Усевшись на своё место, за столами воцарилась тишина и только курцы, стоящие в сторонке, шумели усаживаясь. Как только шум закончился, Рарх встал.

— Граждане Империи, с радостью хочу сообщить, что Император вернулся к нам! — торжественно произнёс он.

— Ура!

— Так держать!

— Наконец-то! — загомонили со всех сторон.

— Так поприветствуем же его! — говорит Рарх.

— ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИМПЕРАТОР!!!

— ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИМПЕРАТОР!!!

— ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИМПЕРАТОР!!!

В этот раз людей было больше, кричали иные и наёмники, даже Олень приветствовал меня со всеми, как и Рарх. Видимо, выборы прошли успешно и никто не был против. Встав из-за стола, поднял руку, призывая к тишине и это подействовало.

— Дорогие люди и иные! Я благодарю всех и каждого, вы все, моя семья! Так вышло, что раньше, до последнего дня! У меня не было ни того, ни другого! Но благодаря вам всем, у меня появился дом! — обвёл всю территорию поселения. — У меня появилась семья! — тот же жест, но уже обводящий собравшихся. — И конечно же друзья и товарищи! Мы все разные, но у на с вами, одна цель! — меня попёрло. — Восстановить мир, в отдельно взятом месте! И сотворить жизнь, в этом мире снова! — меня потянуло на возвышенное. — Каждый из вас, может помочь в этом деле, при любом профессии! Благословляю вас всех, для дальнейшего следования вперёд и только вперёд. — и выплёскиваю всю ману в окружение, от чего каждый на кого она попадает, подсвечивается на пару секунд, мягким светом. — Я уверен в каждом из вас и я верю, что на каждого смогу положиться, как и вы на меня! А теперь гуляем!

Опустившись за стол, меня начало штормить, сказывался большой всплеск маны и отсутствие оного, до последней капли. Остальные встав опорожнили «бокалы», пошла гулянка, а я начал есть, чтобы слабость отступила и мана восстановилась. Пока все гуляли, я думал над решением, ещё одной проблемы, котороя возникла с умерщвлением Ферзя. О его параше управляющем. Не думаю, что он будет ожидать, пока ему ответит пропавший член Анклава. Скорее всего и правильней, будет обратится к каждому с предложением о поимке и вознаграждении. Ещё он может обратится, к двум другим башням, что также нельзя исключать, хоть они и срутся между собой, но за потерю одного управляющего, может начаться война, которая думаю никому из них не нужна, но всё же. Ненавижу войны, а как представлю, что в этой войне могут пострадать невиновные, так вообще труба. Как же всё не вовремя, только-только отстроились и тут такая дичь, ещё и жареная, не улетит скотина. Фортификация — это хорошо, в случае чего, можно играть в оборону, а если у противника окажется, что-то мощное? Нужно срочно улучшать стену, до цельно металической, а в идеале, расспросить Жанну, о производстве силового поля, если таковая, имеется в её базе данных.

Ещё нужно проработать поселения, если не на вступление к нам, то на союз уж точно должны пойти или как торговые пути организовать. У нас есть производство, а у них, мы можем покупать сырье и может ещё что-то найдётся. Нам бы людей с иными побольше, можно было бы и оборонную армию собрать, так же было бы не плохо найти пару автомобилей на ходу, а ещё лучше танк какой-то завалявшийся, всяко действенней пистолета. Да много чего надо. Дорогу проложить надо, чтобы нас потом найти могли и поселится у нас или гражданином стать. Я так думаю, что по любому будут противники такого действа, как дружба с иными, но тут у них есть выбор. Не нравится? Вон ворота, сам дойдёшь или помочь? С агрессорами не знаю как поступать, толи на месте, толи просто выгонять, такие тоже будут. Да, это всё только в будущем, но лучше составить план, который может и не подойти, но лучше такой, чем вовсе без него.

Пока гонял в своей голове мысли, не заметил как вокруг стало потише и в центре, где стоит пустой стол, уже на его стульях, сидели некоторые люди с инструментами. Гармошка, гитара и баян, праздник я смотрю продолжается. Талый поднялся из-за стола, привлекая к себе внимание, смачными ударами по столу.

— А сейчас, для уважаемой публики, выступит отряд Тора, с песней о нашей трудной работе! Аплодисменты!

Все начали хлопать в ладоши, тем самым подбадривая вышедших на импровизированную сцену людей. Пара минут ушла у них на репетицию и Тор, приятным баритоном запел.

— «Привыкший сражаться не жнет и не пашет:

Хватает иных забот.

Налейте наемникам полные чаши!

Им завтра — снова в поход!

Он щедро сулил, этот вождь иноземный,

Купивший наши мечи.

Он клятвы давал нерушимее кремня,

Верней, чем солнца лучи.

