Поэтому Мито приходилось делать перерывы. Специальный отряд защищал ее на отходах, страхуя свою последнюю химе даже ценой своих жизней. Точно такой же отряд опекал и Юки — спорить с Мито пытались, но это все равно было бесполезно. Свою помощницу и подругу Узумаки берегла ничуть не меньше, чем себя.
Хотя теперь уже и беречь не надо — Сенсома здесь, с ними. Насчет войны неизвестно, но это затянувшееся сражение закончится уже сегодня.
Под командирский навес зашел раненый.
Его не остановили на входе, потому что знали — начавший дряхлеть (что для Узумаки — показатель огромного опыта) Аглай был почти знаменит в клане — многие талантливейшие Узумаки в детстве обучались ремеслу именно у него. И даже Мито.
— Аглай-сан, вы… — женщина сделала шаг к бывшему учителю.
— Тебя не переживу, но жить буду, — отмахнулся старик, тяжело опираясь на стену навеса. — Такарео-сама, Мито-сама, прошу вас, сделайте что-нибудь. Я закинул Сашими прямо в ловушку — ублюдки отгадали конечную точку моего рисунка. Она еще молодая — чунин, но уже может призывать Шинигами. Она — важный талант.
— Дело не только в ресурсах клана — мы своих не бросаем, — кивнул толстяк-Такарео и тут же нахмурился, повернувшись к рации. — Месторасположение Сашими из четвертой группы!
— Ставка Мизукаге, Такарео-сама! — тут же пришел ответ. — Девушка еще жива, похоже, ее хотят взять в плен.
— Ублюдкам нужна наша кровь! — рыкнул Аглай. — Может быть даже сам Мизукаге… захочет себе детишек с алыми волосами.
— Генгецу не настолько подонок, — успокоила мужчину Мито. — Хозуки все сальные, но они имеют честь. Но девочку явно не ждет ничего хорошего в Кири.
— Я готов пойти туда в одиночку!
Такарео требовательно крикнул что-то в свою рацию, нахмурился еще больше.
— Аглай-сан, у нас нет сил для ее освобождения. Пусть талант и… наша, мы просто не можем атаковать ядро вражеской армии ради нее одной. Особенно сейчас, когда наши шиноби готовятся встречать Математика Боя на острие атаки. Ставки слишком высоки.
— Не говори глупостей, Такарео! — тут же взмахнула рукой Мито, подходя к его рации. — Сенсома сам по себе — нужная нам сила. Его не нужно опекать — позаботьтесь об остальных. Прием! Настройте меня на волну Конохи! Сенсома, прием!
Рация зашипела, с трудом преодолевая помехи, и двое опытных Узумаки задержали дыхание. Их последняя химе только что попыталась связаться с самим… Богом Шиноби. Сильнейшим человеком в мире и носителем силы Самого…
— Приятно вновь слышать вас, Мито-сама, — даже сквозь рацию можно было понять, что он улыбается. — Вам помочь?
***
Голос Мито порадовал — она цела и все так же остается… Мито. Это сразу слышно.
— Вам помочь?
Ну, она же явно связалась с ним не просто так. Он специально не переходил на волну Узушио — во-первых, ее могли сменить во избежание, а во-вторых — так предполагаемому командованию обороняющихся будет куда сподручнее связаться конкретно с ним и не бояться быть подслушанным.
— Не мне, — наушник немного хрипел. — Сашими из четвертой группы. Она имеет редкий дар — может контролировать Шинигами. Если честно, вообще-то она должна была принести себя в жертву, но раз этого не случилось, мы хотим спасти ее. К тому же, это будет куда полезнее, если ты займешься ее спасением, а не тупым прорывом к нашим силам.
— Я вас понял, — Сенсома присел, пропуская вражеский клинок над головой и тут же выпрямился, сформировав Бога-Дракона Конохи и послав его в толпу врагов. — Где она сейчас?
— Совсем неподалеку — в ставке Мизукаге, — Мито на том конце связи знатно развеселилась. — Всего лишь прийти и забрать.
— Это такое празднование моего возвращения?
— Ха-ха, умник. Это такая миссия ранга S! Выполнять!
Сенсома вздохнул, прерывая сеанс связи. На секунду подумал о том, что, вообще-то, не подчиняется Узумаки. Он, к слову, вроде бы вообще никому не подчиняется… Хм, это надо будет уточнить у Хирузена — вопрос занятный. Но сейчас лучше сосредоточиться на задании — оно тоже довольно занятное.
— Прорыв отменяем, — он махнул ученикам. — Держитесь близко, но не рискуйте. Бой!
