Ох уж этот древний язык! Этот старейшина не просто глубоко изучал процессы, но смог изящно и емко изложить свои мысли. Что-то это отдаленно напоминало, но Критир никак не мог вспомнить, что именно.

— Действительно здорово. Здесь описаны и средства восстановления души, но… — Критир вздохнул и потыкал пальцем в рецепты снадобий.

— Да-да, я видела. Это однозначно недопустимо — использовать души и тела живых существ для излечения себя. Но написано впечатляюще, правда?

— Да, — Критир устало потер лоб. — Ни, я подумал и решил, что нужно все-таки обратиться в общину Архи. Скажем, что на очистке заразилась. Пусть хотя бы попытаются извлечь дыхание своими техниками.

— У тебя будут проблемы, если очистку признают опасной, — возразила Ни.

— Пусть думают, что хотят. Ни, я не вижу другого выхода: мы уже перерыли все, но не нашли иного способа извлечь дыхание без повреждений души. Может быть, если они его упокоят, то получится вытащить без сопротивления. Я приглашу целителя.

Ни кивнула, ощущая, как дыхание Иста, будто понимая, о чем идет речь, больно цепляется изнутри. Найти способ безопасно избавиться от него насильно никак не получалось, уговорить выбраться самостоятельно — тоже. А дыхание с каждым днем приживалось все сильнее: теперь гниль вызывали не только ее дыхание и слюна, но и другие выделения тела. Всю одежду пришлось расписать защитными заклинаниями и на всякий случай в доме носить повязку, чтобы окружающее не гнило.

Для очищения от посторонних душ существовало несколько техник Архи. Но Критир и Ни не решались обратиться к квалифицированным целительницам, раскрыв связь с Истом. Способностей Ни не хватало: она могла использовать только начальные техники Архи, изучению более сложных и некоторых специфичных мешало покровительство Кона. К тому же, проведя эксперимент, они выяснили, что дыхание Иста отличается от простой души. Оно было абсолютно невосприимчиво ко всем использованным ими низкоуровневым техникам, поглощая их без остатка.

Хотелось обнять Иркрина и поддержать — решение точно далось нелегко. Да и в целом ужасно хотелось прикосновений. Листать книги приходилось энергией или рукой, обернутой тканью. Нельзя было трогать еду, никакие предметы, не покрытые защитными заклинаниями — всюду оставалась отвратительная гниль. Даже мыться теперь получалось только энергией или снаружи дома, чтобы сразу прижигать мерзкие следы.

Но больше всего Ни мечтала прикоснуться к любимому хотя бы разок без повязки. Томительно-тягостное чувство преследовало Ни. Не спасали ни короткие объятия сквозь одежду, ни прикосновения своей энергией. Хотелось ощутить его суховатую прохладную кожу рукой. И его ладонь на своей спине.

А еще печалило, что Иркрин казался хмурым и будто что-то скрывал. О чем они так плохо поговорили с Карном? Но в его поведении появились и приятные перемены: теперь он чаще был рядом и обнимал ее. Пусть пока нельзя было большего, но это успокаивало. Он любит ее, несмотря на то, что она ядовита. Несмотря на то, что посерела и осунулась, растеряв прежнюю красоту.

Вот очистится от дыхания и заживут! У нее столько планов! В последние дни Ни все чаще перелистывала перед сном подаренную старшими адептами книгу и мечтала о том дне, когда наконец-то сможет порадовать любимого, стерев тревогу с его лица.

***

Ни сидела за столом в гостиной и разглядывала служительницу храма Архи в непорочно-светлом закрытом одеянии. Целительница с безупречной осанкой и манерами приняла от нее чай дрожащими руками. Она что, тоже из тех, кто боится репутации Учителя?

Целительница поставила трепещущими руками чашку на стол, чудом не расплескав, и замерла. Ни озадаченно посмотрела на нее — неужели для старшей служительницы Архи настолько страшно оказаться здесь? И она-то будет лечить? Учитель как назло утром спустился в мир пополнить запасы трав — целительницу ждали вечером, после закрытия храма.

Ни вздохнула. Служительница Архи казалась ей странной, но нужно было как-то начинать разговор, для осмотра явно не нужно ждать Учителя.

— Я Ни. Как вас зовут?

