Критир подошел ближе, рассматривая прогнившую кровать и остатки постельного белья:

— Это что, от пота так разъело?

— Ага, — мрачно отозвалась Ни и посмотрела под ноги. По ковру вокруг нее расходилось мерзкое серое пятно. — О Ловы!

Она взвизгнула и отпрыгнула, инстинктивно запустив волшебным огнем в гниль.

— Спокойно, спокойно, — Критир поспешно перехватил в полете стеклянный сосуд потоком энергии Нелы и выдохнул с облегчением. — Ни, подожди. Не жги дом. Укутайся энергией полностью и посчитай до сотни, а лучше до двух.

Она оторопело посмотрела на сосуд с волшебным огнем в опасной близости от пола, перевела взгляд на Критира, выдохнула и поспешно покрыла себя и пятно на ковре слоем энергии.

Постепенно приходило осознание, что стоит глубокая ночь. Учитель явно только проснулся и прибежал босым в одном халате, и теперь забавно тер лоб, наклонившись на коленях над гнильем. Взгляд зацепился за смешно затолканную в карман растрепанную толстую косу любимого, и Ни хихикнула. Красотка из древнего рода, не иначе — кто бы еще стал так беречь бесполезные волосы? Двухметровая красотка.

— Иркрин, а почему ты не подстрижешься?

— А? — удивленно отозвался он, оборачиваясь.

— Почему не подстрижешься?

— В семье не принято до женитьбы, — отмахнулся он и нахмурился, принимаясь собирать мерцающей в полумраке золотистой энергией гниль.

Хотя ситуация была серьезной, но Ни отчего-то стало нестерпимо смешно. Может быть, нервы?

— Ты скоро наступать на косицу начнешь, — неуместно хохотала она.

— Вот очистим тебя от дыхания, и подстрижешь, — хмыкнул Критир, косясь на перемазанную обнаженную Ни, словно прикидывая про себя, не повредила ли гниль ее голову.

— Это предложение? — хитро прищурилась она.

— Можно сказать и так… Ни, ты точно в порядке? Это правда единственное, что тебя сейчас волнует? — обеспокоенно спросил он.

— Ко-неч-но! — рассмеялась она. — Что мне еще делать? Я теперь не только есть, но и спать не смогу! А вонь уж какая стоит, у-у-у! Плакать не хочу, хоть посмеюсь…

Ни шмыгнула носом и украдкой утерла навернувшиеся слезы.

— Ну что ты… — Критир покосился на испачканное опасной гнилью тело и, не решившись обнять, натянуто улыбнулся. — Ни, мы сейчас укрепим рунами одежду, чтобы не гнила от пота, вот и все. И постараемся поскорее найти способ избавиться от дыхания.

Критир надсадно закашлялся. Даже несмотря на защиту энергии, дышать гнилью явно не шло на пользу и без того больному телу.

Ни вздохнула, поглаживая его по спине потоком энергии.

— Иди отдыхай, я сама здесь уберусь.

— Да брось. Я уже видел твои методы, лучше вместе, — сипло возразил он и снова зашелся кашлем.

Ни нахмурилась, виновато глядя на любимого. В голову пришла мысль, что согласиться на предложение Карна пожить отдельно, пока не очистится от дыхания, не так уж плохо. Хотя Иркрину идея точно не понравится…

Комментарий к 10. Лунные слезы

Иллюстрация от Марины Ветер (https://vk.com/kaze_dono)

https://vk.com/photo602951280_457241250

========== 11. Способ есть ==========

Волшебное пламя сонно освещало светлое дерево стен и пола, свежезастеленную кровать и типичную парочку лесной общины — пышнотелую обнаженную красавицу и худощавого мужчину в халате с чертами потомка рода Эрва.

Ночь, уединение, постель и два влюбленных типичных представителя лесной общины — казалось бы, какие проблемы? Но в ситуации было до обидного много посторонних деталей. Как и всегда, когда кто-то оказывается не там, где положено. Может быть, потомку древнего рода Эрва действительно не место в темной общине, а лесной деве — вне заповедника?

Несмотря на распахнутое окно и уничтоженные остатки гнили, в комнате все равно ею пахло, а еще примешивался узнаваемо аппетитный аромат проклятой сладкой смерти, жасмина и незнакомых цветов. Легкие жгло, голова дурманилась, тошнило. А еще жутко хотелось спать и от слабости подгибались ноги.

Но разве можно оставить Ни? Она то ли в панике, то ли в истерике, или и вовсе повредилась головой, плачет и хохочет, но даже обнять ее нельзя. Надо что-то делать с дыханием Иста, но что?

