ладно тебе. Я тебе помог, теперь и ты мне помоги.
— Это звучит двусмысленно, — со вздохом я подошла к нему и положила руки ему на плечи.
Я слегка надавила на них, проходясь по твердым мышцам. Константин Юрьевич глухо застонал. Массаж длился где-то минут 20 в полной тишине. Я ушла мыслями куда-то в себя, а учитель, судя по всему, уснул.
— Константин Юрьевич, — я легонько потрясла его за плечо, но тот не откликался. — Константин Юрьевич… — я сделала где-то еще пять попыток, но они не увенчались успехом. Конечно, я могла бы оставить его здесь, но тогда он может проспать тут до утра, да и поиздеваться хотелось, что уж таить. Над таким учителем страшно прикалываться, но где наша пропадала? — СОКОЛОВ, ВСТАВАЙ, МАТЕМАТИКА НЕ ЖДЕТ! — что есть мочи заорала я на его ухо. Тот аж подпрыгнул на стуле.
— Соколовская, — он потер глаза, соображая, что происходит. — Ты какого хрена творишь?! — я усмехнулась и хотела было свалить по-быстрому, но ничего не получилось. Константин Юрьевич перехватил меня раньше. — Тебе пиздец, Соколовская, — он подходил все ближе и ближе, пока я не уперлась в стену. — Бери ведро, тряпку и дуй сюда. Полы в классе помоешь, — с ухмылкой он взял свои вещи и вышел. Блять, ну, нахрен оно мне надо было?
