Да что за мысли! Все о деве, да о деве! Лучше бы думал, как залатать мир, где с ней жить! Критир поморщился, сорвал питательный плод и поспешно вернулся в дом. А что, если это все Карн? Точно, похоже на то. Ни говорит уклончиво про него в последнее время. Эх, милые бранятся — только тешатся! И зачем он вообще влез со своими чувствами? Очевидно же было, что Ни просто заскучала и от нечего делать, как и всегда. И зачем признался? Карн бы пришел, только с ним бы и трещала опять, не оторвешь.

Нашел о чем беспокоиться! Будто не знает, что у лесных дев все просто в голове — кто есть, тот и любимый. Карн моложе и здоровее, против природы не попрешь. Сколько лесную деву ни корми, все равно ветреная вырастет, не стоит много думать об этом. А Карн так вообще хорош — чуть не похоронил его прошлый проект и не показывается. С ним тоже еще предстоит серьезный разговор!

Критир тяжело вздохнул. Тяжело быть учителем. Не так трудно учить, но вот с этим всем некогда разбираться, совершенно некогда! А уж насколько не хочется… Но что же делать? Ладно, Ни захочет — сама расскажет, а там и решат. Все равно надо помочь, что бы ни произошло. Хотя что там можно сделать не так? Все ж предусмотрено природой, ошибиться сложно… Что за ерунда! Сами разберутся в самом-то деле!

Критир прогнал из головы воображаемые сцены измены любимой, травившие его ревностью, и опустился за стол в гостиной. Он закашлялся и поставил чайник на небольшой сосуд с волшебным огнем. Мысли о работе никак не шли. Критир наскоро высосал мякоть из питательного плода и, плеснув в кружку, принялся рассматривать разложенные на столе чертежи с многочисленными пометками и правками.

На глаза попалась карта с вызывающими опасения данными замеров прочности ткани мира, услужливо предоставленная Главой общины. Исследователь устало потер лоб. Старый Эрвилессин² и так сыплется, еще и секта масла в огонь подливает!

Но идей не было, зато нахлынули неприятные воспоминания. Как вспомнит, в какое гнилье превратился древнейший лес, так волосы дыбом. Последний прорыв¹ стал тревожнейшим звоночком. Пусть он был еще локальным, но все же небывалых прежде размеров. Если даже чистейший лес могущественного друида оказался совершенно незастрахованным от подобного осквернения, то что же произойдет с остальными территориями? К тому же прогнозы в точности сбылись: этот прорыв¹ едва ли удастся в скором времени закрыть.

После обследования последнего прорыва¹ Критир едва уговорил Главу отложить строительство защитных барьеров, ведь это бесполезно без доработки заклинания. Беспокоило, что его теорию о безопасных участках на опорах мира еще скрывали, чтобы избежать паники. Ее планировали обнародовать, когда схема защищающего от скверны барьера, проект «безопасных зон», как ее назвали, будет готова. Но данные замеров вызывали опасения, а схемы очищающих барьеров все никак не рисовались — их мощности явно не хватало.

К тому же друиды еще не были готовы: от них требовалось дать окончательный ответ, получится ли прокормить население всего мира в случае, если они будут жить на пяти клочках. И община Эйрола³ молчала о том, что нашла подходящий для переселения мир и возможная жизнь на пяти клочках будет временной. Из уважения к проболтавшемуся другу Критир не мог рассказать об этом Главе.

Исследователь торопился. В прошлый раз они тоже скрыли результаты замеров, понадеявшись на лучшее, потом едва разгребли! Столько элькринов пострадало! Если ткань мира разойдется в тех границах, что он ожидал, масштаб осквернения будет огромен. Прошлый прорыв¹ наверняка был лишь репетицией. Нужны сдерживающие барьеры.

Медлить с проектом было нельзя, но итоговый вариант заклинания никак не поддавался, в нем вечно чего-то не хватало. Особенно упорно не вплетался эффект очищения. Он либо делал барьер существенно дороже, либо был по расчетам Критира недостаточен. Исследователь перебирал вариант за вариантом, зарывался в справочники ингредиентов в поисках возможной замены, но никак не мог найти способ, который бы его устроил.

