Конечно, каждая из сторон думала, что они будут в выигрыше, за счёт другой, но как бы, то не было — только реальный бой мог показать, кто в конечном итоге останется в плюсе.

На горизонте показались разведчики, и несколько минут спустя их отряд на быках тяжело проскакал в образовавшийся зазор между строем и фургонами. Несколько десятков краснокожих лучников внезапно развернулись и с силой натянув луки выпустили по несколько стрел по направлению к неприятелю.

Видимо попали — до них долетели яростные крики кочевников. Сергей крикнул их командиру что бы они держали оборону в тылу, тот козырнул и всадники, демонстрируя своё умение, лихо развернули своих быков и умчался по проходу к своим товарищам.

Несколько сотен всадников противника, которые преследовали его разведчиков, в отличие от иликов, не стали их атаковать. Увидев наступающее войско, кочевники осадили своих низкорослых лошадей и, поглядев на них, быстро развернулись и поддерживая своих то ли раненых то ли убитых, помчались назад.

Народ в строю радостно заулюлюкал, подзуживая их, но те быстро скрылись из виду. Никитин отдал команду двигаться дальше и войско медленно, не разрывая строя пошло вперёд

Минут через десять их войско перевалило очередную высотку, и впереди как то сразу, вдруг открылся город и большой лагерь перед ним, из которого им навстречу, неторопливо вытекали всё новые и новые отряды. До них ещё было несколько километров, и Никитин отдал команду двигаться дальше ещё метров на сто, там он увидел возможность лучше разместить свой отряд.

Выдвинувшись немного вперёд войско, встало и принялось лихорадочно подтягивать свои тылы и фланги укрепляться на этой позиции. Везде забегали десятники и сотники, с руганью заставляя фургоны и телеги, становиться друг за другом уступом, что бы быки, оказались прикрытыми находящимся перед ним фургоном.

Все эти перестроения сильно увеличили площадь их походного табора, но иначе не получалось. Времени что бы выпрягать животных, и потом их привязывать у них не было. Пришлось пойти даже на то, что бы около животных находились по паре наёмники со щитами, землянин очень сильно опасался шальных стрел.

Если ранят несколько десятков быков, и они начнут бесноваться и крушить всё вокруг, то им придётся очень плохо. Сегодня утром в пищу всем тягловым быкам были добавлены специальные коренья, которые делали их более флегматичными и заторможенными.

Их противники как ни странно, не торопились на них нападать и дали им драгоценное время что бы организовать нормальную оборону их табора. Никитин быстро залез на фургон и осмотревшись вокруг остался доволен увиденным, правда им пришлось встать чуть ли не перпендикулярно дороги, но это было уже не страшно.

Тут же сверху он отдал распоряжения устранить несколько увиденных им мелких недостатков и вгляделся в лагерь противника. Там по-прежнему из лагеря неторопливо выезжали конные массы. Впереди двигалось порядка тысячи воинов в доспехах, Никитин пристально вгляделся в противника.

— Странно… — подумал он. — а луки у них где?

Воины в доспехах, которые двигались впереди, держали в руках сразу по нескольку копий. За плечами или на поясе у них болталось разномастное оружие, у большинства были топоры, у некоторых были мечи, у других ничего кроме копий не было.

Эту хорошо экипированную тысячу всадников подпирала пешая толпа, в пару тысяч бойцов, вооружённую попроще вот у них у всех были луки. В первых рядах чувствовалось, были самые лучшие и хорошо вооруженные бойцы, но их было не так много — не больше тысячи. А вот за ними все выплёскивалась и выплёскивалась казавшаяся бесконечная из-за поднявшейся пыли лава конницы. Из лагеря кочевников вдруг начали подниматься плотные клубы дыма. Но пока было непонятно зачем они это делают. То ли заклинают богов что бы помогли им выиграть битву, то ли подавая кому то сигнал.

— Да сколько же их! — с дрожью в голосе произнёс кто-то неподалёку от него.

— Их не так много как кажется! — громко произнёс Никитин, с высоты фургона обращаясь ко всем. — Тысячи две-три бойцов! Остальное просто сброд!. Сколько бы их ни было! В Великой Степи мы громили и большие силы одним моим отрядом!

