Верховным руководящим органом Рабоче-Крестьянской Красной Армии являлся Совет Народных Комиссаров РСФСР (под председательством В.И. Ленина), а непосредственное руководство РККА проводилось Революционным Военным Советом (РВС) Республики, в лице его председателя и одновременно народного комиссара по военным и морским делам (с ноября 1917 г. по март 1918-го – Н.И. Подвойский). С 8 апреля 1918-го до 26 января 1925 года председателем Реввоенсовета Республики и наркомвоенмором был Л.Д. Троцкий.

Сказать по правде, добровольцев записываться в большевистскую армию было немного – не более 10 %, то есть каждый десятый из всей офицерской массы. Не следует забывать, что Мировая война выкосила кадровое офицерство на две трети. Самыми сговорчивыми, как ни странно, оказались, во-первых, офицеры бывшего Генерального штаба, «генштабисты», шестьсот человек из которых довольно преданно служили Красной армии. Хотя из этой когорты изменили около ста человек. Как отмечает историк А. Буровский, это меньший процент, чем из мобилизованных красноармейцев[42].

Во-вторых, готовность служить Советской власти проявили и так называемые «офицеры военного времени» – те, которые были мобилизованы в годы Первой мировой войны, окончившие ускоренные курсы военных училищ, школ прапорщиков, получившие офицерский чин на войне за храбрость и пр. Более 75 % офицеров военного времени являлись выходцами из крестьян. Практически полностью дворянской оставалась лишь верхушка русского офицерства – её генералитет.

В июне 1918 года была проведена первая мобилизация военспецов. Чем могла обернуться подобная авантюра, никто не знал, даже сам тов. Троцкий. Поэтому мобилизуют поголовно всех, у кого в наличии руки, ноги и головы. При добровольной записи – могли взять, скажем, без нескольких пальцев на левой кисти, а то и вовсе без таковой, если исключительно для штабной работы. Когда после войны подсчитали, выяснилось, военкоматы тех лет (придуманные, к слову, всё тем же тов. Троцким) поработали не так уж плохо, мобилизовав в ряды Красной армии половину из того, что имелось под рукой – 75 тысяч офицеров из 150 тысяч, числившихся на территории России. Что-то около 50 тысяч ушло к белым, «зелёным» и прочим батькам. Остальная масса, включая комиссованных инвалидов, разлетелась, как воробьи – под тихие стрехи: могли расстрелять те и другие, не говоря уж о всяких махновцах.

Пользуясь случаем, хотел бы напомнить читателю фамилии тех, кто, показав себя истинными героями, оказался в тени героических красных «былинников» Гражданской войны, хотя, казалось бы, их имена должен знать каждый. Это царские генералы, служившие Советской власти и угодившие в плен к сторонникам так называемого Белого движения, то есть белогвардейцам. В плену оказывались многие, но не многие предпочитали оставаться верными присяге до конца. На сей раз – присяге Советскому государству и Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

Запомним эти имена – имена НЕпредателей: генерал-лейтенант Александр Александрович фон Таубе (1864–1919); генерал‐майоры Александр Панфомирович Николаев (1860–1919) и Антон Владимирович Станкевич (1862–1919).

С февраля 1918 года генерал-лейтенант фон Таубе был назначен в Иркутске начальником штаба всех вооруженных сил Сибири. Основная работа Сибвоенкомата в тот период сводилась к формированию надежных регулярных частей Красной армии. После высадки 5 апреля 1918 года во Владивостоке японского десанта Таубе спешно разрабатывает план обороны Сибири от интервентов. Под его руководством формируются красные части и бьются в Забайкалье против атамана Семенова, а на западе – против Гайды. В сентябре 1918 года он был арестован белогвардейцами в местечке Бодайбо и приговорён военно-полевым судом в Екатеринбурге к смертной казни. Генералу предлагали публично отказать от большевизма, а также высокие посты в армии Колчака. На предложение Гайды о сотрудничестве генерал фон Таубе ответил: «Мои седины и контуженные ноги не позволяют мне идти на склоне лет в лагерь интервентов и врагов трудящейся России». Умер закованным в кандалы в одиночной камере от сыпного тифа.

