— И долго он так будет? — Цунаде махнула в сторону юноше с нотками брезгливости.
Не совсем правильная реакция, но что поделать — химе. Как одна из ярчайших представительниц аристократии шиноби, последняя Сенджу пьяниц на дух не переносила, как и прочих людей, не дружащих с этикетом и правилами.
— Этот дохляк? До-о-олго, — ответил подруге Джирайя. — Был бы мужик покрепче, за пару часов оклемался бы, а этот — и говорить нечего.
Сенсома вопросительно выгнул бровь, Цунаде вскинула обе, и даже Орочимару заинтересованно повернулся к беловолосому напарнику.
— Ну чего? — недовольно буркнул он, буравя их взглядом в ответ.
— Это откуда же ты у нас знаешь столько подробностей об алкоголе? — подчеркнуто вежливо спросил Сенсома.
— Я много где бываю, старик, так что видел пьяниц, — Джирайя развел руками и чуть не высунул язык. — Есть в Конохе место, где похотливые алкаши напиваются в стельку и… в общем, я на таких насмотрелся — глаз у меня зоркий!
— «Место в Конохе»? — переспросил Сенсома. — Это так ты сейчас бордель назвал? Удиви-и-ительно — в прошлый раз ты обещал, что он будет последним.
— Бордель?! — не выдержала Цунаде. — Джирайя, ты…
— Эй-эй, отвалите от меня! — беловолосый замахал руками. — Я же вам не указываю! Мне четырнадцать лет — делаю что хочу! И вообще!
— Вообще! — оборвала его на полуслове Цунаде. — Я все расскажу бабушке Мито! И только попробуй вякнуть ей то же самое, что сказал только что мне! Да она тебя… А впрочем, я и сама могу поучить тебя манерам! Бордель, надо же! Да кто пустит такого как ты в бордель?! Ты подглядывал там!
— Э! Отвали, Цуна! Не тебе решать! И Мито-сама не говори…
— Скажу! А еще я знаешь что скажу!..
— А я скажу, что вы задрали орать… — прервал перепалку хриплый голос.
Как по команде, Цунаде, Орочимару и Джирайя встали в боевое построение и обратили свои кунаи против все еще лежащего на диване парня.
Сенсома же закатил глаза, нацепил на лицо натянутую улыбку и поклонился проснувшемуся проводнику.
— Угли в печке уже начали остывать, что означает — вы подбросили последнюю порцию уже довольно давно. И раз вы не из тех, кто легко напивается, значит за то время, что прошло, ваш организм уже почти полностью в порядке. Меня зовут Сенсома Томура, и я все равно приношу свои извинения за вашу побудку.
Дипломатия, черт ее дери! Здесь и сейчас команда Сенсомы не просто штурмовой отряд шиноби из Страны Огня, они — представители всего мира шиноби (ну и Конохи в большей степени, разумеется). Их слова здесь — слова мира шиноби. Их поведение — поведение всех шиноби в схожей ситуации. И их союзники здесь союзники шиноби.
Хотя это не значит, что Сенсома будет гнуть спину перед каждым встречным. Так он Хирузену и сказал в тот день, когда получил это задание — пускай перед ним будет хоть сам правитель Континента, если он будет вести себя действительно ужасно, Сенсома сдерживаться не станет. Вежливость шиноби — дело одно, но раболепие — совсем другое.
Заспанное лицо проводника изобразило мучение, но не недовольство. На миг он прикрыл глаза, а мгновением позже, одним движением, спрыгнул с дивана и резвым шагом направился к двери.
— Язык у вас отличный, — блекло похвалил он, закрывая рот ладонью. — Меня зовут Ловен…
Конечно же, его стошнило. Более того, опытный, по всей видимости, в подобных делах, Ловен не сопротивлялся рвотным позывам, а напрямую хлебал воду, стоя по колено в океане. Соленая и уж точно не вкусная, она полностью очистила организм проводника от остатков жидкого яда под названием «алкоголь».
Утерев губы в последний раз, он выудил из-под халата небольшую фляжку и сделал из нее пару судорожных глотков. Наметанный взгляд Сенсомы определил, что фляжка, судя по ее размерам, от такого всасывания опустела.
— Этот алкаш не назвал имя клана, — тихо возмутилась Цунаде на языке шиноби.
— Брау, — мрачно ответил проводник, подходя. — Ловен Брау, мелкая. Но в нашей стране не говорят «клан», у нас гильдии. Я — Ловен из гильдии Брау. А ты кто такая?
