— Это последствия возросшего запаса чакры, — тихо шепнул сонный Исобу.
Уточнять Сенсома не стал, но про себя подумал, что, скорее всего, именно из-за огромного количества чакры Хирузен мог с ранних лет курить и пить алкоголь, и все равно оставаться полностью здоровым человеком. Конечно, среди шиноби вообще крайне редко встречались люди, находящиеся в неважной физической форме из-за алкоголя и сигарет, но среди шиноби вообще редко находились те, кто имел к курению и выпивке особое пристрастие.
Немного сонный Сенсома мог бы думать об этом куда дольше, но его мысли отвлекла, а после и полностью заняла женщина, бесшумно и быстро прошедшая рядом с изголовьем его кровати.
— Мито-сама? — тихо пробурчал он и мгновенно скинул оковы сна окончательно.
Узумаки остановилась, так плавно и мягко, что ни одна половица под ее ногами не скрипнула, и повернула свое лицо к Сенсоме.
— Досыпай, пьянь, — шепнула она на грани слышимости и, подумав, добавила. — Детей так замотал вчера — до сих пор же спят непробудным сном.
Сказав это, она резко развернулась, из-за чего полы ее свободного халата взметнулись ввысь, и быстрым шагом удалилась в ту часть дома, которая служила кухней. Уверенная и решительная даже не в своем доме.
Но Сенсома не собирался (на этот раз) следовать ее указу, а потому вскочил с дивана, на котором вчера уснул, после того как уложил детей спать. Мягкий предатель тихо скрипнул, отпуская из своих манящих объятий тренированное тело, но Цунаде и Джирайя, спящие на двух меньших диванчиках рядом, даже не шелохнулись. Натянув штаны и нашарив рукой очки (уже давным давно никак не влияющие на его зрение), перерожденный позволил себе секунду просто понаблюдать за мирно сопящими детьми, а после решительно отправился за Мито.
Просторное загородное поместье, купленное Тобирамой на неизвестно какие деньги, в это утро оказалось необычайно пустым, а от того — тихим. Идя по длинным широким коридорам, стены, полы и потолки которых были окрашены в приятные кремовые цвета, Сенсома не встретил ни одну из служанок и нянь, в обычные дни постоянно снующих по поместью. Охранников из числа простых людей и отставных шиноби тоже не было на постах и даже редкие АНБУ, посылаемые Хирузеном с завидной регулярностью для того, чтобы бдить над сыном Второго, замечены не были ни наметанным взглядом, ни возросшими с чакрой сенсорскими способностями.
Мито нашлась на кухне, где обычно руководили домработницы, бывшие обычными людьми.
В плане быта, к удивлению Сенсомы, шиноби и люди различались, причем довольно сильно. Хотя на самом-то деле удивляться смысла не было — конечно, люди, способные преодолевать умопомрачительные расстояния за считанные минуты только благодаря своим телам и чакре, и даже умеющие повелевать различными стихиями, будут отличаться от обычных людей даже в быту. Плиты, работающие на чакре, устройства для стирки, тоже приводимые в работу чакрой и даже простые, казалось бы, таймеры чакры, служащие шиноби аналогами электронных таймеров различных устройств из прошлой жизни перерожденного, были обычным людям недоступны. Сенсома так привык быть шиноби, что действительно сильно удивился, увидев почти средневековье на собственной (хотя дом и принадлежал Джирайе) кухне.
Несмотря на это, Мито справлялась с местной кухней без малейших проблем.
— Твой организм стал крепче, — прокомментировала Узумаки, не оборачиваясь на вошедшего парня. — Раньше ты бы так рано вставать не стал.
— Откуда вы знаете, каково было раньше? — хмыкнул Сенсома, проходя на кухню и садясь на ближайший табурет.
— Разговаривала с отцом.
За всей этой мешаниной событий и изменений отношений с Мито, Сенсома как-то даже и подзабыл, кто является ее отцом, а потом целое мгновение морщил лоб, пытаясь вспомнить. Вспомнил. Этого человека было тяжело не вспомнить.
— Тоширо все разболтал про нас, — усмехнулся парень, вспоминая Узукаге. — Ну ладно — тогда вы все знаете. А я вот не все знаю, а потому прошу меня просветить — где вся прислуга Джи?
