В ответ на мою грубость он только улыбнулся: -У тебя не слишком верное представление о роде деятельности комиссаров и, если на то пошло, любых других сотрудников особого отдела. Давай уже, говори, хватит сидеть надувшись как сыч. А хочешь, угадаю, что тебя беспокоит?

     -Попробуй.

     -Думаешь сложно? Легко. Каждый второй, из свиты Хозяйки, через это проходит. И я тоже проходил. Ты не понимаешь зачем ты здесь, что делаешь и на чьей стороне выступаешь. Твоя проблема — недостаток патриотизма.

     -Какой ещё патриотизм! -возмутился я. Кажется, даже закричал. -Мы просто фигуры! Они играют нами! Какой патриотизм может быть у деревянной пешки? Какая пешке разница кто из игроков победит и выиграет партию, если её всё равно, в конце игры, уберут с поля и сложат в коробку?

     Признаю, в тот момент я просто вспылил и совершенно не думал о последствиях и о том, что и кому я сейчас говорю.

     -В целом так, -признал Семён, -но ты забываешь о парочке важных вещей. Первое — грядущая война, если она начнётся, вовсе не финальная битва добра со злом. Не самая последняя битва, после которой уже никогда не будет других сражений. Согласен, ядерное, гиперзвуковое, космическое, тектоническое и уж тем более биологическое оружие серьёзный аргумент, но оно не более чем средство для передела мира. Может быть, по результатам, большой войны, кто-нибудь их Игроков вылетит из игры, а остатки его фракции перейдут под управление ИИ, но игра продолжится.

     И наконец второе: может быть ты считаешь, что нет разницы кто из Игроков победит, Хозяйка или же кто-то другой? Поверь, разница огромна.

     -В чём же она?

     -В том, чьи города будут пылать атомным пламенем, -невесело усмехнулся бывший комиссар. -Будет ли это твой родной город или же вражеский. Скажешь нет разницы?

     -Есть, -подтвердил я, облизывая пересохшие губы. -Разница есть.

     -Вот тебе мой мотивирующий пинок, -закончил Семён. Сделал глоток из чашки, которую до этого момента грел в руках и поморщился: -Что ты будешь делать, опять остыла. Вкус совсем не тот. И ещё один момент. Знаешь, если всё же начнётся, то «Победа» не будет мгновенно закрыта. Какое-то время она ещё сможет принимать людей. Тех, кто сможет сюда добраться. Двадцать процентов мест оставлено как раз на такой случай, а это больше тысячи человек. Если подготовиться заранее, то можно успеть организовать срочную эвакуацию своих сюда. Всех, кого сочтёшь нужным.

     -Разве так можно?

     -А кто запрещает? -Семён встал, явно показывая, что разговор окончен: -Хозяйка? Парой десятков человек больше или меньше, ей дела нет. Я? Я всего лишь скромный аналитик и вообще ничего и никому не могу запретить. Думай.

     Спасибо тебе, Семён. Ты намекнул, сказал практически открытым текстом, и я услышал. В конце недели, смотавшись на снегоходе в ближайший городок, пользуясь картой с бесконечными деньгами, я купил подержанный, но в хорошем состоянии внедорожник. Большой, вместительный и с отличной проходимостью. То, что надо, чтобы проехать пятнадцать километров до входа в подземный город хоть в сильный снегопад, хоть в весеннюю распутицу, а то и вовсе объехать дорогу по полям, если вдруг на ней образуется затор.

     Я выстроил два альтернативных маршрута. Первый, через самолёт, от моего родного города до Москвы и от Москвы до ближайшего города с аэропортом, а оттуда на автобусе. Второй — посредством железной дороги. В случае чего, мои родители и сестрёнка, учащаяся в Москве, смогут добраться сюда за сутки или двое. Надеюсь это время у них будет. Сестра наверняка потащит с собой «своего парня», но это ничего, место ему найдётся тоже. Другой вопрос как быть с моей копией, с моим «вторым я», сейчас живущим моей обычной жизнью, той, какой она должна быть без знакомства с древней славянской богиней, страхов о начале третьей мировой ядерной войны, знании о том, что всё вокруг только лишь компьютерная игра и так далее. Второго меня также забирать с собой в подземный город? Но зачем здесь два «меня»? С другой стороны, он явно сможет уговорить родителей не мешкать и ехать немедленно, если я, конечно, смогу объяснить ему насколько всё серьёзно.

     Подготовившись таким образом к экстренной эвакуации моих родных, я вздохнул намного свободнее. Тяжёлые думы если не ушли, то отступили на второй план. Избавившись от навязчивых мыслей, я наверстал образовавшееся отставание по рабочим задачам. Сказанные Семёном слова, о том, что есть большая разница между тем, чтобы горел мой родной город или какой-нибудь город вероятного противника плотно засели в моей голове. Из-за них я работал по двенадцать, по четырнадцать часов в день и прекращал только тогда, когда чувствовал, что действительно устал и могу скорее допустить трудноуловимую ошибку, чем сделать что-то полезное.

     Перед нашей группой стояла задача найти определённых людей, по некоторым критериям. Чем-то это походило на странную игру, найти того, не знаю кого, отыскать на ощупь определённого человека в тёмной комнате, притом, что у тебя самого дополнительно завязаны глаза. Специально написанная для этой цели программа трудилась день и ночь, перебирая досье сотен тысяч простых американцев, в поисках тех, кто особенно интересовал аналитика Семёна, а, через него, и Хозяйку. Массив собранных сведений проверялся по несколько раз, в компьютерной памяти строились деревья соответствий и причинно-следственные графы. Проверялись и перебирались множество правил вида: если Х общался с А, и А общался с Б и Б общался с С и С общался с Х в период с и по, тогда повысить вероятность того, что Х есть искомый объект на столько-то десятых долей процента.

     Итоговая таблица из иностранных имён и фамилий занимала шесть листов, отсортированных в порядке убывания вероятности, что каждый из нижеследующих есть тот, кто по каким-то причинам интересен Хозяйке и кого мы, поэтому, должны найти.

     Я не рассматривал список имён специально. Шесть листов! Это, наверное, и вовсе невозможно запомнить. Только стоящее первым, на первом листе имя почему-то засело в памяти «Роберт Мартинес». Не знаю почему оно мне запомнилось. Но уже переключившись на другую задачу, создавая под неё специализированный алгоритм поиска и решения, я наткнулся в новостях на заметку о смерти некого Р. Мартинеса. Парень оказался достаточно известным учёным, чтобы новость о его внезапной смерти попала на новостную страницу русскоязычного портала.

     Раньше я как-то не особенно интересовался на что, куда и как идут результаты решаемых мною задач. Найти человека, событие или место по косвенным признакам в огромном океане информационного мусора — обычная задача. А куда дальше пойдёт найденный ответ, в аналитический отдел или, может быть, сразу в оперативный, и как будет использован дальше — не моё дело.