Когда я спросила, жив ли ее отец, Лидия напряглась, но ответила:
Не знаю. В один прекрасный день он исчез. Мне было около 10 лет. Мама была невыносимой, поэтому он и не выдержал. Не было ни записки, ни звонка – ничего! Боже, как же я скучала! Целый год после его ухода я каждый вечер слышала шум его машины у дома… Если честно, я не могу винить его за то, что он сделал. Интересный мужчина, полный жизни, – что ему было делать рядом с больной женой и маленьким ребенком?
Лидия всю жизнь ждала, что отец, которого она так идеализировала, наконец-то вернется. Неспособная признать, что он поступил безответственно и просто бросил свою семью, она прибегала к непропорциональной рационализации, чтобы продолжать боготворить его… несмотря на боль, которую он причинил ей своим поступком.
Рационализация также позволяла Лидии отрицать ярость, которую она чувствовала к своему отцу за то, что он бросил ее в детстве. Именно эта ярость отражалась на отношениях с другими мужчинами. Когда она начинала с кем-то встречаться, все шло хорошо до тех пор, пока Лидия не узнавала человека ближе. Чем дольше она встречалась с мужчиной, тем сильнее становился страх быть покинутой. Страх неизменно превращался во враждебность. Лидия не могла увидеть один и тот же шаблон в каждой из ситуаций – мужчины покидали ее по одной и той же причине: при сближении она начинала бояться, что ее бросят, и становилась враждебной, а враждебность объясняла тем, что ее неизменно бросают.
ГНЕВ ПОРОЖДАЕТ ГНЕВ
Когда я училась в университете, в моем учебнике по психологии была серия картинок, иллюстрирующая то, как мы переносим на других наши чувства, особенно мне запомнились изображения гнева. На первой картинке был нарисован мужчина, на которого кричит начальник. Конечно же, кричать в ответ опасно для карьеры, поэтому на следующей картинке этот же мужчина, возвращаясь домой, срывает злость на жене. На третьей картинке уже жена кричала на детей, те в свою очередь пинали собаку, которая кусала кошку. Меня впечатлило, как точно, несмотря на простоту оформления, эти картинки отражали способ, с помощью которого мы переносим отрицательные эмоции с человека, который их вызвал, на более доступную мишень.
Мнение Лидии обо «всех мужчинах» – один из ярких примеров тому: «Все они просто негодяи… Все! Им нельзя доверять! Я уже устала, что меня все время используют!»
Отец Лидии бросил ее. Если бы она признала этот факт, ей пришлось бы отказаться от фантазий и идеализированного образа отца, который она хранила. И это помогло бы отпустить его. Но вместо этого она переносила злость на других мужчин.
Не понимая этого, Лидия вела себя со всеми мужчинами одинаково, отношения в какой-то момент переставали удовлетворять обоих и начинали раздражать ее. Но до тех пор, пока у нее была возможность срывать свою злость на других мужчинах, она могла не вспоминать об отце и том факте, что он предал ее.
Клара, о которой мы говорили чуть раньше, тоже переносила злость и разочарование с родителей на мужа. Она не могла позволить себе злиться на родителей, потому что это угрожало бы их идеализированному образу.
О МЕРТВЫХ ПЛОХО НЕ ГОВОРЯТ
Со смертью токсичных родителей их идеализация не прекращается, наоборот, чаще всего – усиливается. Очень сложно признать, что родители причинили вам вред, когда они живы. А после их смерти это еще сложнее. Осуждать мертвых не позволяет табу, это все равно что бить лежачего. В результате смерть превращает в святого самого жестокого человека. Обожествление умерших родителей происходит почти автоматически.
К сожалению, пока умершие родители защищены святостью могилы, те, кто остался жить, продолжают страдать от эмоциональных травм, перенесенных в детстве. «О мертвых плохо не говорят», – для кого-то это просто избитая фраза, а для других людей она может стать препятствием на пути решения проблемы с умершими родителями.
