Эрик затушил сигарету и нервно облизнул проколотую губу.
–Смешно. Очень смешно, -мрачно констатировал он, – и насколько далеко зашло твое журналистское расследование, Линкс? Ты звонила по этому телефону?
Я ногой пододвинула себе стул и села рядом с компьютером. Все-таки ты меня до сих пор недооцениваешь, господин великий хакер.
–Я там была, – сухо поведала я, – с твоей жено й я тоже разговаривала. Жалеешь теперь, что не позволил Максу меня придушить, так?
–Не жалею, – отрезал Эрик, так грубо и резко, словно отвечал на оскорбление. Его длинные тонкие пальцы с набившейся под ногтями грязью стремительно летали над клавиатурой, их касания были настолько быстрыми и смазанными, что я не успевала уловить даже общего смысла того, что он делает. На мониторе одна за другой сменялись бесконечные колонки цифр, появлялись и исчезали наборы команд, открывались и закрывались окна – Эрик снял очки и вплотную прилип к экрану, его покрасневшие глаза часто моргали и слезились, но их сосредоточенный взгляд ни на секунду не терял поразительной ясности. Вокруг плотно сжатых губ четко обозначились жесткие упрямые складки, свидетельствующие о непреклонной решимости любой ценой добиться одному ему известной цели.
–Должно сработать, – казалось, Эрик терзал клавиатуру целую вечность, на лбу у него выступили мелкие бисеринки пота, а моя ошибочно принятая за пепельницу шкатулка переполнилась до такой степени, что окурки начали вываливаться из нее прямо на стол, -я отправил админу сообщение о том, что базу слили в интернет, и ссылку на сайт. Пусть удаляет.
–А смысл? – то ли я от голода и усталости так плохо соображала, то ли мои скудные познания безнадежно устарели, но я никак не могла понять, к чему было столько мучиться, – одну удалят, другую сольют.
–Смысл…, -задумчиво протянул Эрик и торжествующе добавил, – смысл есть, я бы назвал это тайный смыслом. Под адресом сайта скрывается ссылка на их собственный жесткий диск, понимаешь? То есть, удаляя пиратскую базу, админ налоговой почистит свой сервер вместе со всеми хранящимися на нем данными. А в следующий раз поставит нормальный брандмауэр, чтобы всякие любопытные журналисты вроде Иды Линкс не смогли получить доступ к конфиденциальной информации. Хотя зря все это, рано или поздно все равно инсайдеры опять сольют..
–Слушай, иди ты лучше в душ от греха подальше, а то с таким агрессивным настроем ты походя ядерную войну развяжешь, – посоветовала я, интенсивно массируя виски, -поговорим за ужином, я пойду сумку разберу.
Эрик молча нацепил очки и тяжело поднялся с кресла.
–И где же твоя женская солидарность, Линкс? – с горькой издевкой спросил он, -неужели в тебе, как и во мне, не осталось ничего человеческого? Ты готова делить стол и кров с тем, кто палец о палец не ударил, чтобы вытащить свою семью из нищеты? Ты не упрекаешь меня, ты не читаешь мне моралей, ты не требуешь от меня на коленях просить прощения у Кристины? Что же ты, Линкс? Ты настолько боишься меня, что не можешь сказать правду мне в лицо?
–Отстань ты от меня, пожалуйста, – тихо попросила я, – не надо приписывать мне чужие мысли, я сама знаю, что мне делать и что мне говорить. В ванне висит халат Макса, наденешь его, а свою одежду бросишь в машинку. Тебе кофе сварить?
Пару минут Эрик таращился на меня с таким неподдельным интересом, словно на лбу у меня был, как минимум, прописан код для взлома охранной системы главного хранилища Национального банка, потом махнул рукой и бесшумно исчез в ванной. А я пошла выяснять, какая такая сволочь без предупреждения заявилась ко мне в одиннадцать часов вечера и настойчиво долбится мне в дверь. Как выяснилось, это доставили заказ, сделанный с моего номера сорок минут назад.
