— Мне безумно интересно, Аммицури-сан. Страна Рисовых Полей… никогда не слышал.

— Вы были малы, но, как я поняла, к десяти годам вас бы попробовали… «пробудить». Если честно, из того, что я узнала, не ясно, что именно из себя представляет «пробуждение», иногда его именуют «перерождением», но не суть. Суть в том, что когда-то у вашего клана был свой особый геном.

— Вот как? — Сенсома напрягся, когда женщина упомянула перерождение. — И этот геном…

— Геном Души, — сказала Аммицури. — Клан Томура — наследник генома Души. Это я узнала, когда наткнулась на развалины храма клана Аналет, когда бежала от войны с внуком.

Сенсома остановился. И ему почему-то вдруг вспомнился клан Цубаки. Их наследственность и традиции указывали на то, что каждое нечетное поколение становится лучше предыдущего нечетного, а потом они достигают «венца». Как там было…

— «Нечетная», — Сенсома вздрогнул, отчетливо вспомнив единственную мысль, стучащую в его голове после смерти.

После первой смерти. Еще в те времена, когда он даже Сенсомой и не был.

«Перерождение»? Может ли быть так, что юный Сенсома действительно оказался наследником генома Души — единственным из многих поколений, кому удалось пробудить этот редкий геном. Но удалось случайно — ровно в момент рождения и в момент смерти одного немолодого провинциального математика.

Так вот как появился Математик Боя…

— Что с вами, Сенсома-сан? — озабоченно нахмурилась Аммицури. — Я сказала что-то не то?

— Все в порядке, Кагуя-сан, — махнул рукой побледневший Бог Шиноби и слабо улыбнулся. — Просто ваши слова многое проясняют.

Перерождение, чистота, особое отношение у самого Шинигами — существа из-за кромки, управляющего душами. Рикудо, Глава, Джашин, все… Геном Души? О нет — Сенсома, вероятно, утерял его в момент перерождения, но какая-то его метка на нем осталась. И это действительно было важно. И удивительно.

Но Аммицури все равно умудрилась его «добить».

— Я хотела спросить — Четвертый Хокаге владеет геномом Души. Может он быть вашим сыном?

Комментарий к Решение и информация о корнях

Валентина Вячеславовна О. - спасибо за пожелание и поддержку!) рыбы не жалко, так что не за что)))

Кирилл Евгеньевич Е. - благодарю нижайше и рад снова видеть!) прям под написание залетел)

Arsenalom - спасибо еще раз, бро!)

вот, народ, очередной твист. очень надеюсь, что вы будете кидаться не тапками, а цветами и донатами) я старался закрутить все не так уж кручено и верчено, а попроще, а вышло, что вышло.

впрочем, в последующих двух-трех главах нас ждет битва. и битва эта, я очень надеюсь, вам понравится до дрожи.

не обещаю всего ее выхода в эту неделю, но очень постараюсь. сейчас как раз у всех выходные (поздравляю, кстати), так что я понимаю, что всем хочется почитать в свободное время.

если у кого есть желание и возможность, прошу мотивировать меня донатами - 2202 2018 3381 7907 (Зуев Илья с утра был…) и https://donatty.com/oZo

постараюсь не затягивать)

всем приятного чтения и, главное, здоровья) спишемся

Здесь был Бета.

========== Армия против отряда ==========

Страну Рисовых Полей (сиречь, Звука) покидали тихо. И без сопровождений, как бы сильно того не хотелось потенциальным сопровождающим. Хотя просто проводить вышли, казалось, все.

Сенсома нахмурился. Не все.

Безголосая Шизукани, робко улыбаясь, подошла к своему Узукаге и поклонилась. Нагато — ее вновь обретенный красноволосый сын, шел с матерью под руку, но робел, поэтому его поклон произошел с большой задержкой. Сенсома смягчился и улыбнулся в усы. Подобного официоза он терпеть не мог, но сегодня он выглядел поразительно уместно.

— Моя мама… — Нагато запнулся — ему все еще было тяжело говорить нечто подобное. — Мама просит вас не сердиться на Сашими-сан. Просто… Сашими-сан боится. Боится прощаться с вами.

— Я понимаю, — Сенсома вздохнул и похлопал парня по плечу. — Защищай их, пока я не вернусь. Как полноправный мужчина клана.

— Хай, — парень вновь поклонился, и добавил тише. — А я… правда член клана?

— Слово Узукаге, Нагато-кун. Ты — Узумаки по наследству крови. Живи с этим.

— Хай!

