— Ты не должен так переживать, Уилл, — сказал Лектер. — Я бы этого не хотел.

— Я постараюсь, — ответил Грэм, прижимаясь сильнее. — Хочешь спать?

— Пока нет. Есть идеи?

— Есть отличный вариант, чем занять вечер, — улыбнулся Уилл, целуя Ганнибала в подбородок. — Знаешь что такое нарды?

Они уселись на кровать в спальне доктора, поставив между ними игральную доску и под спокойную музыку бросали кости. Уилл кидал на Лектера быстрые взгляды, испытывая блаженную радость и замечая, что проснулся от итальянской спячки не только он. В хитрых глазках Ганнибала снова плясали чёртики, которых он и не пытался скрывать. Столько лет бешеной гонки друг за другом с переменным лидерством, желание пнуть побольнее, чтобы заглушить собственные муки, отрицание любовного притяжения, которое Ганнибал понял во Флоренции, а Уилл, когда пришёл к нему в тюрьму, всё это пропало, когда они начали покрываться пылью в Италии.

Оказывается, Лектер не умеет слышать слово нет. Уилл послушно выполнял все пируэты, заданные своим кукловодом, — следовал куда нужно, вовремя срыгнул ухо, снова пришёл на сеансы, смотался в Литву и нашёл Ганнибала во Флоренции, но после побоища на ферме, вместо слёз благодарности, взял и отшил своего спасителя. Шокированный отказом Лектер, сдался в руки ФБР, ведь он не умеет идти в противоположную сторону от того, чего ему так сильно хочется, и так и остаётся сидеть под окнами Грэма до приезда Джека. Если остановилась гончая, то и жертва потеряла смысл бежать. После падения со скалы, они, наконец-то могут находиться рядом, не пряча нож в рукаве, но Уилл снова не хочет признавать их любовь, шлёт Ганнибала подальше, хотя и остаётся рядом с ним.

Уилл бросает кости и заинтересованно посматривает на задумчивого доктора. Вечно у них всё непросто, не сразу и поймёшь, кто из них за кем гонится. Он воодушевлённо преследовал Чесапикского потрошителя, а как выяснилось, всё было наоборот. Они, как Том и Джерри, не могут спокойно жить без военных действий, и сейчас, когда Грэм вновь чувствует жажду по Ганнибалу, ему не просто спокойно и сидеть и молчать, захотелось окунуться в их связь целиком.

— Ты думал о сексе со мной? — прямо спросил Уилл, не сводя глаз с доктора. — Каким ты его видишь?

— На уровне прикосновений, — гаденько усмехнулся Лектер, передвигая фишки. — Хотя в моих мыслях, ты был моим сотни раз.

— Ты мысленно трахнул меня сотни раз?

— Тебя это удивляет?

— Немного, — хмыкнул Грэм, опуская глаза и рассматривая себя глазами доктора.

На нём растянутая футболка и шорты, из-под которых торчат волосатые ноги. Так себе эталон эротизма. Ганнибал, в шёлковой пижаме и с возбуждёнными глазками, неожиданно, показался ему старым извращенцем.

— У тебя был секс с мужчиной? — намеренно ступая на зыбкую тему спросил Грэм.

— Нет пока. А у тебя?

— Тоже не было.

Слово «пока» повисло в воздухе, они одновременно поджали губы и опустили глаза. Вопрос так волновавший Уилла, кто кого уложит на лопатки, остался открытым и застыл у него на губах. Сама мысль, что он думает об этом и готов к сексу, показалась ему революционной, но, как и в любых отношениях, для этого требовался фундамент и кредит доверия. Они достаточно показали себя в действии, но сейчас, требовались слова.

— Впервые, я подумал о тебе в этом плане, когда мы вышли на охоту с Джеком, — просто начал Уилл, потянувшись за бокалом вина к тумбочке. — В тот вечер я присоединил к тебе эпитет — идеальный.

— Идеальный? — шокировано переспросил Ганнибал, тоже отвлекаясь от игры и беря вино в руки. — Расскажи. Пожалуйста.

— Я не пришёл на сеанс, но ты явился ко мне сам, — улыбнулся Уилл. — Практически влетел ко мне на кафедру, с криками что это недопустимо, но тут же попросил не извиняться, давая мне понять, что я выше всех установленных правил. Что за психотерапевт, который потащился на другой конец города к пациенту, чтобы попросить его не извиняться? Идеальный врач.

— Тогда я испытал неизвестную мне тоску по тебе. Это было ново для меня, но я не стал даже сопротивляться этому.

