— Зоро-семпай, — прохрипел Бартоломео, с надеждой глядя на одного из своих кумиров. Мечник вёл себя абсолютно невозмутимо. — Зоро-семпай…
— Зоро-сан, — Хайрудин обратился к юноше, понимая, что Каннибал не в силах нормально говорить. — Вы собираетесь оставить босса здесь и просто уйти?
— Есть возражения? — голос был твёрдым и жёстким, от чего у всех командиров пробежали мурашки.
— Но разве этого заслужил Мугивара?! — Кавендиш единственный, кто посмел возмутиться. — Это…это же не просто какой-то продажный грязный пират, который сдох, как крыса! Мы выбрали его нашим боссом! Он…он самый достойный из всех, кого я встречал на Гранд Лайне! Плевать, что я хотел сначала его убить из-за его популярности! Мугивара Луффи должен сейчас же встать и набить врагам морды! — блондин не скупился на слова, отбросив свои манеры аристократа. — Даже если он погиб, я не собираюсь оставлять его тело здесь! Кто знает, что с ним сделают?! Я не позволю этим гадам и пальцем коснуться его! Неужели можно просто всё взять и бросить?! Он столько сидел за решёткой, волновался за всех нас больше, чем за себя, сражался со всеми на равных! Мы же не какие-то трусы, которые поджали хвост и убежали, сверкая пятками! Как же наша клятва преданности?!
— А кто вы? — спокойно спросил Зоро, введя в ступор пирата.
— Мы…мы командиры его флота. Разве нет?
— Тогда, вы должны помнить о самом важном. Ваш долг — исполнять приказ своего босса. Даже если это будет стоить вам жизни. Ваш босс отдал чёткий приказ — уходить. Луффи не боялся умереть. И он приказал оставить его и уплывать. Если вы не готовы сделать то, что вам сказал ваш босс — не смейте заикаться о своей верности.
Командиры опустили головы. Мечник был прав во всём. Несмотря ни на что, они обязаны выполнить этот приказ. Это их долг. Иначе, зачем они поднимали чаши? Да, тогда пираты пошли против воли Мугивары, чтобы создать такой большой и сильный флот. Но больше у них нет права на подобное. Теперь они члены Великого флота Соломенной Шляпы и их долг — преданно следовать за своим боссом. Нельзя посрамить его честное имя. Кавендиш сжал кулаки. Мечник был прав.
— Сулейман, — юноша обратился к товарищу. — Уходим.
— Кавендиш?
— Мы…мы должны…выполнить приказ, — еле сдерживая слёзы, произнёс Принц Пиратов.
— Пендиш… — глухо прошептал Бартоломео, вцепившись в собственные волосы.
— П-Пойдём, — впервые блондин по-доброму улыбнулся и протянул руку командиру второй дивизии.
Тот сначала растерянно заморгал, уставившись на раскрытую ладонь, но через несколько секунд крепко за неё ухватился, словно за спасательный круг. Кавендиш прекрасно знал, что сейчас переживает Барто. Он ведь был самым преданным и верным в их команде. Для него Мугивара Луффи был дороже жизни. Да, иногда он сильно раздражал своей одержимостью. Постоянные разговоры и восхищения резиновым пиратом невероятно бесили блондина. Но за этим восторженным взглядом скрывалось горячее пламя. Ради своего босса он был готов пожертвовать своей жизнью в любой момент. Без этого капитана мугивар зеленоволосый определённо не сможет идти дальше. Монки подарил ему нечто ценное. Привнёс красок и необходимого смысла. Конечно, до событий в Логтауне Бартоломео спокойно занимался своими делами, являясь главой мафии. Но после встречи с Мугиварой он бы точно уже не смог оставаться на месте. Мальчишка стал единственным смыслом жить и плавать по морям в качестве пирата. А теперь? Что ему делать? Как быть дальше? Пустота в его сердце, возникшая после поражения босса, съедала изнутри. Юноша не представлял себе жизни без Луффи. И он точно знал, что не сможет с этим смириться.
Кавендиш забросил руку товарища себе на плечо и пошёл к кораблям. За ними прошествовали и остальные командиры со своими командами. Пираты были безутешны. Кто-то сдерживал свои эмоции, кто-то не считал это нужным. Сай аккуратно нёс раненного Лео, который всё ещё не очнулся от полученной раны. И хотя его жизни больше ничего не угрожало, лилипутику нужен был продолжительный сон и покой. Сай поджал губы. Боги, что же станет с его другом, когда узнает о смерти босса. Мужчина не хотел даже знать. Он посмотрел на других командиров. У каждого на душе возник огромный камень, величиной с гору. Нельзя было описать ту самую боль, которую они испытывали сейчас. И хотя пираты старались держать лицо перед своими подчинёнными и накама босса, им больше всего на свете хотелось рухнуть лицом на землю и не двигаться. Никогда они не чувствовали себя такими подавленными.