К его товарищам тоже подходили. К хмурому Данзо подходил такой же хмурый и нахохлившийся Яхико. Парень все еще не мог простить главу Корня за гибель своих друзей. Сенсома тоже осуждал в этом старого друга, но с нотациями не лез. Он верил в Шимуру. Если тот решил принести-таки членов молодой группировки в жертву, значит у него были причины. Веские причины.

— Ты не знал их, — дошел до ушей Бога Шиноби ответ старого друга молодому Яхико. — Я расскажу, когда вернусь.

— Вернись, — кивнул рыжий и, подумав, протянул Данзо руку. — И докажи. Или я прикончу тебя.

Данзо усмехнулся краем рта и отвернулся от протянутой руки. Он ненавидел подобные жесты.

Хирузена облепили все, кто не облепил Сенсому. Бывшему Хокаге желали удачи, давали советы и, конечно, принимали их же. Особенно долго и вдумчиво с ним беседовал Орочимару. Сенсома не слышал и не вслушивался, но знал, что они обсуждали будущее Звука. Как Какурезато, так и целой Страны. И был уверен, что после победы над Шоураем Орочимару получит долгожданную официальность.

В бедро тихо и сухо ударилось нечто маленькое.

— Ты надолго… дедушка?

Улыбка тронула лицо перерожденного и застыла на нем, не собираясь сползать. Омо-чан впервые назвала его так сама, без чьих-либо подсказок и напоминаний. Маленькая, напуганная и такая беззащитная — она сразу напомнила ему об их первой встрече. Было тяжело оставлять ее, но Орочимару пообещал позаботиться об аномальном холоде Ледяного генома.

— Не беспокойся, — мозолистые пальцы нежно огладили непослушные волосы. — Туда и обратно.

Он попрощался со всеми, кроме Сашими, не вышедшей к ним. Напоследок подошел Орочимару.

— Уверены, сенсей? — тихо спросил ученик.

— Я знаю, что делаю, — так же тихо ответил учитель. — А даже если я ошибусь, у мира есть ты. Вы. Вы все. Если Шоурай как-нибудь и выживет, сил у него останется на щелчок. И… если что… Этот щелчок предстоит сделать тебе.

— Надеюсь, что нет, — змеиные глаза холодно блеснули. — Но я вас услышал.

Он шагнул вперед и крепко обнял пожилого Бога Шиноби. Его лучший ученик. Его главный ученик. Как бы то ни было, Орочимару для Сенсомы был почти как родной сын. «Почти», потому что родных сыновей он так и не воспитал. Не научил. А его не только научил, но и воспитал.

И поэтому доверил ему сильнейшую технику в мире. Ту, которую сам когда-то перенял от учителя.

— «Сегодня мы с вами похожи, Тобирама-сенсей, » — весело подумал Сенсома, глядя в небо. — «Только я уже старый.»

Он, Хирузен, Данзо и Ловен в последний раз обернулись в сторону утеса, скрывающего в себе Звук. Они уже не видели тех, кто провожал их, но знали, что те смотрят. Сарутоби пыхнул трубкой и постучал ногой по земле. Повинуясь его условленному жесту, выведенное заранее фуин засветилось мягким синим цветом.

За миг до вспышки переноса Сенсома вскинул руку в прощальном жесте.

И они тут же оказались у границы Страны Гор.

— Успели, — одобрительно хмыкнул Данзо, имея ввиду своих АНБУ, должных к их приходу расчистить место переноса от нежелательных зрителей.

— В самый последний момент, между прочим, — поддел его Хирузен. — Я, вон, и того чую остаточную чакру. Хорошо чую. Так-так? Мальчишка Хьюга — сынок Сэдэо… У-у-у… Учитывая то, как он посматривает на мою дочь, могу точно сказать, что и она тут была. Серьезно, Данзо? Это — граница армии Шоурая, и ты послал сюда наших детей?

— Я послал сюда лучших, — повел плечами Шимура и тоже улыбнулся старому другу. — Лучшим полезно быть рядом. Тогда они совершенствуются. И, кто знает, что будет от союза лучших? По мне это хорошая… селекция.

— Селекция?! — взвился Сарутоби. — Ты мою дочь…

— Тихо, — прервал его Сенсома.

Хирузен тут же замолк. Он был рад немного поязвить с нелюдимым Данзо — любил, когда друг становился отчасти похож на человека, а не на хмурый кусок хмурого куска. Тем не менее, Сенсома был главным в их отряде, и его приказы, даже если они выказывались в форме мелких просьб и капризов, необходимо было безукоризненно исполнять.