– Ну, что тут рассказывать, Герман! Лошадей у нас не так много. Некоторые принадлежат клубу. Некоторые частные, на постое. Мы их кормим, поем, выгуливаем. Вот, видите, у каждого стойла табличка, чем кормить, какие витамины. Буцефал, тот мерин, которому вы понравились, очень нежное создание, в холода гуляет в накидке, иначе у него случается бронхит, и питается он тоже весьма избирательно, так как аллергик, – она говорила протяжно, как будто имитируя лень, но Герман видел, как загорались ее темные глаза. – Князь – тяжеловоз, его мы запрягаем в упряжки, милейшее, и в то же время ленивейшее создание. Его всегда седлают новичкам. Это вот наша Дакота, кобыла. Ласковая, пока ты ее не оседлаешь, а потом может и взбрыкнуть. Уже не один раз скидывала своих хозяев… – Алена поймала внимательный взгляд Германа на своём лице. – Что?

– Нет-нет, продолжайте.

– Знаете что, Герман?

– Да, Алена?

– Ну, вы же не яблоками их кормить приехали, верно?

– Н-у-у, может морковь? – предположил Герман.

– Совсем скучно дома, да? – прищурилась Алёна.

– Не понял?

– В общем, так, поможешь мне помыть и оседлать Буцефала, разрешу прокатиться.

Алена остановилась посередине конюшни и снова подперла руками бока.

– Буцефала? – Герман обернулся в сторону денников с табличками.

– Он же больше всего тебе понравился?

– Возможно, вы правы, но я не уверен кто из них Буцефал?

– Герман, седлать коня и «выкать» – это не мое. Хочешь, переходим на «ты», бери фуфайку и пошли, предпочитаешь выкать – экскурсия закончена.

Алена развернулась и направилась к выходу.

– А ты строгая! – крикнул вслед Герман.

– Привычка! – обернулась Алена. – По-другому с животными нельзя! Как бы ни хотелось просто любить, приходится охранять границы и держать дистанцию.

– Как и с людьми…

– Да! В стае должен быть главарь… Там, – она указала направление пальцем, – на входе висят фуфайки, выбирай любую и пошли.

Пока Герман перевоплощался, Алёна вывела Буцефала из денника и пристегнула в проходе.

– Может убежать?

– Так положено. Нельзя просто взять и нахлобучить на лошадь седло! – поясняла Алёна.

– Почему?

– Если лошадь не почистить, она может стать очень раздражительной и даже получить мозоли.

Алена протянула ему щетку. Они несколько раз прошлись по Буцефалу специальной скребницей, а затем жёсткой щеткой, Алёна показывала, Герман повторял. Буцефал фыркал.

– Особенно тщательно надо чистить там, где прилегает снаряжение: спина, живот и область подпруги, – продолжала инструктаж Алёна. – Если снаряжение будет раздражать Буцефала, он перестанет слушаться и может лягаться.

– Ну, ничего себе. Я думал, что они грубые и даже не чувствуют прикосновений, только похлопывания.

Девушка не ответила, продолжая заниматься Буцефалом. Она накинула на спину коня потник, внимательно выровняла его, пристегнула подпругу и стремя на сиденье седла и наложила седло на лошадь.

– Отойди пока, может лягнуть, – предостерегла Алёна, и Герман покорно отошёл в сторону.

Она ещё раз проверила правильность установки седла, пристегнула переднюю и заднюю подпругу. Отвязала Буцефала, провела пару шагов, убедившись, что снаряжение ему не мешает.

– Ну вот, можешь ехать! – довольно провозгласила Алёна.

Девушка вела коня под уздцы, а Герман шёл в отдалении. Эта юная особа прекрасно справлялась с обоими.

– У нас есть приступка для новичков, но я ее терпеть не могу. Вы… Ты, Герман, молодой, спортивного телосложения и небольшого веса, я думаю, ты в состоянии сам сесть в седло.

– Как скажешь, – согласился он, размышляя о том, как только что его охарактеризовала Алёна. Молодой, спортивное телосложение, небольшой вес, интересно она расценивает все это как достоинства или наоборот? Герман попытался оценить себя со стороны: да среднего роста, да худощавый, пожалуй, Алёна приукрасила, на счёт его спортивного телосложения – худой, и к тому же на спорт времени у него не оставалось совершенно, молодой, ну это относительно, сорок лет.