Критир устало потер лоб и в очередной раз зашелся в мучительном приступе кашля. Ладно, утро вечера мудренее. Сейчас главное успокоить Ни и уложить спать. Чем бы защитить кровать от гнили? Некстати вспомнилось славное правило лесной общины по работе с заражением — изолировать, уничтожить, очистить.

Ну что ж, нарушение этого правила уже вошло в привычку. Вот только чары Эрва ему теперь не наложить, а Ни и вовсе опасно привлекать внимание Покровителя баланса. Хотя заметит ли Эрв какую-то простенькую Изоляцию? Критир покосился на Ни, укутанную золотистой энергией, и его вдруг осенило.

Он поспешно подошел к столу, с немалым облегчением вдохнул свежего воздуха из окна. На листок послушно ложился затейливый узор из древних рун, и Критир даже удивился, насколько простым оказалось то решение, что ускользало от него столько времени. Мягкая вспышка высушила чернила и подсветила золотистой энергией заклинание. Критир протянул листок Ни, стоящей чуть поодаль, и устало улыбнулся:

— Почтенная Нела, тронь-ка, проверим.

Она улыбнулась в ответ и, наклонившись, взяла лист за другой край. Двое встретились взглядом и рассмеялись как были в нелепых позах, думая об одном и том же: гниль от руки не шла.

— Так, сейчас защитим чарами кисть, и поможешь мне расписать белье и постель. По-хорошему надо бы вышить узор, но спать уж больно хочется… — Критир отпустил лист и зевнул, прикрыв рот рукой.

— Спасибо, служитель Иркрин, — Ни выпрямилась и прижала к груди мягко светящийся золотом листок, словно сокровище.

— Все для тебя, почтенная Нела! — подмигнул он и осторожно принялся расписывать кисть защитным узором.

— Я еще никогда так не хотела равноценного возмещения, как сейчас, — вздохнула Ни.

— Обязательно найдем способ тебя вылечить, и я расплачусь за все то время, что не мог.

— С процентами, — уточнила Ни.

— Разумеется, — рассмеялся он и вновь закашлялся.

***

Шли дни. Из закрытой части библиотеки Кона были тщательно отобраны все исследования по ядам и работе с душой. Почти все время Критир с Ни проводили в саду, обложившись запретными книгами, погружаясь в чтение с головой, конспектируя и оставляя пометки, где и что можно найти, откладывая копии интересных исследований в уже немаленькие стопки. Община Кона пока молчала, и Критира не беспокоили: Глава согласовывал схему барьера с другими общинами. Карн тоже больше не появлялся, еды не приносил. Благо хоть укрепляющего зелья оставил с большим запасом.

На зарастающий сладкой смертью и лунными слезами огород махнули рукой — грядки выжгли начисто, а под деревьями и кустами, к счастью, ядовитая трава почти не росла — не любила тень. Когда-то роскошный сад представлял собой жалкое зрелище — среди сочной травы появились выжженные проплешины, клумбы и грядки пустовали, нижние ветви кустов подрезали, чтобы проще было находить ядовитые ростки. Но разве есть какое-то дело до сада, когда в теле поселилось гнилое дыхание?

Чары с кровати то и дело спадали во сне, и почти каждая ночь превращалась в очередное гнилое приключение. Ни перебралась спать в сад, но даже так то и дело просыпалась от гниющего одеяла. Все время хотелось спать, и мучила слабость. Но нужно искать. Если найдут способ, то все мучения кончатся!

Вчера Ни наткнулась на первоосновы исследования душ — работу одного из древних старейшин общины Кона. Работа была написана на древнеэлькринском каллиграфическим почерком и весьма изящным слогом: каждая фраза при новом прочтении открывала все больше и больше глубинных скрытых значений. Ни показала книгу Критиру:

— Посмотри, эти исследования бесподобны! Так хорошо структурировано и написано интересно!

Критир взял в руки книгу, нахмурился, увидев название, но все же открыл.

— На древнем… — задумчиво отметил он.

Бегло просмотрев страницу, он с удивлением поднял брови и вернулся в начало, принявшись перечитывать. И действительно: новые значения каждой фразы раскрывались с каждой последующей мыслью. Читаешь на раз и получается: «Души могут существовать в привязке к живым телам, материальным предметам или отдельно». А на второй уже получается увидеть еще одно значение: «Души должны быть привязаны, иначе отделятся от тела и рассеются». Когда же прочитаешь еще внимательнее, то осознаешь, что души и вовсе рассеиваются, только если не скреплены магией или привязкой к телу. И с каждой страницей хочется вернуться снова и снова: прочитав очередные главы, невольно примечаешь в старых словах новое и осознаешь, что это было написано сразу, если присмотреться к ранее не замеченным дополнительным значениям старых рун и их сочетаний.