Сказал он, что скоро под крики вороньи

Завьется стрел хоровод,

И город нам свалится прямо в ладони,

Как сладкий, вызревший плод…

Там слабое войско и робкий правитель,

И обветшала стена,

А звонкой казны хоть лопатой гребите,

И век не выпить вина!

Мы там по трактирам оглохнем от здравиц,

Устанем от грабежей

И славно утешим веселых красавиц,

Оставшихся без мужей!..»

Все слушали слова старой наёмничьей песни. Кто с пониманием, кто с содроганием, кого-то слова разозлили, кого-то заставили всплакнуть, но равнодушных не было.

«…Когда перед нами ворота открыли,

Мы ждали — вынесут ключ,

Но копья сверкнули сквозь облако пыли,

Как молнии из-за туч!..

Нас кони втоптали в зеленые травы,

Нам стрелы пробили грудь.

Нас вождь иноземный послал на расправу,

Себе расчищая путь!

Смеялись на небе могучие Боги,

Кровавой тешась игрой.

Мы все полегли, не дождавшись подмоги,

Но каждый пал как герой!

Давно не держали мы трусов в отряде -

На том широком лугу

Из нас ни один не молил о пощаде,

Никто не сдался врагу!

Другие утешили вдов белогрудых,

Сложили в мешки казну.

А мы за воротами сном беспробудным

Которую спим весну!..»

Женская часть нашего мероприятия, тут начала плакать, некоторые из них, обнялись с наёмниками, сочувствуя. Также и некоторые наёмники, пускали скупые слёзы, не чокаясь выпивая стакан, кого-то вспоминая и после этого, набирали и сбрызгивали на землю, отдавая кому-то дань памяти.

«Погибель отцов — не в науку мальчишкам:

Любой с пеленок боец!

Бросаются в пламя, не зная, что слишком

Печален будет конец.

Жестокую мудрость, подобную нашей,

Постигнут в свой смертный час…

Налейте наемникам полные чаши!

Пусть выпьют в память о нас!»

— Так выпьем же за тех! Кого уже нет с нами, кто ушёл, оставив нас! В память об ушедших! — поднимая бокал проревел Рарх, как только музыканты уселись за стол и не чокаясь выпил. Остальные повторили этот жест.

Я поднявшись из-за стола прошёл к «сцене» и взял гитару. Мои действия, сопровождались заинтересованными взглядами и тишиной. Немного подкрутив колышки и настроив под себя гитару, начал проигрыш.

— «В этой далекой стране, что осталась от нас, где был сделан последний, выбор за нас, мы остались одни, с тобой у реки, наблюдая за тем, как тонет эпоха, в общей крови.

Не вспомнит никто, кто поставил себя, выше других, кто давил на рычаг, не замечая мнений иных, он завёл нас сюда, на берег этой реки, где больше, не будут ходить корабли.

Тут души усопших, ищут покой. Ищут того, кто тянул за собой, от чьих рук они пали, на самое дно. Жизнь в этих краях, вечная мука, крики «спаси», заглушает вода, что течёт в никуда.

Мы с тобой, пошли по пути созидания, но руки в крови, это наше с тобой наказание, за то что мы шли, не разбирая пути и вышли к реке, у которой не будут ходить корабли.

Мы построили новый закон, советуясь с другими, отдали долги, тем кто ушёл, но до конца нашей жизни, руки будут в крови, но наши души, будут чисты.»

Сойдя со «сцены», вернулся на своё место.

— Погрустили и хватит. Гуляем! — сбрасывая сковывающую депрессию, осушил бокал, подавая пример, другим ротозеям.

Утро я встретил в кровати, куда сам ушёл, в разгар общего гуляния, чтобы своей кислой миной, не портить настроение окружающих. Вчера показывая пример другим, я был всё так же, немного грустным, при этом улыбался и веселился со всеми. Но меня думы и по сей час не отпускали. Собрав силу воли в кулак, встал с постели и принялся за зарядку, чтобы хоть так развеять мысли, помогло но мало, ведь сейчас, я без напряжения мог, хоть двести раз отжаться и не вспотеть. Одевшись, вышел в коридор, двигаясь к уборной, но не доходя пяти метров, свернул на лестницу, ибо очередь в туалет, была внушительной и длинной. На первом этаже, располагался холл, который я вчера, не имел желания осматривать, в отличие от сегодня. Холл был просторный, на полу лежала белая плитка, возможно мраморная, стены были красного цвета с элегантными панельными вставками из дерева, потолок около четырёх-пяти метров, где висели люстры, сделанные под старину. Всё пространство занимали сиденья, у глухой стены стояла сцена и было ощущение, что ты в кинотеатре, а не в резиденции наёмников. Сейчас, некоторые сиденья были заняты, а некоторые грязными, на первых — спали те, кто не дошёл до кровати, а вторые — использовались, как столики. Видимо некоторые решили перенести гулянку к себе. Из тех, кто здесь был, я никого не знал, а потому двинулся к выходу, где меня перехватил, какой-то парниша, с явным недосыпом на лице.