Теперь я – ведьма. Светлая, сильная, образованная, но молодая и неопытная. Мелькнула мысль, что надо почаще кормить свой персональный интернет – гримуар, а то он неохотно делится со мной знаниями.

Жадина!

Пламя небольшого костра уютно трещит, поедая сухой валежник, которого я набрала еще с вечера. Моль аппетитно хрумкает кормом; опустив морду в ведро и стегая себя по черно-белым лоснящимся бокам длинным серым хвостом: отгоняет мошкару. Узкая одноосевая телега, с легкостью преодолевавшая ухабы и бездорожье, тоже отдыхает неподалеку, внутри магического контура. Я создала его вчера для защиты своего лагеря. Поют птички, шелестят фиолетовой листвой деревья, все проникнуто покоем и магией. Причем магический фон меня с вечера беспокоит, слишком яркий и пьянящий, с отчетливым флером радости.

Сидя на бревне у костерка, я неторопливо жевала толстый бутерброд с вареной курицей из запасов моего пространственного кармана, уныло думая о том, что надо бы заехать в ближайший город-гварт и купить продуктов. Как показала практика, охотиться даже на кур в собственном дворе я не способна. По мнению Измиры, неспособность убивать даже ради пропитания – не от моей излишней светлости и доброты, а больше из-за чрезмерной мягкотелости и инфантильности. Обидно, конечно, но в душе я была с ней согласна. Как дитя техногенного и развитого мира, я привыкла покупать мясо в магазине и готовым к употреблению. А взять и свернуть шею питомцу, которого до этого месяцами кормишь… Невыполнимая задача.

Помимо озабоченности оскудевшими запасами, мучит душевная боль: всего неделя прошла после смерти Измиры, слишком свежи воспоминания, снова одолевают мысли о родных на Земле, и одиночество только усиливает угнетенное состояние. А ведь грустная ведьма – это слабая ведьма. Нужен какой-то положительный заряд для равновесия, а у меня даже вареная курица вот-вот закончится. Хорошо, что укромный лесной уголок, куда я вчера специально забралась, чтобы отдохнуть и спрятаться от любых случайных встреч, помогает успокоиться, найти внутренний эмоциональный баланс.

Глядя на пламя, время от времени выстреливающее искрами, я вспомнила, как радовалась Измира перед смертью. Она была непоколебимо уверена, что там, за гранью, ее ждет светлое будущее и встреча с любимым в новой жизни.

Я подумала о ней с теплом, растопившим тоску и боль. Следом в памяти всплыла информация, которую она сообщила еще в начале моего переселения на Мирей. По крови я Леснянская, но, сроднившись с силой Измиры Древесной, вступила и в ее род, объединив две ведьминские ветви. А значит, будучи наследницей и продолжательницей обоих родов, однозначно перетяну души своих родных на Мирей. В будущем они переродятся именно здесь, если я не подведу. Так что у меня появилась ответственность и дополнительный весомый стимул продолжить смешанную линию Леснянских-Древесных.

О продолжении рода я обязательно подумаю, но тогда, когда сделаю «карьеру» и буду уверена, что смогу защитить своих детей. Ох, и тяжела же ответственность! Но я постараюсь. Справлюсь. Тем более Измира обеспечила мне более чем безбедное существование на старте – в пространственном кармане у меня много золота. Хватит, чтобы лет десять прожить без заработков. Если жить скромно, конечно.

Путешествую я больше недели; кому-то может показаться, что это бессмысленное занятие, но цель у меня теперь есть: посмотреть мир, научиться чему-то новому. Как говорили на родине – людей посмотреть и себя показать. Стать сильной и опытной ведьмой, способной хорошо жить в новом мире. Мне пока и этих задач достаточно, ведь жизнь у ведьмы, при удаче и мудрости, длинная. На многое хватит! Надеюсь.

Тем временем, вопреки большей частью невеселым думам, общий магический фон беспокоил меня все сильнее. Отвлекал от размышлений о жизни. Слишком радостный, он будоражил, разжигал любопытство. Я впервые ощутила нечто подобное извне. С раннего утра, занимаясь делами, нет-нет да и крутила головой, пытаясь уловить, откуда исходит этот занимательный поток.

