Бывает, что человек словно бы стыдится своих природных талантов, пытаясь имитировать и играть чужие роли, навязанные социумом.
Попытка быть «в модном тренде» приводит к потере самого себя.
Если человек вынужден заниматься тем, что ему не по душе, если он день изо дня ходит на нелюбимую работу и заставляет себя через «не хочу», он в результате будет испытывать постоянный стресс, чувство вины, неудовлетворение, гнев на самого себя и на внешние обстоятельства.
В результате у человека появится потребность в соразмерной компенсации: либо эмоциональной (жалость к себе, признание, похвала), либо материальной (деньги, подарки, социальное положение, привилегии). Ведь жизнь, в которой значительное время отведено нелюбимой деятельности, словно бы кричит: «Твои способности, мнение и желания никого не интересуют! Ты должен быть исполнителем! Ты не более чем винтик в системе! Замолчи и иди работай!»
И после рабочей недели постылой работы нужно будет забыться, отчаянно погрузившись в «отдых» на субботу и воскресенье. Чтобы в понедельник ценой неимоверных усилий достать себя из постели и снова отправится на каторгу.
К сожалению, в наше время огромное количество людей живут именно в таком режиме: по разным причинам они вынуждены ходить на нелюбимую работу, отчего испытывают сильнейшее неудовлетворение своей жизнью, не чувствуют радости и уважения к себе, нуждаются в компенсации и отдыхе. Но хуже всего, когда человек смиряется с подобной участью, теряя веру, что можно что-то поменять.
Ложная вера в то, что общественного признания можно достичь лишь за счет работы…
На протяжении длительных периодов нашей истории работа отнюдь не была достойным занятием. Достойным считалось помогать людям, лечить их, учить и защищать. Работали из-за нужды или из-за скупости. Лишь после Реформации у работы появилась моральная составляющая. Лютер был одним из тех, кто допустил роковую ошибку, смешав для последующих поколений смысл слов «профессия» и «работа».
Александр фон Шенбург «Искусство стильной бедности»
Поскольку такое случается во всех странах по всему миру, можно сказать, что случился системный сбой в структуре всей современной цивилизации. Реальность сегодняшнего дня создаёт такие условия и такие правила, что человек больше занят выживанием, нежели воплощением своих природных талантов.
– О каких талантах вы говорите? – может воскликнуть кто-то. – У меня кредитные обязательства перед банком, у меня ипотека, коммуналка, ребёнку скоро в садик (школу, вуз)! Я просто вынужден работать в две смены, чтобы хоть как-то обеспечить семью!
И человека в его возмущении можно понять – ведь так важно научиться выживать в нашем безумном мире. Так важно оставаться на плаву!
Вот только что делать с горечью и дискомфортом в душе? Ведь вместо того, чтобы быть счастливым воплотителем своих талантов, человек вынужден заниматься выживанием, ища хоть какую-нибудь стабильность. К великому сожалению, огромная часть наших современников не имеет возможности воплотить в жизнь своё природное призвание.
И потому всякий раз, когда я слышу от взрослого человека вопрос «В чём мои природные таланты?», я испытываю боль из-за того, что по тем или иным причинам он так и не встретился с самим собой.
За тридцать лет не слишком счастливой жизни Темпл сменил множество ролей. Был попрошайкой, вором, учеником священника, неудачливым лекарем, неумелым мясником, косоруким плотником, очень недолго пробыл любящим мужем и безумно любящим отцом, сразу после этого – несчастным горемыкой и беспробудным пьяницей, самонадеянным мошенником и, наконец, узником Инквизиции.
Потом осведомителем инквизиторов, переводчиком, счетоводом и законником. Побывал на стороне всех, каких только можно, компаний, за исключением правых. Участвовал как сообщник в убийствах, а последний раз, но весьма неудачно, сумел побыть праведником. Только скитальца и перекати-поле в списке ещё не было.
