Посвящается моим славянским братьям, с которыми судьба свела меня в одном из районов заполярного круга.

На одном золотодобывающем предприятии в одном из шкафчиков уволившегося работника нашли небольшого размера тетрадку.

Работник этот числился когда-то водителем погрузчика и, говорят, очень любил сочинять разного рода пошлые стихи.

Поначалу работал он на китайском погрузчике, который особо не радовал водителя своим комфортом и от которого другие погрузисты открещивались сразу и навсегда. Некоторые вплоть до увольнения. Этот же отпахал на нем почти год без передыха. Наверное, своему железному китайскому другу он и посвятил следующие строки.

Верный друг мой из Китая,

Он по фабрике летает.

Грузит кек, руду, дробленку.

Вот нашел, блядь, работенку.

На золотодобывающем предприятии одни добывают руду, другие ее перерабатывают (та самая вышеупомянутая фабрика) и извлекают золото. Из штолен частенько вывозят большие негабариты, которые с помощью гидромолота раскалывают на более мелкие части. Гидромолот цепляют на экскаватор вместо ковша. И пошел он молотить негабариты направо и налево. Работники между собой называют машиниста гидромолота просто – бутобой. «Каменная роза» – это как раз о машинисте гидромолота.

Жил на свете бутобой

Скульптор по натуре,

И в любом негабарите

Видел он скульптуру.

То ли бюст Надежды Мейхер,

То ли Ленин в кепке,

Огурец на пару тонн

Или хуй с пипетку.

Как-то раннею весной

В день 8 Марта

Бутобой решил подарок

Сделать лаборанткам.

«Выдолблю-ка я цветок,

Каменную розу.

Или может быть ромашку,

Или, блядь, мимозу».

Все на чай, а бутобой

Камень долбит на шестой.

Пыль, осколки – ебануться!

Настоящее искусство!

Наконец, готово диво –

Роза, да в горшочке.

Ну, теперь бы ее надо

Снарядить до точки.

Подогнали самосвал,

Кран подсуетили.

Как хрустальную корону,

Нежно погрузили.

Но еблан-самосвалист

Не заметил кочек,

И от стебля по дороге

Отлетел цветочек.

Подрулил он к ОТК

И сигналит борзо.

«Эй, девчонки, с 8 Марта!

Принимайте розу!»

Лаборантки дружно вышли,

Рты пораскрывали.

«Этот что ли хуй в вазоне

Розою назвали?»

Самосвалист в недоуменьи

В кузов сам забрался.

«Еб же, сука, твою мать!»

Долго он ругался.

Вскоре кран и бутобой

Вместе появились

И в расстройстве от конфуза

Долго матерились.

Но проблему разрешили

Слесаря хорошие –

Они цветочек к стебельку

Чем-то припиздошили.

Тут девчонки восхитились,

Обалдели просто,

И машиниста бутобоя

Пригласили в гости.

Напоили, накормили,

Заебли вопросами

И тихонько угощались

Его папиросами.

Все бы было хорошо,

Если бы не кто-то

Прошептал на ухо томно

И невнятно что-то:

«А смогли б Вы сотворить

Фалоиммитатор?»

Бутобой ответил скромно:

«Да пошла ты на хуй!»

Конечно же, на любом таком предприятии (руднике) есть бульдозеры и соответственно бульдозеристы. «Спящая красавица» – рассказ об одном из них, которого ночью послали на другой участок (Озерка), расчистить там дорогу после очередной пурги.

Как-то в ночь бульдозерист

Двинул на Озерку,

Чтоб расчистить там дорогу,

Замело поскольку.

Переехал перевал,

Покурил немного.

Вдруг в разрезе дальних фар

Показался кто-то.

«Это что за хуетень», -

Шепчет он в испуге.

Едет всадник на коне

Сквозь пургу и вьюгу.

Он молитву прочитал,

Монтажку положил у ног –

Мало ли что может быть,

Вдруг какой-то долбоеб.

Между тем все ближе всадник.

Шлем, кольчуга, меч, копье.

Трет глаза бульдозерист,

«Ни хуя, бля, е-ма-е!»

Вот подъехал он к кабине,

Чинно поклонился

И показывает жестом,

Чтоб тот приоткрылся.

Запашок уже в салоне

И монтажка на готове.

Приоткрыл слегка он дверь,

«Говори, чего хотел?»

«О, великий тракторист!

Богатырь-бульдозерист!

На своей шушлайке верной

Ты объехал мир, наверно.

Не откажешь ли в ответе,

Не видал ли где на свете

Ты царевны молодой?

Я жених ей».

«Ебануться!»

Бульдозерист аж поперхнулся.

«Ты, братишка, обкурился?

Иль грибами отравился?

Или ты с дурдома, блядь,

На коне решил сбежать?

Ебанутый, ты, в натуре!

Посмотри, какая вьюга!»

Всадник голову повесил

И вздохнул уныло,

«Знать, и ты мне не поможешь.

Жизнь мне опостыла».

«Да… Фигня – твои дела…

Ну-ка, двигайся сюда.

Как зовут-то, припиздоша?»

Всадник вымолвил: «Алеша!»

«Ты, поди замерз, братан?

Выпей чистогана».

И налил ему из фляги

Сразу полстакана.

А потом еще стакан,

Скурили папиросу,

И давай решать в угаре

Насущные вопросы.

«Говоришь, в горе – дыра,

В той дыре – твоя судьба…

Штолен тут, братан, не счесть.

Только где же она есть?

Да и там, как не крути

В проходке только мужики.

Ты ж царевич Алексей!

А не пидар, в смысле, гей»,

Рассуждал бульдозерист,

А царевич уж раскис.

Развезло в тепле кабины,

Плюс – накуренный в хламину.

«По штольням рыскать – не фонтан», -

Зарождались мысли.

«А в столовке – вариант.

Кого-нибудь отыщем.

Эй, царевиц! Брат! Проснись!

Сейчас наладим твою жизнь.

Коня бы нам не проебать,

В нем колбасы центнеров пять.

Давай вяжи его на трос,

Поедем потихоньку».

И двинулись они на рудник,

Прямиком в столовку.

На КПП охранник

Просто охуел,

Когда бульдозер и коня

Спросонья рассмотрел.

Но выслушав все до конца,

Немного прослезился,

И пропустить царевича

К невесте согласился.

А в столовке в полутьме,

Развалившись на скамье,

Повариха сладко спала

И сватов не ожидала.

Вот ведет бульдозерист

Царевича в то место,

И ему на ухо шепчет:

«Вот твоя невеста».

А царевич с бодуна

Не поймет, бля, ни хрена.