Пока запряженная Моль объедала ближайший куст, я набрала в дорогу воды из родника и сложила вещи в телегу. Осталось самой на нее забраться и отбыть с гостеприимной полянки. Ну и спрятать слишком яркие, приметные волосы под серым платком. Кардинальная смена имиджа из русоволосой блондинки в кроваво-рыжую ведьму еще больше подчеркнула мои природные достоинства – изумрудно-зеленые глаза и молочную кожу.

Но до платка дело не дошло – вокруг меня буквально зашкворчала чья-то магия, разбрызгивая капли радости, как жир на раскаленной сковородке. Применив ведьминское зрение, я аж зажмурилась, настолько окружающее пространство оказалось пронизанным разноцветными потоками. Каждый из них, касаясь, звал меня за собой. Терзал любопытством, зажигал кровь азартом разгадать лесную тайну.

Где наша не пропадала?! Моль с телегой в защитном контуре, через него никто не пройдет, не навредит, самые ценные вещи всегда при мне, в пространственном кармане. Поэтому я без долгих раздумий шагнула в фиолетовые заросли, ориентируясь на магические потоки. Ступала мягко и бесшумно, как учила Измира, используя ведьминскую силу, чтобы ветки, будто специально тормозящие мое продвижение, разошлись и не цеплялись за одежду и волосы.

Вскоре я выбралась на поляну. Неожиданно большую, щедро залитую светом и заросшую крупными, яркими, красно-желтыми цветами, похожими на огромные герберы. Именно от этого восхитительного места исходила не дававшая мне покоя мощная магическая волна счастья и радости. Я даже слегка задохнулась, жадно и полной грудью хлебнув этого густого аромата. Невольно расплылась в улыбке: «Какая красота!» И дальше, затаив дыхание, рассматривала жителей этой удивительной поляны. Махоньких, с детскую ладошку, человечков в ярких нарядных платьицах и костюмчиках, с прозрачными, как у стрекозы, крылышками, порхающих над цветами. Золотоволосые, с удлиненными юными личиками, длинными остренькими ушками и любопытными сияющими глазками. На миг мне показалось, что попала в сказку про Дюймовочку.

Явно благодаря щедрости гримуара в голове всплыла информация, что это лесные феи – исчезающий вид. Хорошенькие ушастенькие «Барби» и «Кены» не заметили меня на краю поляны, поэтому я с жадным любопытством, во все глаза наблюдала за ними. Малюсенькие ребятишки носились в воздухе, осыпая друг дружку золотой пыльцой, взрослые степенно летали, кто с ведерками, кто налегке, кто-то общался и весело хихикал – такие легкие и прекрасные.

– Ведьмочка! – раздался разноголосый детский писк, а следом над поляной взметнулся золотистый испуганный вихрь.

Ко мне феи подлетели вполне дружелюбно, скорее, тоже любопытствуя.

– Мира вашему дому! – Весело улыбаясь, я вежливо поклонилась дивному народцу. Абсолютно безобидному, как светлые ведьмы, практически беззащитному, поэтому и прячущемуся от всех.

Вдруг небо резко потемнело. Со зловещим шумом налетела огромная туча, следом на поляну будто обрушился черный ливень. На миг я остолбенела от ужаса: меня стремительно накрыло живой, шевелящейся массой огромных насекомых, похожих на саранчу, но еще крупнее и страшнее. Особенно ужаснули их выпуклые фасеточные глаза перед моим собственным носом.

Разведя руки и беспомощно подвывая от страха, я таращилась на стрекочущую серую массу, омерзительную и нескончаемую, не в силах ни завизжать, ни отмахнуться.

Ясность мыслям и былую решительность вернул отчаянный писк маленького народа. Ужас и боль, страдания и смерть – прожорливая саранча накидывалась не только на прекрасные цветы, жуткие насекомые нападали и на фей. Завязался кровавый бой, точнее, бойня, ведь саранчи было в сотни раз больше, чем маленьких крылатых существ. То и дело вспыхивали яркие золотые ураганчики, которые отбрасывали насекомых от очередного цветка-домика, где в ужасе жались или сражались маленькие феи. Но насекомые давили массой, под которой склонялись к земле самые стойкие цветы и падали в траву феи.