— Я продолжу? Мы рассматривали жуткие фото с фрагментами человеческих останков, ты не кривился в ужасе, тогда я ещё не знал, что мы любуемся твоими работами, пытался вникнуть и помочь мне разобраться в этом кровавом месиве, и я подумал, что ты мог бы быть мне идеальным другом.

— Я им и был. — гордо выпрямился Лектер. — Разве нет?

— Ага, как же. Потом мы стояли в темноте за спинами агентов, как два хищника, и мне захотелось, чтобы все они исчезли, мы остались вдвоём и сами разобрались с шизанутым санитаром. Я, почему-то был уверен, что ты прекрасно справился бы с поставленной задачей, ты был бы идеальный охотник.

— Уилл…

— А затем, ты просто взял и спас несчастную жертву. Ты был лучше всех нас и самого психа, которого увел Джек. Я не мог оторвать от тебя взгляд, смотря на твои руки в чужом теле, мешая в голове мысли, что ты идеальный доктор и идеальный потрошитель.

— Я был так близок к провалу? — рассмеялся Ганнибал.

— Возможно, — засмеялся в ответ Грэм. — Если бы не энцефалит, то я бы раскусил тебя раньше. Я не мог разобраться в себе, но безумно хотел находиться рядом с тобой. Взял бутылку вина и поехал к тебе. Смотрел, как ты что-то готовишь, помнишь, я попал на приём твоих гостей? Ты был спокоен, не требовал внимания к своему спасению человеческой жизни, раскладывал помидорки и был мне рад. Идеальный повар. Идеальный человек.

— Это был сумасшедший день, — кивнул Лектер, отодвигая забытую игральную доску между ними и придвигаясь ближе. — Но поверь мне, я бы выгнал всех своих гостей, ради вечера с тобой.

— Тогда мне показалось, что я тоже это знаю, — убирая бокал, ответил Уилл, тоже придвигаясь к своему маньяку. — Но моя вечная неуверенность…

— Я люблю тебя, Уилл. — прошептал Ганнибал, касаясь его нежным поцелуем.

— Мой идеальный психопат. — промурлыкал Уилл, отвечая на ласку.

Какое-то время они нежно целовались, не касаясь друг друга руками, но страсть не охватывала их целиком. Было ощущение, что, поднимаясь по любовной лестнице, они перепрыгнули какую-то важную ступеньку. Уилл разорвал поцелуй, взял доктора за плечи и с силой его тряхнул.

— Это всё не мы, Ганнибал, — страстно зашептал Грэм, взволнованно вглядываясь в любимые глаза. — Тихая жизнь, запечённая в фольге курица на ужин, завтрак под стеклянной крышкой, неуместная нежность. Я хочу продолжить с того момента, когда между нами всё остановилось.

— Хочешь снова сбросить меня в океан?

— Не хочу больше фальши, — ответил Уилл, хватая Лектера за лицо и грубо, почти кусая, впиваясь в его губы. — Хочу быть счастлив, ты ведь тоже этого добивался, когда мечтал быть со мной. Хватит масок. Хватит изображать из себя тихую семейную пару. И это. — Грэм спрыгнул с кровати и подбежал к картине, скидывая с неё ткань на пол. — Рядом со мной тебе больше не нужны костюмы и вуали.

— Что ты хочешь, Уилл? — взволнованно спросил Ганнибал. — Ты только скажи.

— Восстановим потерянную связь. Тот момент, когда я решил, что смерть — это лучшее решение в моей жизни. Поможешь мне понять, что я ошибался?

— Да, конечно. Всё что угодно.

Грэм забрался обратно на кровать и крепко обнял своего доктора.

— Я хочу, чтобы ты стал таким как прежде. Хитрым, умным, чего-то замышляющим и вынашивающим свои коварные планы. Хочу снова разгадывать тебя, немного бояться силы твоего разума и даже жестокости. Хочу опять восхищаться размахом твоего безумия и голода. Хочу хотеть тебя, как прежде. Я…

Уилл начал задыхаться от эмоций, и сражённый его словами Ганнибал, повалил его на кровать, и с яростью набросился на его губы. Вот это был их поцелуй, тот, который они хотели и заслужили.

Я принимаю твоё безумие, я и сам безумен не меньше тебя.

Они жадно целовались на кровати, кусаясь и стукаясь зубами, больно хватая друг друга за волосы и пытаясь прижаться сильнее. Уилл резко цапнул Лектера за губу, прокусывая её до глубокой ранки, тут же зализывая её и пачкаясь в его крови. Ганнибала затрясло, он потерял свой хвалёный контроль, смотря на любимого, слизывающего его кровь, он рычал и кусался, дрожа от возбуждения, и громко кончил, едва Уилл засунул ему руку в трусы и коснулся его члена.