– Я думал ты спишь, – он ничуть не стушевался, заметив Поттера, извлек из кармана влажные салфетки, степенно вытер руки и только потом сел за руль.
– Я долго спал?
– Не знаю, может минут двадцать или полчаса, – он пожал плечами.
– Впрочем, мысль хорошая, – Поттер вышел из машины и пошел устранить биологическую потребность, раз уж они все равно остановились. В темноте было почти не различить пейзаж рядом с дорогой, но Гарри отчетливо увидел множество резвящихся блекло-розовых теней, похожих на пушистые шарики. Заметив его они шустро скрылись за деревцами.
– А ты тоже их видел? – Поттер плюхнулся обратно на сидение в тепло. Влажный зимний воздух пробирал до костей.
– Конечно, – удивился Малфой вопросу, – меня же магии лишили, а не глаз. Не знаю только кто это. Это у твоей подружайки надо спросить, которая всем рассказывала про мозгошмыгов.
– Они спасли меня от поездки обратно в Лондон, между прочим! – Парировал Гарри, тут же вспомнив былую обиду на Малфоя.
– Извини, – внезапно повернулся он, – я тебе тогда нормально втащил. Но если честно, мне не стыдно. Ты был такой бесячий в школе.
Поттер рассмеялся. Все таки Малфой был достаточно настоящий. Он был способен за одно предложение и извиниться, и сам себя оправдать.
– Ты, знаешь, ли тоже не подарок был.
– Не находишь, насколько мы стали скучными, что уже даже не испытываем ярких негативных эмоций находясь рядом? – Внезапно озадачился Малфой и закинул руку назад, в безуспешной попытке нащупать пакет с едой.
– Я недавно осознал, что вообще ярких эмоций не испытываю. И это меня пугает, если честно. Нам же даже тридцати нет, неужели это и есть взрослая жизнь? – Поттер повернулся и достав пакет поставил Малфою на колени.
– Спасибо, ты будешь?
– Пока не хочу.
– Тогда кинь назад, пожалуйста, – Гарри забрал пакет и поставил обратно на заднее сидение, – знаешь, не могу с тобой полностью согласиться по поводу ярких эмоций. Я их испытываю, просто угасают они быстрее. Как бы объяснить, эффект яркий, но короткий, не получается все время находиться в этом восторженном состоянии. Я стараюсь обращать внимание на мелочи которые меня радуют, но если не учитывать их, согласен, взрослая жизнь оказалась куда скучнее, чем я думал.
– И что тебя последний раз впечатлило? – Спросил Поттер, потому что сам так и не смог вспомнить, что бы порадовало его.
– Тачка. Когда становится совсем грустно, я просто сажусь, врубаю музыку и куда-то еду. Просто еду, без цели. Как говорится: у самурая нет цели, только путь, – он улыбнулся, – песни дурацкие пою в дороге, или давлю на газ до упора, вжух, и мне становится классно. Ну еще в спорт зал хожу, но там все понятно, от силовых тренировок выделяется эндорфин и становится хорошо, это об этом все знают. А, ну и еда, – сказал он, жуя сэндвич, – еда может вызвать у меня восторг.
– Ты мне сейчас так Рона напомнил, когда про еду сказал, – улыбнулся Гарри, – от тебя я оды еде не ожидал.
– Вот ты мне сейчас почти физически больно сделал своим сравнением! – Возмутился Малфой, – я смотрю мульт по телевизору иногда, так вот там говорят “у рыжих нет души”, и я с ними солидарен! Я понимаю, что тебе сложно переварить все эти маггловские слова от меня, так еще и в одном предложении. Может быть тебе нужен врач? – Драко сделал ударение на последнее слово и повернулся на Поттера. Тот искренне старался не расхохотаться. Из уст жующего Малфоя это действительно звучало несколько инородно.
– Мне кажется ты хорошо прижился в маггловском обществе, может ну его, магию эту? Мне кажется даже я, выросший с Дурслями или Гермиона и то не так комфортно теперь себя чувствуем в простом мире.
– Да нет, это все мимикрия. Просто маскируюсь под обычного человека. Так спокойнее и безопаснее. Я принял правила игры. Недавно прочитал чудную фразу по этому поводу, мол, человек ко всему привыкает, даже к виселице. Подергается-подергается и успокоится. Вот и я тоже, пострадал немножко и начал все по новой. Но наверное, если сейчас у меня забрать тачку, вкусную еду и музыку, я совсем приду в негодность, – казалось он был действительно спокоен, но к концу монолога заметно погруснел.