ГЛАВА XIII
В принадлежащий моему бывшему жениху банный халат мы с Эриком могли бы запросто поместиться вдвоем, причем, свободного пространства осталось бы еще на парочку личностей не особо субтильной комплекции, но так как возможность предоставить парню полное разнообразие размерного ряда предметов мужского гардероба у меня на данный момент отсутствовала, ему пришлось довольствоваться тем, что есть. В итоге, пред мои светлые очи он предстал в таком анекдотическом облике, что я не смогла скрыть насмешливой ухмылки.
Со стороны складывалось впечатление, что тощая фигура Эрика укутана в махровую простыню благородно синего цвета, снизу из-под которой торчат голые ноги, а сверху высовывается мокрая голова с запотевшими очками на носу. Я невольно вспомнила, в каком виде выходил из душа Макс, предпочитавший между прочим, вообще обходиться без халата: мелкие капли воды влажно поблескивают на мускулистом торсе, сильные, накачанные ноги с мощными икроножными мышцами с достоинством несут на себе идеально красивое, тренированное тело знающего себе цену самца, на чисто выбритом лице с тонкой полоской стильной бородки-«рычага» играет надменная улыбка победителя.
Такого Макса я ненавидела так же сильно и яростно, как ненавидела все свое пропитанное дешевой показухой окружение, и в сравнении с этим гипертрофированным совершенством, Эрик вдруг показался мне неожиданно симпатичным. Во всяком случае, он был настоящим. Плохим или хорошим, это уже вопрос субъективного отношения к конкретному человеку, но в отличие от населенной механическими куклами искусственной среды, он был живым. К сожалению, больше в нем пока не обнаруживалось ни одного хотя бы немного импонирующего мне качества.
–И что сие означает? – язвительно осведомилась я, потрясая перед Эриком плоской бутылкой с осевшими на дне листьями полыни, -я такого не заказывала. И вот это тоже не мое, – в другой руке у меня появился пакетик с крупной надписью «Сахар тростниковый коричневый», – еще сюрпризы будут?
–Да сколько угодно, -Эрик мягко отобрал у меня абсент и торжественно водрузил его в самый центр стола, -проверь как-нибудь свою кредитку, я тебе туда скинул всю сумму заказа, можешь по чеку свериться!
Я невежливо плюхнула упаковку с сахаром рядом с «Зеленой феей» и раздраженно топнула ногой. Пустила, на свою голову, козла в огород!
–Ну, и сколько времени тебе потребовалось на то, чтобы взломать мой банковский аккаунт? Надеюсь, ты не слишком перетрудился?
–Линкс! – несмотря на то, что Эрику полагалось если и не сгореть со стыда, то хотя бы сделать вид, что его мучают угрызения совести и виновато опустить глаза, он лишь искренне рассмеялся мне в ответ, – я, конечно, горжусь, что ты обо мне такого высокого мнения, но все было не так романтично. Ничего я не ломал, открыл твое портмоне, посмотрел номер кредитки и перевел туда деньги со своего счета.
Дрожа от справедливого негодования, я вплотную приблизилась к безмятежно улыбающемуся Эрику и зло прошипела ему в лицо:
–Скажи-ка мне, пожалуйста, Данте, на каком основании ты решил, что у тебя есть право рыться в моих личных вещах?
Следующая улыбка выглядела и вовсе обезоруживающе открытой. Эрик выдержал мой пылающий взгляд поистине с олимпийским спокойствием.
–Думаю, на том же самом, на котором ты влезла в мою личную жизнь. Так что, мы квиты, Линкс, и давай без обид, ладно?
Я могла бы потратить время и доходчиво объяснить некоторым из здесь присутствующих, какого рода чувства двигали мной и до какой степени благими являлись преследуемые мною цели, но лишь примирительно взмахнула рукой. Зачем заводить обоюдно проигрышный спор, где конструктивное начало, в сущности, столь же ничтожно мало, как и содержание калорий в диетической еде? Кстати, о еде!
В процессе приема пищи мы по негласной договоренности старательно изображали из себя парочку глухонемых. Насыщение пришло лишь после того, как мы подчистую подмели весь продпаёк. Уцелела от попадания в наши скрученные голодными спазмами желудки только бутылка абсента, но и на нее у Эрика явно имелись виды.
–План такой: берем абсент, пьем, расслабляемся и я тебе все рассказываю. Заодно страхуемся от моей спонтанной трансформации. Поддерживаешь?