— Я — Цунаде из великого клана Сенджу! — гордо приняла вызов, смущенная поначалу, девушка.
— Плевать хотел, — Ловен поковырялся в ухе. — Ладно, если серьезно — Глава велел мне быть вашим проводником. Автор ведает, почему именно я, но раз я здесь — история продолжается. Я знаю Иорф как стакан пива — со мной не пропадете. Но давайте сразу определим — соблюдать ваших дурацких правил я не буду. Я слышал, что одна из ваших гильдий практикует битвы насмерть между детьми. А другая, по слухам, видит смысл только в кровопролитии. Я не из ваших мест и мне насрать на их законы. Мы же не у вас. Но я не буду кошмарить вас, если вы не будете следовать нашим правилам. Остальным соболезную.
— Идет, — после короткого раздумья решил Сенсома. — Мы и не собирались указывать тебе, что делать.
— Сенсома-сенсей! — возмутилась Цунаде.
— Что? Ты его слышала — мы не у себя дома. Наши законы тут не работают. Имей уважение к человеку, поставившему нас с собой в равные условия, вместо обратного. А ведь он мог потребовать нас соблюдать все местные правила, и мы бы не смогли отказать. Кстати, Ловен-сан, а что такое «Иорф»?
— Да вы чег… а, ну да, — парень почесал затылок. — Иорф это наша земля. У вас его называют Континентом или Страной Света, но на самом деле его имя — Иорф. А как зовут ваш мир?
— Никак, — пожал плечами Сенсома.
— Дикарство, — фыркнул Ловен, неожиданно делая из опустевшей (казалось бы) фляжки еще два больших глотка. — Ну ладно, неважно. Я — проводник, так что буду провожать.
Юноша уселся прямо на песок и вынул из-под халата свернутую трубочкой бумагу. Сенсома напрягся и мысленно попросил у Исобу чакры — напитать ею мозг и глаза. Он догадывался, что за бумага оказалась в руках у их проводника.
И верно. Привычным жестом Ловен расстелил перед собою самую настоящую карту Страны Света, именуемой местными как Иорф. Целая карта Континента! Любой шиноби в мире, который хоть сколько-нибудь интересовался чем-то кроме своей Великой Страны, отдал бы за эту карту несколько пальцев!
— Можно ли… — Сенсома вгляделся в открытые его взору горы, равнины, города и дороги. — Можно ли мне будет скопировать ее в дороге?
— Пожалуйста, — проводник пожал плечами. — Но предупреждаю — любые контакты с вашим миром с сегодняшнего дня под запретом. И не смотрите на меня так, это не я придумал. И нет — я не буду стучать на вас Главе или кому-нибудь из Архимагов. За вашими посыльными проследит сам Иорф. Он это умеет.
Почему-то Сенсома сразу поверил этому юноше. И, вместе с тем, ощутил острое желание попытаться отправить Хирузену ежа. Или просто ястреба — благо, в печатях, покоящихся в сумке за спиной, были и эти полезнейшие доставщики сообщений.
А еще, захотелось расспросить проводника с пристрастием.
— Сначала нужно выбрать путь, — сказал сам себе перерожденный, склоняясь над картой. — С чего бы вы сами начали, Ловен-сан?
— Я? — юноша икнул и почесал затылок. — Эм… с глоточка виски…
— Совсем недавно вы были любителем пива, — вежливо сообщил Орочимару.
Сенсома хмыкнул, понимая своего ученика. Что если все, что они сейчас видят перед собой — обман? Что если Ловен притворяется пьяницей-молокососом, плюющим на все свысока? Уж больно неправдоподобно выглядит такой вот «проводник». Но этим он может усыплять бдительность. Для каких-то своих целей.
Поэтому Орочимару и обратил внимание на то, что изначально молодой алкоголик заикнулся о кружке пива и том, что знает ее лучше всех, а теперь, вот, отыгрывает любителя виски. Конечно, это может ничего не значить, но, так же, может значить очень многое. Все зависит от ответа Ловена.
И Ловен не подвел:
— Пиво, виски — какая разница? Главное — что забирает. Не придирайся к словам, малой. Я не буду против, если ты мне сейчас вашей местной дряни нальешь — один хрен у меня с собой ничего не осталось! Нету с собой? Ну вот и помалкивай. А что до начала пути… Если бы я хотел получше изучить Иорф, я бы отправился в Иорф!
