Упрямый ветер вознамерился порвать меня на части. Холодными руками мертвеца он впивался плохо гнущимися пальцами в мой, местами прохудившийся шерстяной плащ, и порывами старался опрокинуть меня на спину. Вниз, в наметённый снег, чтобы тут же замести мою холодную могилу. Хотя и так его усилия остались не напрасны. Облепивший меня белый надменный снег утяжелял каждый мой уставший шаг грузом возложенной ответственности.
Я продолжал идти.
Ноги раз за разом исчезали по колено. Моё же дыхание душило меня влажным теплом, отражаясь от промокшего шарфа. Из-за ветра я лишь изредка старался открывать глаза, чтобы не потерять направления вдоль леса и не свалиться с пологого берега к замёрзшей реке. Попав в сугроб, я вряд ли смогу выбраться.
Я продолжал идти.
С трудом, под привязанную к голове шапку, до меня донеслась одинокая песнь лесного бродяги. Ан нет. К ночной подхриповатой песне вскоре подключились остальные. Слишком далеко, отмахнулся я и тут же замер, как вкопанный.
Глубокий снег заставлял волков подбираться к путнику прыжками. Зелёные всполохи глаз, то и дело сверкали, вторя лунному свету, пробивающемуся сквозь одеяло рваных облаков. Небольшая стая рассыпалась веером и замерла, ожидая действий вожака. Высокий чёрный волк оскалил жуткие клыки и стал медленно проламывать снег своей массивной грудиной.
"Нельзя поддаться страху. Нельзя проявить малодушие. - Как завет прошептал я в своих мыслях. - Любое испытание - это проверка намерений. Только проверка".
Пока я смотрел на вожака, меня уже взяли в кольцо. Сужающийся круг моей скорой смерти смыкался на мерцающем гипнотическом взгляде косматого монстра.
"Я принял решение и не отступлю". - Собрался я с силами и тяжело шагнул вперёд.
Звери перестали двигаться, застыли. Я осторожно обошёл огромного чёрного волка и не оглядываясь, поспешил вперёд. Со спины послышался едва уловимый скулёж.
"Я принял решение". - Твёрдо повторил себе я. - "А это моя отходная".
Учащённое дыхание испариной морозило мне щёки. Уже в нескольких местах шарф больно приклеился к лицу. Даже в рукавицах пальцы коченели. Просто устали держать на груди пола скомканного плаща, что бы лучше прилегал и грел тело. Мой и без того не быстрый шаг ещё замедлился. Усталость камнем улеглась на плечи, заставляя ниже кланяться земле. В лицо, болезненной пощёчиной ударил ветер и... тут же неожиданно утих.
Я с трудом разогнулся и поднял на небо глаза. Ещё мгновение назад чехарда неугомонных облаков не позволяла выглянуть луне, а теперь исчезла даже с горизонта. Острый лик царицы ночи ярко освещал мой путь, словно бы подмигивая одинокими дрожащими звёздами.
Уханье филина заставило меня обернуться к опушке.
Непроницаемая тьма хвойного безмолвия вцепилась лапами - ветвями в тихую зимнюю ночь. Неровный строй деревьев незаметно смешался верхушками с высотой звёздного неба. Я понял не сразу, что огни, мерцавшие в ночи, это не одинокие звёзды горизонта, а взгляды лесного зверья. В ужасе я отшатнулся в сторону, ближе к реке. Десятки внимательных взглядов следили за моим безумным путешествием.
Неожиданный, знакомый тёплый треск донёсся до моих бесчувственных от холода ушей со стороны покатого берега. Я пригляделся на ходу и даже от неверия моргнул.
Одинокий костёр освещал своим светом часть берега, не выявляя не тенью не даже силуэтом своего хозяина.
"Ну, так и бывает". - Понадеялся я и поспешил к теплу.
Оставшиеся силы меня подвели, и я увязнув по колени в наметённом сугробе, запутался в ногах и рухнул, кубарем скатившись со склона почти к самому кострищу.
Упёрся руками в замёрзшую землю и как можно быстрее вернул себя на ноги. Но прежде чем отряхнуться от облепившего меня снега, как можно почтительней поклонился в пояс живому теплу.
Огонь затрещал полыхнув, освещая больший ореол своим ласковым светом. Ветер скрипнул позёмкой за моею спиной и легонько подтолкнул к теплу. Я тут же подбежал к огню, и присев снял рукавицы, дабы у тепла размять окоченевшие пальцы.
Всегда говорливую, журчащую реку сковало толстым льдом. Её снующие волны, застыли в движении, образовав волнистые бритвы на поверхности хозяйки. Я невольно поёжился и размял одеревеневшие пальцы.
- Принял решение, так? - Раздавшийся голос за спиной чуть не опрокинул меня наземь. - Подумай о своём решении. Время ещё есть.
Коренастый мужчина обошёл меня и подойдя к костру, подкормил ненасытное пламя мёртвым сушняком.
- Я прошёл испытание. - С трудом вымолвил я озябшим лицом себе под ноги. Я боялся посмотреть ему в лицо. Боялся увидеть его. Точнее, я знал, что боюсь увидеть конкретное лицо. - Волки, ветер, мороз, тьма. Я не повернул назад и сейчас не стану.
Мужчина закончил с хворостом и присел на валежное дерево, невесть откуда оказавшееся рядом. Но тут уж удивляться не приходится.
- А он бы одобрил? - Спросил мужчина, вытягивая ноги к теплу.
- Это мой долг. - Поднял я глаза и в груди моей ёкнуло сердце. - Защищать всё живое. Хранить жизнь. - С трудом добавил пересохший рот.
Улыбающиеся карие глаза с морщинками по краям снова посмотрели на меня. Небритое лицо скрывало подбородок и ещё больше округляло щёки. Русые, уже седоватые волосы были в беспорядке закинуты на бок. Всё, как я помню. Как я помнил своего учителя. Своего отца.
- Я думал, что вы женщина. - Не отводил я взгляд от сидящего. - В писаниях вы являетесь...
- Я принимаю облик от просителя. - Улыбнулся мужчина и скрестив ноги спрятал ладони в подмышках.
- Я пришёл к вам с просьбой...
- Я знаю, зачем ты явился. - Перебил его сидящий. - Но осознаёшь ли ты последствия своего решения? Ты молод, даже юн. Твоя восемнадцатая весна ещё не наступила. В тебе бурлит кровь, нагревая необдуманные мысли. Ты остался один после смерти учителя и считаешь, что весь мир теперь взгромоздился на твои подростковые плечи. Это не так, сынок. - Подался вперёд говорящий и сменил свой тон на ласковый, отцовский. - Твой отец был обычным человеком. Он так же как и все ошибался, брал на себя чужое горе и сгинул, не справившись с ответственностью, которую сам же на себя и возложил.