Джо Аберкромби «Красная страна»
Бывает, человек наделён сразу несколькими талантами, и потому испытывает естественную тягу к занятиям разного рода. И нужно иметь большое упорство и энтузиазм, чтобы суметь раскрыть каждый из талантов должным образом. К счастью, история человечества знает множество замечательных примеров по-настоящему разносторонних личностей.
Можно обратиться к примеру гениального Леонардо да Винчи. Он был человеком-эпохой, человеком с огромным созидательным потенциалом, человеком, возможности и прозрения которого продолжают восхищать нас даже спустя века. Леонардо известен как прекрасный художник, скульптор, инженер, механик, химик, анатом, архитектор, музыкант, поэт, философ. Казалось, его потрясающий интеллект был готов охватить все возможные области человеческого знания, он стремился увидеть и осознать глубинную взаимосвязь всех элементов природы. И ему хватило мужества посвятить всего себя реализации своих талантов. Леонардо был настолько огромен в своих талантах, что ему было тесно в шаблонных рамках социума.
Пифагор, Сократ, Исаак Ньютон, Михаил Ломоносов, Никола Тесла, Альберт Эйнштейн, Иоганн Вольфганг фон Гёте, Нильс Бор, Софья Ковалевская, а также многие и многие другие гениальные мыслители, творцы, учёные, общественные деятели показывали на примерах собственной жизни, что в одном человеке могут прекрасно сочетаться и проявляться таланты из разных областей.
Талант – это способность верить в успех. Полный бред, когда кто-то говорит, что вдруг открыл в себе дарование. Нет. Он просто работал. Много работал.
Джон Леннон, английский рок-музыкант и композитор, солист группы «Битлз»
В повседневной жизни не так просто найти возможность воплощать свои разнообразные таланты с одинаковой интенсивностью. Бывает, что человек получает образование и идёт в профессию согласно одному из своих возможных призваний, а другие проявляет лишь как хобби или интересное занятие.
Помню, как наш сын Никита с самого раннего возраста предпочитал делать себе игрушки самостоятельно. И хотя мы с радостью покупали ему стандартные мальчиковые атрибуты: машинки, самолёты, конструкторы, он особо на них внимания не обращал. Ему намного ценнее были бумага и клей, из которых он неловкими ещё пальчиками сооружал какие-то странные для непонятливых взрослых конструкций.
Через какое-то время в дело пошли клейкая лента, картонные коробки, большие ножницы, степлеры, всевозможные кнопки и скрепки. И производство бумажных игрушек вышло на новый уровень. Ему они были милей и интересней магазинных. Приходящие в гости дети удивлялись, мол «а что так можно было?» и с удовольствием тоже включались в творческий процесс.
Со временем эти изделия становились всё сложнее. Достигнув в бумажных технологиях определённого уровня, Никита в возрасте семи-восьми лет решил обратить свой взор на фанеру, доски и деревянные бруски. В доме запахло стружкой и горелым деревом. Мы стали покупать ему лобзики, пилки, выжигательные аппараты, шурупы и отвертки.
На балконе в квартире беззаветно любящей бабушки была сооружена мастерская с небольшим верстаком и тисками, где он проводил большую часть свободного времени. Из моего ящика с инструментами стали загадочно пропадать молотки, пассатижи, гвозди, дрели. Глядя на свой ящик с инструментом, который с каждым днём становился всё более просторным, я, признаюсь, испытывал разные и порой весьма противоречивые чувства: от «молодец, сын, учись пользоваться смолоду!» до «что ж ты, сорванец, назад ничего не вернул!». Тем не менее у нас дома появились первые хрупкие табуретки, разделочные доски с неровным краями и прочие важные и такие дорогие родительскому сердцу дары балконного производства.
К двенадцати годам Никита стал больше интересоваться работой по металлу. И речь зашла о серьезных инструментах и основательной мастерской, которую было решено перенести на пригородную дачу. Благо там шуметь можно без оглядки на чуткие соседские уши. Мы стали приобретать стальные листы, купили сварочный аппарат, всевозможные электроинструменты, защитную одежду, словом, оборудовали полноценное рабочее место.
