— Вот видишь, — назидательно кивнула бабуля.
— Просто у нее типа свои пунктики насчет работы. Но мне только предстоит это узнать, — вздохнула я и принялась за пирог.
— У родителей была? – через какое-то время спросила бабушка.
— Вчера после работы заезжала, — с набитым ртом пробормотала я.
— И как они?
— Также, — махнула я рукой, закатив глаза. – Мама говорит, что я сделала шаг назад в построении своей карьеры. Папа вообще ничего не говорит. Все как обычно.
— А ты сама как считаешь? – спросила бабушка, добавив холодной воды в чашку.
— Сделала ли я шаг назад? – уточнила я, и когда бабуля кивнула, продолжила. – Я не считаю это… деградацией. Это совершенно другая область. Может, поработаю тут, а потом на какую-нибудь другую должность перейду. Маша вон в продажники хочет податься. У них учебный центр же есть, постоянно тренинги всякие, тимбилдинги, корпоративы. Я говорила?
Бабуля снова кивнула.
— Вот. Может, потом в другой отдел перейду. Но пока мне нравится. Зарплата нормальная, мне хватает. Не знаю, чего мама ко мне пристала.
— Она хочет, чтобы у тебя была достойная профессия, — пожала плечами бабушка. – Они с отцом сидят в своих институтах на кафедре и в ус не дуют. Педагог – ведь это так гордо звучит! – передразнила бабулита маму.
— Ба, ты же сама преподавала всю жизнь в школе! – напомнила я.
— Да, но у меня тогда выбора не было. А у тебя выбор есть. Если бы я жила сейчас… Я имею в виду, будь я в твоем возрасте, я бы тоже перепробовала все, пока не нашла то, от чего замирает мое сердце.
— Вот бы и родители так считали, — протянула я разочарованно.
— Я вообще иногда не понимаю, в кого твоя мать стала такой… претенциозной.
— И я, — хихикнула я в ответ на бабушкино выражение лица.
Иногда мне и правда казалось, что они с мамой были из разных миров. Бабушка, с ее советским воспитанием, была куда проще и лояльней, чем мама.
— Ты к Аленке сейчас? – бабуля убрала со стола и сложила посуду в посудомойку.
— Да, обещала приехать, — кивнула я, глядя на снегопад за окном. Была суббота, и снег зарядил с самого утра.
— Она все еще с той девочкой снимает? – бабуля закрыла крышку посудомойки и нажала на кнопку. – Как ее? Наташа? Ира?
— Вообще-то, Аня, — усмехнулась я. – И да, они все еще снимают вместе…
— Аленка тоже без жениха? – вновь спросила бабуля, а я начала волноваться.
— Ну, да…
— Хоть бы помогли друг другу. Присмотрели бы мужичков, — подала идею бабушка, а я лишь нервно усмехнулась.
Алена и Аня были парой, и вряд ли бы согласились присматривать друг другу мужичков. Но бабушка, разумеется, об этом не знала.
— Ага, я им скажу, — поднимаясь с места, кивнула я.
— Ба, ну ты чего, не надо, — застонала я, когда бабуля протянула мне тысячу рублей, пока я обувалась.
— Возьми и не спорь, — твердо заявила бабуля, игнорируя мой отказ. – Купишь себе что-нибудь.
— Пиво и сигареты? – усмехнулась я, поддразнивая бабушку.
— Ты не куришь. А вот пиво можно, — подмигнула она, а я снова рассмеялась и обняла ее.
— Спасибо, ба. Люблю тебя.
— И я тебя, — бабуля поцеловала меня в щеку и отпустила. – Ну, беги. Аленке привет. И Марине ее.
— Ане, — снова поправила я.
— И ей тоже.
Качая головой и улыбаясь, я вышла из квартиры.
========== ГЛАВА 2 ==========
Второй понедельник на новой работе явственно отличался от первого. Вроде бы все было также, но в воздухе парила какая-то излишняя сосредоточенность и напряженность. Даже Маша была более молчалива, чем обычно.
— А чего все такие… странные? – не выдержала я, когда закончила разговор с очередным клиентом.
