Встретив Бокуто, весь его мир перевернулся под правильным углом, он весь наполнился светом и смыслом. И от этих букв на ладони хочется по-детски заплакать, от обычного чувства счастья в душе. И они всë-таки появляются, и, чтобы не пугать Бокуто, Акааши прикрывает глаза с счастливой улыбкой, удобно устраиваясь на крепком плече.

Он не успел задремать, поэтому и остановку не пропускает. Поднявшись в долгожданное уединение, Бокуто галантно помогает Акааши с верхней одеждой, приглашая в гостиную и идя на кухню ставить чайник.

— Что хочешь? Чай, кофе?

— Можно выбрать тебя? Я не хочу напитков, лучше посиди со мной.

— Конечно, я просто подумал, вдруг ты хотел бы взбодриться.

— Твои поцелуи не хуже.

— Я готов отдать тебе всю свою энергию.

— Такое мне определённо необходимо.

Бокуто заботливо укладывает Акааши на подголовник для большего удобства, нависает сверху, слегка придавливая того. Но целовать не спешит. Он всматривается в его лицо, перебирая завитки, что падают ему на лоб, с обожанием в глазах.

— Ты такой красивый… никак не могу поверить, что всё по-настоящему. Я боялся, что ты не захочешь даже за руку меня держать, потому что ну… они другие… и…

— Перестань нас сравнивать, нет ничего плохого в том, что мы разные. Это невероятное дополнение друг друга и делает это всё настоящим. Я был с людьми, что были похожи на меня, и это лишь красивая картинка, без чувств и эмоций. Ты другой, ты живой, ты заставляешь меня забывать весь мир. Когда тебя нет, смысл теряется, это лишь вещи, а ты настоящий, ты добрый, светлый и с такой широкой бескорыстной душой.. я таких не встречал. И твои руки.. они прекрасны, они сильные, мужественные, те, что поддержат и не дадут упасть. Те, что смогут не только построить дом, но и вырастить детей, потому что в них столько нежности и заботы, ты просто этого не ощущаешь. — Акааши берёт широкую ладонь Бокуто, поднося к своим губам, сцеловывает каждую шероховатость, каждую ранку и мозоль, забирая чувство неуверенности, потому что ему безумно нравится его руки.

Ему немного жаль, что его образ натолкнул его на такие мысли, у него никогда не было это приоритетом. Возможно, по отношению к себе, да, он придирчив, но не к другим, определённо. А то, что сближался он с похожими людьми – это только от нехватки времени бывать где-то, и всё сводилось к рабочей отрасли, но он всегда ясно понимал, что это – всего лишь досуг. Мирился с этим и ждал.

Бокуто не выдерживает, отнимая руку, захватывает мягкие губы Акааши своими. Он так хочет одарить его всей нежностью, на которую он способен, отдать без остатка. Они целуются иначе, не так, как в клубе – сейчас всё медленно, чувственно. Изучая каждую деталь, каждый нажим, каждый наклон и глубину, и это невероятно захватывает. Они теряют счёт времени, но губы потихоньку начинает саднить, а энергия – заканчиваться, потому что такое расслабление погружает в сладкое небытие. Они даже не раздеваются, так и засыпают друг с другом, желая набраться немного сил, чтобы насладиться днём вместе.

====== Часть 15 Риск оправдан ======

Веселье – это то, чего Кенма никогда не понимал. И никогда не думал, что будет искренне смеяться и танцевать, и ему будет всё равно на то, что его окружают люди, на то, как он выглядит, и кто что скажет. Оказалось, что если рядом человек, который смотрит на тебя с обожанием, который заряжает невероятной энергией, начинаешь чувствовать себя на вершине мира. Главнее вас никого нет, важнее него никого нет. И если Куроо говорит, что всё нормально, Кенма верит, ему верит.

Но всё же Куроо на смене, ему нужно доработать хотя бы самое загруженное время. Кенма отпускает, присаживаясь в его рабочей зоне, чтобы наблюдать и, может, немного болтать. В свободные минуты тут же получает заказ в виде идеального латте, что вызывает восторг и чувство чего-то родного.

— Прости, пирога тут нет.

— Ничего, буду надеятся на завтра? — брови Кенмы взлетают в вопросительном жесте.

— Несомненно. Будет самый свежий, специально для тебя. — Куроо ярко улыбается, делая знак ок.

— Уже жду утра.