Армия людей из разных стран замыкала шествие. Звуки тихого плача и всхлипывания царили среди них. Но лидеры стойко вели солдат, подавая пример невозмутимости остальным. Да, они тоже желали без сил упасть на холодные камни, чтобы как-то успокоить бушующий внутри смерч. Однако это было бы позором. Ведь там у врат лежал их герой и спаситель, который бы, наверное, этого не одобрил. После всего, что сделал для всех этих людей Мугивара, у них нет права падать духом перед лицом врага.
— Му… Мугивара, — мистер Три резко упал на колени. — Нет…он же…нет…
— Знаю, мистер Три, — Даз поднял обратно на ноги бывшего коллегу.
— Он был…свободен…
— Знаю.
— Н-Но…что т-тогда…
— Пойдём, мистер Три. Больше не нужно ничего делать. Всё закончилось.
— Б-Босс, — Капоти тихо обратился к Фокси, который казалось сейчас просто взорвётся. Лицо посинело, пальцы задрожали, глаза уставились на труп Мугивары.
— Мугиварочка, — Порче собрала всю силу воли, чтобы не разрыдаться перед мужчиной. — Он с-сказал у-уходить. П-пойдёмте, б-босс.
— Да, в-верно, — кивнул Итомимидзу. — Многие из наших ранены. Кто-то должен быть с ними.
Тютюн горестно вздохнул, но стойко стоял, гордо выпятив грудь.
— Пойдёмте, — Капоти аккуратно взял Фокси за руку и пошёл с остальными на борт «Секси Фокси».
Но стоило им дойти до пристани, как вдруг услышали плач капитана. Тот, взглянув на собственный флаг с дурацким изображением лисы, не смог больше сдержать слёз. Этот смешной кривой рисунок, сделанный руками Мугивары, навевал слишком много хороших воспоминаний. Если раньше этот флаг вызывал одно лишь отвращение и желание взять реванш, то сейчас пират не знал, что будет делать дальше. Одно было ясно. Он продолжит пиратствовать и будет ходить под знаком, который нарисовал его погибший друг. Пускай все будут смеяться над его лисицей, но Фокси под дулом пистолета не снимет этот флаг. Это всё, что осталось у него от Луффи. И он сохранит его.
— Босс.
Гамбург взвалил на своё плечо обессилевшего пирата и поднялся на борт.
— Капитан Багги, — Кабадзи аккуратно накинул на плечи клоуна камзол. — Нам пора уходить.
Ричи мягко потёрся об ногу красноносого, чувствуя те переживания и боль, что тот испытывал сейчас.
— Д-Да, капитан, — кивнул Модзи. — Нужно валить отсюда.
— Капитан Багги, — Кабадзи повернул пирата к кораблю. — Мугивара ясно дал понять, что мы уже здесь ничего не сможем сделать.
Багги молча взглянул на своих помощников и, ничего не говоря, двинулся к своему судну. На его лице, грим которого смешался с грязью и кровью, не было ни единой эмоции. Оно было настолько ничего не выражающим, что становилось не по себе. Глядя на сгорбившегося мужчину, пираты Багги поспешили на борт «Биг Топа». Состояние капитана знатно волновало команду. В конце концов, когда клоун уселся в самом дальнем углу своей каюту, предварительно заперевшись на все замки и дождался отплытия, эмоции всё же взяли вверх. Он начал дико хохотать, не переставая при этом содрогаться в рыданиях. Пират откровенно впал в самую сильную за всю его жизнь истерику. Даже после казни Роджера с ним такого не происходило. А тут, какой-то резиновый пацан, который однажды его запустил в космос, забрав себе сокровища, и втянул в череду неприятностей, начиная от Маринфорда и заканчивая сегодняшним днём, заставил Багги сходить с ума от боли. Ну, что за придурок. Опять всё повторяется. Сначала Огненный Кулак, теперь Шляпа. В голове красноносого навсегда застыл образ Мугивары и жуткой руки в его груди. Клоун чуть ли не рвал на себе волосы, прокручивая раз разом этот холодящий душу момент, когда глаза мальчишки с недоумением уставились на эти длинные остроконечные пальцы. Словно не ожидал подобного развития событий. И самое ужасно было то, что потом, когда до юного пирата дошло, он…вздохнул с облегчением. Мужчина стал со злобой биться лбом об пол, прекратив смеяться. Эта идиотская черта Мугивары — переживать за других. Ему всегда был важнее спасти друзей, а не себя. Болван. Если бы не его излишняя любовь к пустому героизму, то он бы сейчас спокойно опустошал камбуз. Багги вцепился ногтями в кожу головы. Как назло, в голове возникла другая картинка, о событиях которой так навязчиво напоминали пулевые ранения на ногах. Когда пират был в Грин Гросс…на самом последнем Уровне этой поганой тюрьмы…