— Авдеева не в духе. Говорят, Илья получил по шапке за то, что показатели продуктивности упали, пока ее не было, — продолжая пялиться в экран монитора, ответила Маша. – Не хотят рисковать.
— Ого, — протянула я и решила сосредоточить все свое внимание на работе.
***
В два часа мы поставили линию на паузу и отправились в столовую на первом этаже. Это было светлое просторное помещение со множеством столиков. Как правило, нам удавалось без труда находить свободное место, потому что мало кто засиживался тут надолго. Обычно все уходили сразу после того, как поедят.
Мы встали в небольшую очередь с подносами в руках, и я принялась разглядывать предложенные блюда, раздумывая, взять сегодня суп или салат. Я буквально копчиком ощутила, как поменялась атмосфера. Голоса стали более приглушенными, а сама обстановка какой-то напряженной. Я выпрямилась и огляделась. В этот момент почувствовала, как Маша пихнула меня локтем и головой указала в сторону входа. Я перевела взгляд туда и… просто открыла рот.
Я сразу поняла, кто это. Ей-Богу, от этой женщины веяло властью так, что я это кожей почувствовала. Словно я была натасканной полицейской собакой, а она - мешком героина. Это была взрослая, статная женщина лет под сорок со светлыми волосами. Пепельный блонд или что-то вроде этого. Волосы были собраны сзади, открывая ее красивое лицо с полными губами и высокими скулами. Такую внешность моя бабулита всегда называла аристократичной. Ухоженные брови то и дело приподнимались, пока она говорила. А губы то растягивались в ленивой улыбке, то слегка поджимались, когда она ухмылялась. Она и еще какой-то мужчина в костюме лет пятидесяти встали через пару человек после нас, не прерывая разговора. Эта женщина редко отводила взгляд от своего собеседника, но продолжала кивать в то время, когда зрительный контакт прерывался.
На ней была строгая юбка, обтягивающая плотные покатые бедра, блузка и пиджак с рукавом в три четверти, который оголял ее руки. На левом запястье болтались неброские золотые часики с маленьким циферблатом. Я невольно перевела взгляд на свои массивные часы. Настолько массивные, что того и гляди, из них выскочит кукушка, чтобы проорать время.
На ее безымянном пальце правой руки блестело золотое колечко, явно обручальное. И на среднем пальце левой еще одно – с камушком. В вырезе блузки я разглядела симпатичную цепочку с крестиком, разумеется, тоже из золота.
Лично я не любила большое количество украшений, а золото и подавно. Предпочитала серебро или сталь на крайний случай. Всегда считала, что такое количество блестяшек подвергает риску – сороки запросто утащат тебя в гнездо. Но к моему удивлению, обилие украшений на ней не раздражало. Смотрелось все гармонично, даже скромно. И Маша была права. Она выглядела ухоженной. Но в голове вертелось другое слово – холеная. Оно определенно подходило ей, как никакое другое.
— Это Авдеева, — прошипела Машка, когда очередь двинулась вперед, а я наконец прекратила пялиться на женщину.
— Я догадалась, — ответила я, понимая, что мои глаза вот-вот начнут жить своей жизнью – так хотелось снова на нее посмотреть. Она воплощала собой все, что мне нравилось. Статность, властность, красоту.
Даже ее фигура была властной, я клянусь. Она не была худой. На теле явственно выделялись грудь, бедра и задница. Кажется, такой тип фигуры принято называть «песочные часы».
Лично у меня был совершенно непонятный тип фигуры – субтильное телосложение и торчащие кости делали меня слегка угловатой. Грудь была маленькой. Настолько, что я легко обходилась без лифчика. Бедра были не округлыми, а какими-то ровными. Скорее, это была больше мужская фигура, потому что со спины меня легко можно было принять за парня. А на гей-вечеринке меня и вовсе однажды назвали симпатичным геем. Правда, тогда у меня была короткая стрижка. Сейчас мои волосы можно даже в хвост стянуть, пусть и маленький.
Но управляющая была не такой. Это было воплощение женской красоты и сексуальности. И теперь я понимала, почему, как рассказывала Маша, мужики боялись с ней связываться. Трудно противостоять такому магнетическому притяжению. Даже у меня «привстал», глядя на нее, что же с мужчинами творилось, я и подумать боюсь.