Рассматривать Алену у него желания не возникло.

Последнее время Германа окружали женщины совершенно противоположные. Аккуратные, ухоженные, с красиво уложенными волосами, облаченные в строгий офисный дресс код, который, к слову, они все время старались перехитрить, одевая каблук чуть выше, или юбку чуть короче. Ох уж это извечное женское стремление выглядеть привлекательно, Герман снисходительно относился, к нарушениям подобного рода.

– Итак, смотрим внимательно, – прервала его размышления девушка, – к лошади всегда подходим слева, так, чтобы ее морда была от тебя слева. Понятно?

– Пока да.

– Лёвой рукой ты берёшься за луку седла, – юная наездница подкрепляла свои слова действиями. – Затем свободной рукой поправляешь стремя и вставляешь в него левую ногу.

Девушка задрала худую ножку в массивном сапоге и ловко втиснула в стремя. – Дальше главное не затягивать, иначе конь может пойти и тебе придётся прыгать за ним на одной ноге. Отталкиваешься и перекидываешь правую ногу через круп лошади.

Наездница легко подскочила, нога описала круг в воздухе и в одно мгновение девушка оказалась в седле.

– Вот так, – резюмировала Алёна.

– Вот так, – машинально повторил Герман.

– Теперь ты, – Алёна плавно соскользнула в коня.

Герман растерянно переминался с ноги на ногу. «Ну, в общем – то конь и конь» – подумал он. Герман подошёл к Буцефалу полный решимости, ухватился за седло, толкнулся, как ему показалось достаточно сильно, занёс ногу. Когда он понял, что сейчас заедет Буцефалу прямо по спине, хрупкие руки девушки сильно подтолкнули его сзади. Герман фыркнул от негодования, примерно так же как Буцефал во время чистки, однако приземлился аккуратно и точно в седло.

– Хорошо, – резюмировала девочка.

Ничего хорошего в своем конфузном кульбите Герман не усматривал. Он бы смутился, наверное, но Алёну Герман совершенно не стеснялся. Простая девочка конюх.

Конь оказался высоким, все время топтался и Герман того и гляди мог выскользнуть из седла. Девушка вела Буцефала под уздцы, давая ему немного привыкнуть к лошади. Затем она пристегнула корду, и теперь Буцефал описывал круги вокруг Алёны. В руках у неё был длинный хлыст, на случай, если конь перестанет ее слушаться, но он не только слушал команды, но и прекрасно понимал речь девушки.

Алена показала Герману несколько упражнений, ему необходимо было отклоняться попеременно вперёд и назад, влево и вправо, чтобы научиться чувствовать равновесие в седле.

При возгласе «Рысь» Буцефал начинал двигаться ритмичнее, и Германа подкидывало, словно мешок с картошкой. Алёна объясняла, что нужно сжать коня коленями, и привставать в такт его движениям, упираясь в стремя, но у Германа пока не входило. Алена объясняла, как важно почувствовать ритм, пробовала отсчитывать вслух. Герман весь взмок, ноги дрожали от напряжения, но прогресса не наблюдалось. В конце концов, он окончательно устал и взмолился о пощаде.

Алена разочарованно выдохнула.

– Что? – поднял брови Герман.

– Куража ты так и не словил… Жаль.

– Не страшно.

Он спешился так же неловко, как и садился в седло, несмотря на подробный инструктаж Алёны.

– Чаю хочешь? – запросто предложила девушка, по пути в конюшню.

Урок вымотал Германа, футболка под водолазкой промокла насквозь, пить хотелось нестерпимо, и он согласился.

Они расположились за небольшим столом в жокейской. Старенький серебристый термос, пара пластмассовых кружек и отменный чай, заваренный на настоящих полевых травах: мята, душица, зверобой. Герман опять вспомнил далёкое детство, деревню и бабушкин самовар.

Девушка поставила вазу с печеньем и конфетами. Он вдруг почувствовал, что очень голоден.

– Сколько я должен вам за урок, Алена?

– Я не инструктор, поэтому ни сколько. И мы кажется на «ты» перешли.

– А шашлык тут у вас пожарить можно? – неожиданно предложил Герман.