– Да ладно, не расстраивайся, – попытался поддержать его Поттер, хотя понятия не имел, что надо говорить в такой ситуации.
– Все нормально, не бери в голову. Северус говорит у меня настроение меняется как погода на море, ты тоже скоро привыкнешь, нам явно еще день вместе придется провести.
– Честно, я бы и не один день еще с тобой провел, только бы домой не ехать, – ответил Гарри немного смутившись.
– Вообще если разобраться, это не звучит как комплимент, но подозреваю, что задумывалось как он, – улыбнулся Малфой, – засчитано, но только потому что ты Поттер.
– Спасибо, мистер Малфой, сэр.
***
– Скоро приедем уже, – улыбнулся Малфой, сворачивая на более освещенную дорогу, – не то, чтобы я тебе хотел рассказывать все это сейчас, но думаю, что пора начать.
– Это звучало как что-то плохое, – отозвался Поттер. За последние пару часов их ленивой болтовни ни о чем, он словил себя на мысли, что предложение Малфоя выпить перед тем, как идти на форменное самоубийство гордо именуемое “спасением Снейпа”, не плохая идея.
– Ну как тебе сказать, наверное это для меня хуже, потому что я кручу все в голове и… просто не могу ни с кем поделиться. Как ты можешь вспомнить наш недавний разговор - у меня нет друзей.
– На сегодняшний вечер можешь считать меня своим другом, – пожал плечами Гарри и только потом понял, что звучало это ужасно.
– Ты не делаешь ситуацию лучше, Поттер, – Драко рассмеялся, – пора смириться, дипломатия не твое, но я как ни странно, очень польщен твоим вниманием. Ладно, слушай, моя версия такова: когда я забрал Северуса из Мунго, он был чертовски плох. Мне казалось, что еще немного, и он рассыпется на части. Магии в нем хватило только на побег, так скажу. Видимо очень сильно сбежать хотел. А потом, когда мы затаились в Париже, ну, были моменты, когда я таскал его на себе мыться, потому что путь до ванной на собственных ногах у него занимал минут тридцать. Я очень боялся, что что-то случится, но он, черт, он такой упертый, – Малфой тяжело вздохнул, – сказал, мол там я сдыхать не намерен, а если сдохну здесь, хоть не так обидно будет. Без магии было тяжело, потому что я не знал, что делать, если с ним что-то случится, и мы тогда решили, что будем жить по-маггловски, пока он не придет в себя. Приняли правила игры. Знаешь, это звучит как-будто я девка влюбленная, – он улыбнулся, стараясь скрыть неловкость, – но я, наверное, ни о ком никогда так не заботился. Я был готов вскочить в любое время дня или ночи, когда он выл. Просто знал, что если воет, и я это слышу, значит совсем плохо. Но со временем стало лучше. Физически мы его подлатали, остались только шрамы на шее да и хрипит иногда как чертов грифон, а вот с психотропной стороной этой *** змеи, все обстояло хуже.
Малфой замолчал. Гарри подождал немного и повернулся в его сторону, подумав, что может быть упустил какой-то заданный ему вопрос. В отблесках света фонарей было заметно, как Драко сжимает челюсти и пытается ровно дышать, хотя дается ему это с трудом.
– Тебе плохо? Может остановимся? – Малфой мотнул головой, – если не хочешь, не рассказывай подробности, скажи просто с какой руки ожидать удара, – попытался разрядить обстановку Гарри.
– Да нет, все нормально, просто думаю, насколько далеко я готов зайти в своем рассказе.
– Он останется между нами, – тут же среагировал Поттер.
– Ну да, Обливейтом я в тебя не кину. Ладно, у него просто как у тебя, есть некоторые проблемы с чувством вины, я думаю, объяснять откуда ноги растут не нужно, – Гарри кивнул, – это чувство преследовало его всю жизнь, поэтому хорошие эмоции он испытывает несколько…
– Эмоциональный диапазон как у зубочистки? Гермиона так говорит.
– Еще немного, и я признаю, что она мне нравится, – приподнял брови Малфой, – в целом, да, он может испытывать негативные эмоции, он их понимает. А вот все, что находится выше нуля, нужно тащить калеными щипцами.