— Я тоже. — Куроо действительно ждёт, очень ждёт.

Время всё же стремится к шести, народу много, поэтому пораньше освободиться не выходит. Кенма выпивает три латте, чтобы всё же дождаться, потому что настаивает на совместном уходе. И хоть Куроо не хочется его мучать, он, конечно же, тоже хочет покинуть это место вместе. Кенма держится, хоть и пару раз перекрывает глаза, но всё же Куроо отпускают и они собираются уходить.

— Домой?

— Ну… эм.. если других предложений нет, то да. — улыбка покинула лицо Кенмы, и на её место пришла некая неуверенность, смущение и недосказанность.

— Кто погрустнел? — Куроо, видя перемены, интересуется тем, что же привело к этому.

— Никто. — Как только Кенма слышит очевидное и правдивое о нём, включается режим «бука».

— Дашь подсказку, чего бы ты хотел? — Куроо улыбается ещё шире, потому что такой Кенма уж слишком забавляет.

— Ну… хотел бы проснуться и увидеть тебя с утра, чтобы знать что получилось. — хоть Кенма и сжевал все щёки, он всё же говорит правду.

— Уверен? Не испугаешься? — Куроо, конечно, нравится настрой Кенмы, но он жутко боится пойти на риск, который может быть и не оправдан, но, кого обманывать, он разделяет желание Кенмы на все 100%.

— Я в ужастики играю, Куроо, не бери на себя слишком много. — неуверенность сменяется сарказмом, и ему это так идёт, что вызывает улыбку Куроо.

— Сочту за комплимент. — Куроо смеётся, приобнимая Кенму и смотря прямо ему в глаза. — Хочешь поехать ко мне?

— Пожалуй, у меня жуткий бардак.

— Кенма смеётся.— Да и обещанный пирог у меня не приготовить. — он лукаво смотрит на Куроо, ковыряя ниточки на его плече.

— Мне стоит начинать ревновать? А то я могу подумать, что ты со мной только из-за него.

— Это, конечно, огромный бонус, но это не так. Не хочу искать вообще какие-то причины, мне просто очень хорошо с тобой. — Кенма укладывает голову ему на плечо. — И если даже ты не смог бы его печь, мы всегда можем заказать доставку. — бубнит продолжение Кенма куда-то в рукав. Но, возвращая взгляд на Куроо, продолжает. — Этот пирог теперь особенный, потому что он твой. Он очень хорош, но его пекарь в разы лучше.

— Приятно слышать, Кенма, и всё же я немного переживаю. Не слишком ли это будет для тебя завтрашнего?

— Говорю же, трезвый я очень хотел бы увидеть тебя, и, чем раньше, тем лучше. И раньше утра не могу ничего придумать. Я скину тебе видео, чтобы тебя не мучала совесть. Так что поехали скорее, хочу быстрее уснуть и проснутся, и начать уже строить что-то настоящее.

— Ладно, убедил. — Кенма говорит это так серьёзно и прямо, что не поверить невозможно, и Куроо верит, конечно же, иначе и в первую ночь бы не поверил, но он до сих пор тут.

Дорога заняла 15 минут, и они в хорошем районе с новостройками. Кенма топает за Куроо, как бездомный кот, что увязался для приюта. А Куроо заботливо обнимает, целуя в макушку и приглашая к себе.

— Чувствуй себя, как дома. Что-то нужно?

— Нет.

— Совсем?

— Ну не знаю, может покажешь, где бы я мог прилечь?

— Да, конечно, но знаешь ли, есть одна загвоздка: у меня только одна кровать.

— Эм… ну, я надеюсь, не сильно тебя потесню. Я довольно компактный.

— То есть ты не против, что мы ляжем вместе?

— Ну пока я точно не против. И мы же не будем ничем таким заниматься.. так ведь..

— Конечно, не будем. Ну я тогда в душ, а ты располагайся.

— Хорошо. Куроо?

— Что?

— А какая твоя сторона? — Кенма вопросительно смотрит на кровать, будто разгадывая загадку.

— В смысле? — Куроо действительно не понимает, в чём вопрос?

— Ну у всех есть любимая сторона. Я вот обычно сплю на правой стороне кровати. Не хотелось бы занимать твою, я же всё-таки в гостях.

— Это… это круто, знаешь, обращать внимание на такое… и.. левая, я сплю с левой стороны. — Куроо мягко улыбается такому, может, и неосознанному знаку внимания.