Генерал‐майор Николаев с момента организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии руководил Невским районным комиссариатом по военным делам и командовал отрядом по охране невских коммуникаций. С июня 1918 года был комбригом и в сражениях против белых под Ямбургом и Гдовом командовал 3‐й бригадой 2‐й Петроградской пехотной дивизии. В ночь на 13 мая 1919 года, во время начала наступления частей Северного корпуса генерала Родзянко, после неожиданной атаки противника был захвачен в плен вместе со штабом левого боевого участка 6‐й стрелковой дивизии в районе деревни Попкова Гора к югу от Нарвы. 28 мая 1919 года Александр Панфомирович Николаев был повешен в Ямбурге.

Из некролога в журнале «Коммунистический Интернационал» (№ 9 за 1920 год):

«Днем генерал Суворов рассказывал, как офицеры наши перед казнью допрашивали генерала царского времени Николаева, взятого нашими в плен при схватке с большевиками. Генерал Николаев сказал: «Вы все – преступники, вы идете на Русь с самозванными генералами, а мы, как военные, подчинены правительству; законно или незаконно оно – не наше солдатское дело». Офицеры, судившие Николаева, заколебались, и, если бы не страх перед солдатами, которые запротестовали бы против помилования генерала-большевика, когда к солдатам-большевикам беспощадны, его помиловали бы. Пришлось вынести ему смертный приговор».

7 февраля 1920 года приказом Реввоенсовета генерал‐майор Николаев был посмертно награждён орденом Красного Знамени.

Генерал‐майор Станкевич в рядах РККА числился с 1918 года. В апреле-июне 1919 года командовал 42‐й стрелковой дивизией, затем служил помощником командующего 13‐й армией и одновременно возглавлял Нижнедевицкий отряд; командовал левой группой войск Старооскольского направления. С начала октября 1919 года – врид начальника 55‐й стрелковой дивизии. В ходе Орловско-Кромской операции в октябре 1919 года в результате измены начальника штаба 55‐й дивизии генерала А. Лаурица с группой комсостава (в селе Золотарёво под Орлом) был взят в плен. После допроса в штабе корниловцев отправлен в 1‐й батальон 1-го полка, где был предан военно-полевому суду. После отказа перейти на сторону белогвардейцев был повешен.

Приказом Реввоенсовета генерал‐майор Станкевич был посмертно награждён орденом Красного Знамени (Прик. РВСР № 53, 1920 г.). После разгрома деникинцев под Орлом его тело было перевезено в Москву и с воинскими почестями похоронено в братской могиле у Кремлёвской стены.

К этим трём именам с полным правом можно добавить ещё одно – генерал-лейтенанта Александра Павловича Востросаблина (1857–1921).

Генерал Востросаблин с ноября 1918 по 1919 год командовал курсами красных командиров в Ташкенте; являлся членом Реввоенсовета Туркестанской республики. В августе 1920 года при возвращении со съезда народов Востока в Баку по железной дороге был выброшен из вагона движущегося поезда белогвардейскими агентами. Через год он скончается от травм, полученных во время того происшествия. В 1921 Советское правительство посмертно наградило Александра Павловича Востросаблина орденом Красного Знамени (Прик. РВСР № 343, 1921 г.).

Но была и другая сторона «медали».

«Далеко не все военспецы были готовы идти за не доверявшими им большевиками до конца, – отмечает доктор исторических наук А. Ганин. – Не только сторонники РКП(б) негативно воспринимали бывших офицеров, но и наоборот. Многие бывшие офицеры считали большевиков предателями и инородцами, пришедшими к власти на немецкие деньги, стремившимися уничтожить национальную Россию. Воспринимали их как антигосударственную силу, которая попрала законность, подавляла православную веру, истребляла целые слои населения, ввергла страну в братоубийственную Гражданскую войну и была неспособна навести порядок.