Женщина удивленно посмотрела на нее и с натянутой приторной улыбкой из-под капюшона ответила:

— Дайнар, зайчик.

— Приступим? — робко спросила Ни, проигнорировав фамильярность в свой адрес.

— Я не могу осматривать тебя без документов из заповедника, — коротко пояснила целительница.

— Документы? Из заповедника? — удивилась Ни.

— Бумажки такие, только зеленые. Может быть, хозяин оставлял тебе перед уходом? — ласково уточнила целительница, показывая на стопку листов на столе.

Ни посмотрела на Дайнар с укором.

— Я полукровка. На меня нет документов из заповедника, только из общины Кона, — пояснила она, протягивая приказ о назначении старшим адептом.

— А ты, оказывается, умненькая. Что тебя беспокоит? — Дайнар откинула капюшон и улыбнулась.

У Ни сложилось впечатление, что ее рассматривают, как зверька. Стало неприятно.

— Заразилась на очистке, — буркнула она, показывая базовыми техниками Архи притаившееся в ней существо.

Дайнар удивленно приподняла брови, впрочем, не особенно приглядываясь к существу.

— Ты такая миленькая! Точно нет документов из заповедника? — уточнила она все с той же улыбкой, с которой смотрят на забавных животных.

— Нет… — вздохнула Ни.

— Тогда ждем владельца, — покачала головой Дайнар и уже спокойно отпила чай.

Ни захотелось вылить остатки напитка в чайнике за шиворот наглой сестричке Архи.

— У меня нет владельца. Как и у почтенной Дайнар. Я свободная.

— Конечно-конечно, — натянула улыбку целительница и кивнула.

— Старейшина будет недоволен, что тянут время вместо того, чтобы помочь мне, — нахмурилась Ни.

Дайнар покачала головой.

— Понимаешь, милая, таковы правила. Я бы хотела, но нельзя. Тебе же тоже, наверное, нельзя многое, вот и мне, — все тем же противным ласковым голосом пояснила она.

Ни вздохнула и достала из-под стола книгу о ядах на древнеэлькринском, которую читала до прихода целительницы. Она невольно загляделась на иллюстрацию — кажется, в те времена лунные слезы были еще прекраснее, чем сейчас — цветок крупнее и с золотистыми прожилками, листья тоньше…

— Нравятся цветы? — послышался фальшиво-заботливый голос служительницы Архи.

— Да, — кивнула Ни.

— Они очень ядовиты, паралич вызывают. Даже обезболивающее не делают из него, слишком опасно, — покачала головой Дайнар.

Ни покосилась на нее, как на дуру.

— Ну да. Зато красивый и пахнет вкусно. Раньше был популярен среди охотников снежных эльфов — хорошо рос в ледяной пещере, яд быстро действует и распадается до безопасного состояния тоже. Один укол — и готово. Шкура цела, мясо есть можно, — поделилась Ни прочитанным.

— Сейчас в тепле его днем с огнем не сыщешь, и слава Ловам. Раньше столько отравлений было, слишком красивый, еще и «поет», — вздохнула целительница.

— Нигде больше не растет? — удивилась Ни.

— Может быть, где-то и растет еще, — пожала плечами целительница.

Ни перелистнула страницу, и еще одну, и еще. Красивый справочник. Жаль, она не умела составлять комплексные противоядия, и у Учителя тоже пока не получилось подобрать рецепт. Сегодня он вернется с травами и попробуют снова, если эта бесполезная сестричка Архи не справится.

Шло время. Иркрин никак не возвращался. Дайнар надоела страшно: все время лезла с нелепыми вопросами и восторженными комментариями к картинкам, видимо, считая своим долгом позаботиться о неразумной лесной деве. Хотя, по мнению Ни, скорее Дайнар вела себя глупо — ну кто ж в разумном возрасте так восторгается картинкам в книге? А еще ошибается в значениях древних рун, комментируя, совершенно безграмотная! Сама не помогает, и ей вникнуть не дает…

Ни листала книгу, односложно отвечая, и отмечала места, где попадались оригинальные противоядия, как и просил Иркрин. Она уже сильно сомневалась в том, что эта целительница сможет ей помочь, и мечтала поскорее выпроводить ее. И что же Иркрин так долго?!