Когда понимание забрезжило искоркой надежды, темный кристалл на поясе задрожал, безнадежно сбивая с мысли. Критир хмуро достал его и потер, устанавливая связь. Глава опять оторвал его от работы! Исследователь был невероятно раздражен, готовясь в очередной раз обозначить одну и ту же проблему. Но его возмущение ушло вместе с волшебными словами проявившегося полупрозрачного образа Главы:

— Оценив вклад старейшины, община хочет доверить на хранение запретную часть библиотеки Кона⁴.

— Всю? — с предвкушением в голосе уточнил Критир. Его глаза загорелись неподдельным интересом.

— Всю. Будь готов принять в ближайшую неделю. И ускорься с барьером.

— Благодарю, Глава! — поклонился Критир.

Связь прервалась. Темная дымка вокруг кристалла, передающая зыбкий образ Главы общины, развеялась.

Это внушало надежды! Критир хотел было позвать ассистентку и попросить подготовить место для книг, но решил пока оставить ее в покое, вспомнив о состоянии той. К тому же у него появилась одна новая идея, которую он хотел проработать прямо сейчас, не упуская вдохновения. Библиотека подождет. Все равно книги еще не собрали.

***

Ни неохотно поднялась с грядок и умылась золотистой энергией. Последнее время завтрак почти неизбежно заканчивался мерзкой рвотой. Сил совершенно не было даже на то, чтобы дойти до угла дома за водой. Хорошо, что энергия очищает не хуже! Ни слабо улыбнулась, разглядывая очередную подготовленную для посадки грядку. Все этой проклятой сладкой смертью заросло! Сил нет, Учитель занят, и все нужно пересаживать заново.

И Карн никак не приходит. Скорее бы уже забрал питомца, невозможно с его дыханием⁵ жить! Ни запахнула плащ, надвинула поглубже капюшон и поплелась в гостиную, втайне надеясь, что Учитель еще спит. Тот не спал, но, к ее облегчению, уже вовсю работал, не замечая ничего вокруг. Ни тихонько вздохнула, погуще укутала лицо энергией и села вплотную к любимому, ощущая тепло и едва уловимый исходящий от него запах молодой листвы с легкой горчинкой. Так комфортно. Сил нет, но рядом с ним так и тянет помечтать о том, что будет после избавления от дыхания⁵! У нее определенно есть некоторые соображения, как восполнить упущенную порцию внимания и ласки!

Ни заглянула в схемы барьеров. Снова перекраивает. Как же он экономит силы Ловов! Она улыбнулась под капюшоном и налила чаю. Вкусно пахнет. Не гниет. В желудке от него немного полегче. А от тепла тела Учителя совсем близко — на душе.

Критир оторвался от схем и приобнял ее. Сердце дрогнуло. Рука тоже, и она едва не пролила содержимое кружки на его чертежи. Глубокий переливчатый голос раздался волнующе близко:

— Снова один чай?

Ни напряглась. Он замечал?

— Ну… не хочется просто.

— Что случилось? Ты сама не своя.

— Учитель…

— Что?

— Я должна тебе кое-что рассказать.

— Ты беременна? — полюбопытствовал тот.

Ни опешила. Она, конечно, многое ожидала, но такое!

— От поцелуев разве можно? — шепотом уточнила она.

— Нет.

— Ты сношал меня, пока я сплю? — прищурилась Ни.

— Ты с ума сошла?! — Критир поперхнулся чаем и закашлялся.

— Тогда каким образом?

— Ты с самого пункта странная. Покрываешься плащом даже дома, не ешь ничего и украдкой опорожняешь желудок в саду. И о Карне ничего не говоришь, что между вами произошло — не признаешься. Я и подумал…

Ни со вздохом сняла капюшон, показывая густой слой золотистой энергии вокруг лица и серые губы.

— Я отравилась.

— Ох, почему ты молчала? Если даже твой Источник до сих пор не справился, это что-то серьезное… — нахмурился тот, впрочем, как показалось Ни, выдохнув с некоторым облегчением.

Она закусила губу, размышляя, как бы лучше рассказать, и применила на себе заклинание целителей для осмотра. Молочно-белая руна Архи⁶ вспыхнула, показывая, как дыхание Иста⁵ сладко развалилось в основном энергетическом канале Ни.

— Что это? — удивился Критир, хмурясь.