Собравшиеся вокруг него бойцы довольно загудели. Тем временем кажущийся бесконечным поток всадников из лагеря, начал потихоньку замедляться и вскоре иссяк. Вражеское войско начало немного перестраиваться — теперь много кочевников начали массово передвигаться на фланги.

Тут сразу стало ясно, что противостоящее им войско плохо обучено. Всё это сборное войско сильно лихорадило, то там, то тут возникали водовороты, когда сразу несколько десятков кочевников вместе с их малорослыми конями вдруг падали под копыта своих сородичей.

Стали слышны пронзительные крики командиров, пытающихся навести там порядок.

Первые ряды пеших степняков, пока не нападали, но под воздействием выдавливающей их массы они медленно шаг за шагом, начали сближаться с ними. Сперва расстояние между ними было метров триста, но постепенно оно быстро сокращалось.

Поле полное ярких цветов стало медленно исчезать под ногами и копытами серой массы кочевников. Красота медленно погибала под набирающим скорость катком войны.

Никитин, наконец, решился.

— Тассо! Быстро бери всех своих лучников и кликни всех краснокожих, вставайте все вместе перед первой шеренгой, и давай стреляй сколько можешь. Как только они пойдут в атаку — дай пару залпов и вновь становись за арбалетчиками. Всё понял?

— Понял сэр!

После чего сотник рявкнул на щитоносцев:

— Проход! Проход освободить!

Повинуясь этой команде первые шеренги стали перестраиваться, пропуская лучников вперёд. Минут через пять, те быстро выбежав впереди строя, следом за ними подтянулась вся сотня краснокожих нуров и осу.

Краснокожие немного помедлили, прикидывая расстояние и ветер, потом разом натянули длинные луки и сразу сотни стрел полетели в неприятеля. Кочевники даже не предполагали, что луки могут бить так далеко, пока они осмысливали ситуацию, лучники успели выпустить в быстром темпе по три стрелы. А потом начался ад!

Длинные мощные стрелы начали просто пробивать кочевников насквозь, и от громких воплей раненых задрожал воздух. Лучники, стреляли, даже не целясь, быстро опустошали свои колчаны. Пятый залп, шестой…

Со стороны кочевников, наконец, раздался громкий топот и вся эта масса, набирая скорость, с гулом и криками потекла на них. Вскоре начали стрелять и теро — понеслось, двести убойных стрел улетали каждые десять-пятнадцать секунд в сторону противника. Почти каждая из них поражала цель в такой густой толпе.

Лучники стреляли, почти не целясь. Первые ряды противника, сбитые длинными белооперенными стрелами, густо ложились прямо на землю, под ноги идущим за ними. Кочевники шли, вперёд выставляя впереди себя лёгкие щиты, но стрелы легко пробивали эти ненадёжные укрытия вместе с их владельцами.

Впереди накатывавшегося на них вала в панике метались десятки лошадей без всадников, временами сшибая пехотинцев и редких всадников. Никитин с высоты фургона увидел что конная тысяча элитных бойцов вся полегла, теперь на них накатывалась, прикрываясь щитами пехота а за ней набирала разгон

Сто метров до первых рядов!

— Уходи! — надсаживаясь, крикнул землянин командиру лучников, одновременно спрыгивая на землю.

Выпустив ещё по паре стрел, лучники резвой цепочкой поспешили в проходы, а позади них, воины спешно смыкали ряды и готовили копья!

Никитин, прикинув расстояние, махнул рукой.

— Арбалетчики! Огонь! — вновь закричал он.

В набегавшую волну кочевников разрывая её на части начали раз за разом вонзаться арбалетные стрелы, но, несмотря на огромные потери, вся эта масса неудержимо накатывалась на них.

— Сомкнуть ряды! — заорал землянин. Копья вперед! Первый ряд на колено, второй и третий — копья вперёд!

Десятники, надсаживаясь, повторяли его команды. Сергей быстро надвинул прозрачное забрало и вскинул повыше щит. По щитам как град камней загрохотали ответные смертельные гостинцы от их противников. Щиты, покрытые прозрачной плёнкой, достойно держали удар стрелы, они просто отскакивали от щита не в состоянии его пробить. Только копья временами неглубоко приникали в щиты, пробивая плёнку, но большинство дротиков просто отскакивало от этого прочного материала.