— Я их отпустила сразу же, как только пришла, — отмахнулась женщина, закатав рукава. — Девочкам хорошо заплатили, но нужно же время от времени брать выходные. В их возрасте нужно заботиться о мужчинах несколько старшего возраста, чем твой юный богатый “друг”, - Сенсома открыл было рот, чтобы спросить еще кое-что, но Мито его опередила. — А охрана, пока я здесь, и вовсе не нужна — только под ногами путаться будут.
Перерожденный вздохнул, но спорить не стал. В этом и была вся Мито Узумаки — умная, опытная, властная и своевольная женщина и одна из сильнейших куноичи. Она была дочерью великого Узукаге и супругой Первого Хокаге, и все время, проведенное подле них, она была им равной.
— Порой я ловлю себя на мысли, что недостаточно вами восхищен, — произнес Сенсома свои мысли вслух. — Вы просто… ох, блин, дети!
Если прислуги нет, тогда кто присмотрит за двумя спящими в главном зале трехлетками? Сенсома дернулся к двери…
— Оставь их, — остановил его снисходительный голос Мито. — Они мирно спят на разных диванах так, как это было, когда ты оттуда ушел. Прислушайся — их чакру уже вполне себе можно почувствовать.
Перерожденный сосредоточился на своих ощущениях, но он был не настолько хорош в сенсорике, как Узумаки, а потому не почувствовал ничего нового. Помог Исобу, так же заинтересованно, как и его джинчурики, прислушавшийся к малейшим «звукам» чакры.
— Спасибо, — прошептал ему Сенсома и действительно почувствовал два маленьких комочка переплетенных духовной и физической энергий. — Действительно — чакра есть. Удивительно! В таком раннем возрасте…
— Сказал мне тот, кто в два года чуть было не лишил Изуну Учиху глаз, — хмыкнула Мито, спокойно нарезая зелень. — Что касается твоего… восхищения, знай — влюбляться в меня, как в женщину — мысль провальная. Ты мне как сын, а значит для меня это будет выглядеть как инцест.
Сенсома. Просто. Впал. В. Ступор.
Сотня мыслей галопом проскакала в его голове, но ни одна из них не была адекватной. Сама фраза, сам факт, само… Что?! Даже Исобу пораженно раскрыл рот и помотал головой.
— Я не… — пискнул парень, сам не понимая почему он покраснел.
И тогда Узумаки засмеялась. Звонкий заливистый смех совсем еще не старой женщины лишь глубже вогнал перерожденного в краску. Из-за сказанного ей, он на несколько мгновений представил себе себя с ней, но не как с… ней, а как с женщиной. Красивой, опытной и очень обаятельной, когда ей было нужно… Стоп! Не туда мысли пошли!
— Мито-сама… — почти обиженно проворчал Сенсома, что лишь еще усилило смех. — За такие шуточки вам бы!..
— Ну-у-у… формально, я в своем праве — мы ведь совсем не родня, так что я была обязана пояснить тебе, что ин…
— Пожалуйста, не говорите этого слова! — взмолился парень. — Из ваших уст оно звучит совершенно чужеродно, и это просто ужасно!
— Ну, ты хотя бы меня понял, — все еще улыбаясь, смягчилась Мито. — Никакого «слово на букву «и»! И не только между нами, но и…
Она многозначительно замолчала, и Сенсома тут же понял, что она догадывается. Может быть не до конца, может быть она еще очень далека от правды, но она ясно дала понять — она могла бы узнать правду, если бы захотела.
Правду о Джирайе.
— Будем считать, что я совершенно не понимаю, о чем вы, — вздохнул Сенсома. — Но, на всякий случай, прошу вас сильно правды не искать — родители Джирайи попросили меня стать его крестным. Они… не могут воспитывать его. Так что этим занимаюсь я.
Она могла бы задать тысячу наводящих вопросов, и даже если бы он ей откровенно врал, она бы докопалась до правды. Умерли ли родители на войне? Точно ли родителей было двое? Что это за родители вообще такие, способные столь многое дать ребенку в полностью милитаризированном селении? И были ли они шиноби?
Но она не стала ничего спрашивать, спокойно продолжив заниматься готовкой.
И Сенсома был ей очень благодарен.
Проснувшаяся даже раньше непоседы-Джирайи, Цунаде тут же разбудила и его и, вместо того чтобы плакать и искать взрослых, дети решили вместе побродить по поместью. Благо, Мито быстро определила их планы и командным тоном погнала Сенсому их ловить. Дети и дети-шиноби — два совершенно разных понятия, ведь первые не могут бегать быстрее большинства взрослых, а вторые могут и делают это весьма охотно. К счастью, Сенсома был куда быстрее обоих.
