— Ну и долго ещё до конца? — непривычно тихо спросил Чимин.

Да нет, не особо, мне бы добить четыре страницы…

— Можем ли мы тогда… ну, попрощаться? — продолжил омега.

Что? В каком это смысле — попрощаться?

— С читателями, с будущими читателями… С мамой, в конце-то концов!

Да пожалуйста, я никуда не спешу.

— Тогда я начну, — вызвался Хоби. — Это был тяжёлый год…

— Хосок, ты — не президент, давай без подводок, — фыркнул Чимин.

— Короче, я хотел сказать, что не хочу умирать, — подытожил омега и отошёл в сторонку.

— А я хотел поблагодарить читателей за то, что пинали автора для написания продолжения, — улыбнулся Намджун.

— А я — укорить читателей за то, что они не писали под каждой частью, какой я прекрасный, — подал голос Джин.

Откуда ты, кстати, знаешь, может они писали?

— Правда?

Нет.

— Какое хамство, — Сокджин отвернулся и обиженно засопел.

— Я просто хотел сказать, что мне понравилось трахаться с Юнги в каждой части фанфика, — невинно улыбнулся Чимин.

— А я на самом деле не такой дебил, как можно было подумать, — неловко улыбнулся Чонгук.

— Да и я тоже, — вставил свои пять копеек Сехун. — Вы правда поверили в то, что я разговариваю с камнем? Кельвин, конечно, неплохой парень, но не настолько, чтобы верить в то, что он может говорить!

— Я бы хотел, чтобы после моей смерти кто-то посвятил свою жизнь охоте на лунных кроликов.

Думаю, не нужно указывать, кто именно это сказал.

— Всем пис, — коротко и ясно закончил Юнги, ведь «краткость — сестра таланта, и у меня с ней инцест».

Все молча выдохнули и зажмурились, как будто смерть должна настигнуть их прямо здесь и сейчас, причём во всех ипостасях и пунктах, любезно описанных Хосоком несколькими минутами ранее.

Дурачьё, по-моему, даже детсадовцы знают, что персонажи различных историй бессмертны, пока о них помнят.