«Ты всегда будешь моей маленькой неудачницей»
Валерия, высокая элегантная женщина, увлеченная музыкой, около 40 лет. Ее направил ко мне общий приятель, обеспокоенный тем, что Валерия из-за своей неуверенности не могла эффективно использовать музыкальный талант в профессиональной карьере. Уже после первых 15 минут общения моя клиентка признала, что ее карьера никуда не годится:
Уже год как я не могу устроиться певицей, даже в обычный бар!
Уже даже больше, чем год! Я устроилась работать секретарем, чтобы платить за квартиру. Не знаю, может, пение – несбыточная мечта? Недавно я ужинала с родителями, и когда я рассказывала о своих неприятностях, отец сказал: «Не волнуйся, ты всегда будешь моей маленькой неудачницей». Его слова очень ранили меня, но думаю, он не заметил, как мне было больно их слышать.
Я сказала, что на ее месте любой человек почувствовал бы себя обиженным, отец повел себя грубо и оскорбил ее. На что Валерия ответила:
Да, так и есть. Это история моей жизни. Я всегда была чем-то вроде козла отпущения для всей семьи, все сваливали вину за все на меня. Когда у отца были проблемы с матерью, я оказывалась виновата. Это как испорченная пластинка. Если же я делала что-то, что ему нравилось, он надувался от гордости и хвастался перед друзьями. Бог мой, как же это было приятно – получить его одобрение и похвалу! Но часто я чувствовала себя как йо-йо в эмоциональном смысле.
Мы с Валерией активно работали в течение нескольких недель. Когда она начала контактировать с подавленным гневом, который вызывал отец, он скоропостижно скончался.
Смерть была внезапной, шокирующей, тот тип смерти, к которому никто не может быть готов. Валерию переполняла вина за ярость и гнев на отца, которые она чувствовала на наших сеансах:
Я сидела в церкви и слушала прощальную речь о том, каким прекрасным человеком был отец всю свою жизнь. Я вдруг почувствовала себя негодяйкой, которая пытается переложить на него ответственность за свои проблемы. Единственным моим желанием в тот момент было желание искупить вину перед ним. Я думала о том, как сильно любила его и как отвратительно вела себя с ним последнее время. Я не хочу больше говорить о плохом… все это больше не имеет значения.
На какое-то время печаль из-за смерти отца выбила у Валерии почву из-под ног, но в конце концов она поняла, что его смерть не могла изменить того факта, что он несправедливо обращался с ней. Уже шесть месяцев Валерия проходит терапию. Я очень довольна тем, как растет ее уверенность в себе. Сейчас она все еще сражается за возможность быть певицей, и если у нее это не получится, то не потому, что она не старалась.
СВЕРЖЕНИЕ С ПЬЕДЕСТАЛА
Богоподобные родители диктуют правила, судят и причиняют боль. Когда мы обожествляем наших родителей, живых или мертвых, мы принимаем их версию реальности. В этом случае мы соглашаемся с тем, что причиняемая ими боль – это часть нашей жизни. Мы ищем оправдания и рационализируем поступки родителей, убеждая себя в том, что они идут нам на пользу. Хватит, пора остановиться.
Когда вы свергнете токсичных родителей с Олимпа и наберетесь смелости, чтобы взглянуть на них реалистично, вы сможете изменить отношения с ними.
Глава 2
«Даже если ты не хотел сделать мне больно, это не означает, что мне не было больно»
НЕАДЕКВАТНЫЕ РОДИТЕЛИ
Каждый ребенок имеет неотъемлемые права: право на то, чтобы его кормили, одевали, обеспечивали жильем и защищали. Но кроме права на физическую заботу, дети имеют право на заботу эмоциональную: уважение их чувств, адекватное обращение, при котором они могли бы развивать чувство собственного достоинства.
Кроме того, любой ребенок имеет право на разумные границы, установленные взрослыми, имеет право ошибаться и рассчитывать при этом на адекватную реакцию взрослых, без применения физической силы и других жестоких способов наказания.