— Хай!
Майко и Фугаку выросли, пока их с Орочимару не было. Это радовало и заставляло грустить одновременно. Они растут сильными, но как-то уж слишком быстро растут…
Сенсома усмехнулся, подумав о том, что думает он, собственно, о всяких глупостях, и сложил печати:
— Стихия Земли: Земляной Дракон!
Без пальцев на правой руке было несподручно, но Дракон был настолько базовой для Сенсомы техникой, что сформировался в своей полной и великой силе. Фуиндзюцу на нем так же было привычным, хотя не пережившим взрыва противникам оно явно не понравилось.
Вздохнув, Математик Боя распечатал меч. Пора убивать.
И он пошел, разя направо и налево. Четвертые Врата держали его тело в силе, недоступной ни одному из встречаемых врагов. Природная чакра поглощалась умеренно, без особых труда и концентрации. Он использовал совсем немного ее силы — просто чтобы было чуть сподручнее. Печать Силы Сотни была практически пуста — ею он не пользовался, равно как и помощью спящего Исобу.
Он пугал врагов, и он видел это. С каждым его шагом, с каждым взмахом его меча они вздрагивали. Они боялись его. Боялись его силы, боялись его взгляда, боялись его учеников.
И особенно сильно они боялись его улыбки…
Но это быстро стало скучным. Он проходил их почти без сопротивления. Он знал, как сильно он превосходит уровень большинства собравшихся здесь, но это не делало битву менее скучной. Сенсома больше не сражался, он убивал. И улыбка стала тусклой, пускай он поддерживал ее хотя бы ради деморализации врагов…
Но, вдруг, его меч остановили.
— Спишь на ходу, Математик? — оскалился молодой мужчина, блокировав его клинок такими знакомыми парными мечами.
— Киба, — Сенсома надавил на мужчина чакрой. — А ты — Мечник.
— Дельное замечание, — он напрягся, но постепенно начал проигрывать в голой силе.
Тогда Сенсома перешел в Пятые Врата.
— Уходи и не мешай мне, — проникновенно сказал он носителю Киба. — И проживешь дольше.
— И что, упустишь шанс сразиться с Мечником Тумана?! Слухи врут — никакой ты не любитель драки — ты просто сильный трус! Боишься проиграть и надеешься меня запугать, ха? Или ты просто постарел?!
Удар ноги отбросил его назад, тело покувыркалось по земле. Желтые глаза безразлично смотрели сверху вниз, а правая рука оказалась за спиной.
— Мне просто скучно убивать тебя.
***
Уничтожающий целую армию, Математик Боя выглядел чудовищно. Чудовищно устрашающе и… чудовищно прекрасно.
Сашими досталось место в первом ряду, совсем рядом со Вторым Мизукаге, грязно матерящим уничтожающего его людей Бога Шиноби. Пару раз Генгецу Хозуки даже порывался «пойти туда и открутить ему башку», но верные Мечники останавливали его, прося подождать.
Ждать пришлось недолго — уже вскоре после начала своей атаки, Математик Боя изменил курс своих разрушений и направился прямиком к ставке Мизукаге. У Генгецу даже глаз задергался, когда ему об этом доложили, и Сашими подумала, что он выглядел бы очень комично.
Если бы вокруг не умирали люди.
— Он что, издевается надо мной? — закипая, спросил Генгецу воздух. — Идет в самое защищенное место битвы. Вражеское!
— Мы встретим его, господин, — ответил ему Орои Момочи, занеся свой чудовищный Обезглавливатель за спину. — И проводим в последний путь.
— Развлекайся, Орои, сколько угодно, — махнул ему рукой Генгецу. — Но башку оставь и принеси мне.
И Мечники удалились. Где-то по полю боя ходил еще один — Седьмой — молодой Куриараре Кушимару со своим Нуибари. Да, из Семи Мечников перед Математиком Боя должны были встать Шестеро, но даже так — ни у кого не вызывал сомнений исход поединка.
Правда, Узумаки и сам Сенсома явно думали не об одном и том же, что Генгецу и Орои.
Вот носитель Киба — Сатоц, встал на пути Математика Боя, когда тому оставалось дойти до цели жалкие сто метров. Сашими видела их поединок, пускай и не слышала короткого диалога, звук которого был полностью поглощен грохотом битвы. Да и поединком то, что произошло, назвать было сложно — Математик просто отбросил противника пинком и расслабленно встал перед ним. Правую руку он убрал за спину, а левая, с мечом, твердо встала между ним и Сатоцем.
