Мы легко рассуждаем о боли или усталости, о том, где что чешется, трет или давит, а стоит лишь прикоснуться к интимным темам, и – о ужас и кошмар! – теряем дар речи. Но у ребенка от этого пучиться, пукаться, пахнуть, набухать, возбуждаться, вставать, вытекать меньше не станет. И каждый этот процесс он должен хорошо понимать.

Дорогие читатели, это – Женщина, много чего повидавшая. Она моложава, энергична и, как говорится, занимает активную общественную позицию. Мы встретились в поликлинике. Пока ее семилетний внук, сидя на диванчике, образцово-показательно читал книжку с картинками, наша героиня уже отчитывала мамочку, вжавшуюся в расписанную нежными березками стену. «И зачем вы так разбаловали ребенка?! Ни в коем случае не потакайте, вы совсем не умеете показывать свой авторитет!» – возмущенно встряхивала кудряшками Женщина, много чего повидавшая.

Причиной сцены стала, как вы уже поняли, дочь молодой мамочки, которая настолько не хотела сдавать кровь из пальца, что вопила и рыдала на весь коридор.

Психика ребенка наполнена множеством ощущений. Собственные телесные реакции, эмоциональное состояние, сигналы сенсорной системы, восприятие окружающей информации – все сливается, требует обработки. Но ребенок не в состоянии самостоятельно разделить эту смесь на компоненты, а потом проанализировать и осознать каждый. Для этого нужна мама. Она становится защитным экраном, переводчиком и проводником в одном лице.

Представьте себя в каком-нибудь южном порту начала ХХ века. Суда гудят, чайки орут, повозки грохочут, солнце жарит, матросы и грузчики матерятся… А вы стоите в одиночестве и не знаете, куда идти и что делать. И чем дольше стоите, тем сильнее толкают и пихают. Что в такой момент жизненно необходимо?

Правильно! Чтобы кто-то большой и сильный бережно взял за руку и повел за собой. Успокоил, объяснил, разложил по полочкам и задал нужное направление.

Телесные реакции – основа ощущений. Мы, взрослые, об этом уже не задумываемся, а вот ребенок только познает себя, и телесные переживания занимают больший объем его психики. Будто потерявшийся в южном порту, ребенок не понимает, что с ним происходит: информация обрушивается буквально отовсюду, и нужен взрослый, который все объяснит.

В младенчестве особенно сложно. Температура, свет, звуки, прикосновения, весь спектр ощущений – слишком много всего для одного маленького человека, который до этого девять месяцев беззаботно плавал в более или менее постоянной среде. Дальше – больше: заболел животик, начали резаться зубки, прогулки, переодевания… Новым телесным ощущениям нет конца!

Но мама рядом и помогает осознать, что бояться не стоит:

Все хорошо, малыш. А что плохо – скоро закончится, потому что я с тобой

И страх отступает, а боль утихает. Мама общается с ребенком словами, жестами, мимикой, взглядом, настроением. Она, словно зеркало, отражает малыша, и он видит себя в ней, через нее понимает себя, и так каждое его ощущение получает смысл.

Позже ребенок овладевает физиологическими процессами, начинает контролировать тело, оценивать действия. Теперь просто отражения мало – нужна информация. Ребенок осознал, что имеет собственные – отдельные от маминых – тело и психику, и с этим наступает эпоха активных требований и упертого поведения. Он пытается понять правила культуры и что ждет от него общество, различает мальчиков и девочек, учится вести себя, управлять желаниями. Взрослеет, дружит, дерется, подглядывает, по-детски влюбляется.

И все это – как в южном порту: под грохот и крики, в окружении всего незнакомого. Без твердой и уверенной руки – потеряешься.

ИМЕННО ПОЭТОМУ РОДИТЕЛИ С МЛАДЕНЧЕСТВА ДОЛЖНЫ ПОМОГАТЬ РЕБЕНКУ ОСОЗНАВАТЬ ВСЕ ПРОЦЕССЫ, ПРОИСХОДЯЩИЕ С ЕГО ТЕЛОМ, НЕ РАЗДЕЛЯЯ ИХ НА ПРИЛИЧНЫЕ И НЕПРИЛИЧНЫЕ. ПОТОМУ ЧТО НИЧЕГО НЕПРИЛИЧНОГО В ТЕЛЕ НЕТ.

Но просто информации о строении тела недостаточно. Установкой и защитой границ ребенка мы тоже занимаемся с самого его рождения.

На мой взгляд, сегодня значение слова «границы» замылилось, потускнело, а само их упоминание стало использоваться для нападения или защиты в большей степени, чем для понимания себя. Фраза «Это нарушает мои границы» стала равнозначна вопросу «Ну и че?», о который, согласно интернет-мему, разбиваются все аргументы.

ТОЛЬКО ВОТ В ГЛУБОКИХ ДОВЕРИТЕЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЯХ АРГУМЕНТЫ ДРУГОГО НЕ ХОЧЕТСЯ РАЗБИВАТЬ. ГРАНИЦЫ НЕ ДОЛЖНЫ ПРОТИВОСТОЯТЬ ЗДРАВОМУ СМЫСЛУ. ИХ ЗАДАЧА – ПОМОЧЬ ЛЮДЯМ ЛЮБИТЬ ДРУГ ДРУГА, НЕ ПРИЧИНЯЯ БОЛИ

Любое грубое нарушение границ – это насилие. Оно может быть сексуальным, физическим, эмоциональным и оставит глубокий негативный след в психике ребенка.

Но при обычном взаимодействии наши границы – это не что-то хрупкое и тонкое, что нужно постоянно защищать. Это всего лишь условная линия между кем-то и кем-то. Между мамой и ребенком, например. Часто бывает, что мама, оберегая границы ребенка, нарушает свои – и тем самым учит его нарушать границы.

Конечно, порой нам приходится жертвовать, и это героический подвиг каждого родителя. Просто сегодня эти подвиги уже не всегда необходимы. Мало кто из нас помнит и даже может представить, как было тогда – без еды, без помощи, без мужа, без работы и денег, в разваливающейся стране, с ребенком на руках или даже двумя.

В условиях же мирной современной жизни лучше бы не сталкивать детей с чувством, что на них положены родительские жизни. Это чрезмерные вина и ответственность – а в лишних объемах они убивают любовь.

Даже в обычных бытовых ситуациях, когда мама думает:

– она нарушает границы – и не только свои.

Чем старше ребенок, тем внимательнее должны мы следить, чтобы сдвиги границ – в любую сторону – не были неоправданными.

Не так уж и далеко! Взаимодействие мамы и ребенка неотделимо от телесного контакта, а телесное развитие малыша неотделимо от эмоционального.

Мы обнимаем, переодеваем, трогаем своих детей. Нас дергают, бьют, кусают, целуют. Мы решаем, ходить ли голышом, спать вместе или раздельно, заходить ли без спроса в комнату. И каждый раз делаем выбор: отталкивать, терпеть или грамотно обозначить границы.