Конечно, давайте!

– Теперь ты должна поднять две руки к волосам. Представь, как будто ты хочешь собрать волосы в хвост. Учись. Чтобы элементарные вещи могла делать сама. Ни от кого не зависела.

Я огорченно кинула взгляд на Тима. Это разве новое упражнение? Пыталась взглядом спросить у него. Тот, подпирая стенку и следя за каждым нашим движением, на удивление легко пожал плечами и задумчиво улыбнулся мне.

– Возвращаемся к делу. Не отвлекаемся, – напомнил о себе доктор.

Лааадно…

Чувствительность возвращалась, и одну руку уже было возможно поднять, а две, как оказалось на деле, поднять было непосильной задачей.

– Вот о том и говорю. Новое упражнение. Тянись! Разминайся! Возвращай свой тонус. Чувствуй тело! Нам нужно укрепить каркас! – выдохлась, пока доктор все перечислял.

Руки опали от усталости, сама я вся начала неумолимо краснеть и потеть. Я это зловоние ощущала невероятно сильно! И оно на моем лице вызывало выражение ужаса!

Нет, я знакома с вонью! Я жила в ней долго! Сама могла мыться пару раз в неделю, а то и один. Но сейчас… сейчас это было ужасно. Нельзя было сравнить с каким-то запахом. Хотя… трупным! Возможно, с трупным, прогнившим до пролежней, до мяса, костей.

Бррр… холодно, сссука!

– Заново! – очнулась от хлопка в ладоши.

Не обращая внимания на хирурга, вновь потянулась. Глянула в этот момент на Тима, и заметила, как в этот момент он напрягся всем телом. Подался ко мне, и для кого-то это действие, возможно, осталось незамеченным, но только не для меня.

Сглотнул, как будто судорожно. Кивнул мне, побуждая продолжать, взглядом говоря: «не сдавайся!». Даже показалось, что его черные, страшные глаза угрожающе сузились.

С чего бы?

– Давай, давай! У тебя получается, девочка! Прикоснись к волосам! – божеее, пока я думала и смотрела на этого идиота, я что, дотянулась до головы? Обеими руками? Уже? Правда-правда?

Разулыбалась. И улыбка не покинула моего лица даже тогда, когда Тим подлетел ко мне, как сумасшедший. С чувством заключил в свои медвежьи объятия и тихо прошептал:

– Молодец! Я горжусь тобой, милая! Очень. Милая моя…

Но я, летая где-то высоко и до ужаса счастливая, не обратила внимания ни на его обращения в тот момент ко мне, ни на то, что поцеловал в ушко, опаляя жарким дыханием, ни на то, что отчего-то по всему телу разбежалась стая мурашек.

– Все, все! Заканчиваем ваши ужимки и продолжаем упражнение! – раздался где-то далеко голос, прежде чем я прикрыла глаза от счастья.

Тогда я еще хотела радоваться таким мелочам. Это ведь были первые шаги на пути к моему выздоровлению, успеху! Тогда я еще не хотела задумываться, что может ожидать меня впереди. Через какие муки мне придется пройти. И что даже любому удачному выполненному упражнению совсем не захочется радоваться…

Тогда я еще не подозревала, как могу возненавидеть человека, который повинен в моем состоянии! Не знала, какая жажда меня будет обуревать, чтобы поквитаться с ним за все! Убить! Лишить того суку кислорода! Или совершить с ним то же, чтобы загибался и выворачивался наизнанку от дикой боли.

Не знала, что с каждым днем во мне начнет зреть план возмездия. Ежедневно во время тренировки и перед сном буду прокручивать каждое действие, прежде чем нанести свой сокрушающий удар под дых.

Сегодня я еще ни о чем таком не задумывалась.

Глава 9

Будь терпелив и крепок; когда-нибудь эта боль окажется тебе полезной.

с. Сесилия Ахерн

Чича. Наши дни.

Не успела принять на своей кровати сидячее положение, как сбоку раздалось громкое:

– Так, так, так! Ну что? Значит, решила покинуть нас? – сходу, широко улыбаясь, проговорил Артур Азарович, не успев войти в палату. Полы белоснежного и идеально отутюженного халата развевались в разные стороны от его импульсивной энергичности.

Как обычно, рядом со мной он всегда старался быть на позитиве. Ни одного плохого слова я от него так и не услышала за все это время. Признаться, даже грустно с ним будет прощаться. Но, думаю, мы с ним еще увидимся, и не раз.

Тим, собирая наши вещи в сторонке, широко улыбнулся. Что скрылось от глаз врача.

Да, он мне все уши прожужжал, что наконец-то больше не встретит на своем пути этого заносчивого докторишку. Но на самом деле я считаю, что он тоже по нему будет скучать. Я не раз ловила его взгляд на своем докторе. Там явно сквозило уважение к этому человеку.

Улыбнулась и кивнула врачу, возвращая себя к окружающим меня людям.

Это были сложные два с половинной месяца моей жизни. Их нельзя сравнить с каким-то конкретным отрезком моей жизни. Это время впитало в себя определенную боль. Ту, с которой я никогда еще не сталкивалась. Не знала. Эти моменты останутся в моей памяти навечно, и займут отдельную нишу в моей душе. И я даже боюсь представить, что ожидает меня дальше.

– Ну, я думаю, мы еще встретимся. Я часто бываю в реабилитационном центре, в который вы отправляетесь. Так сказать, навещаю своих пациентов. А сегодня там грядет еще пополнение! – доктор озорно поиграл бровями, намекая последней фразой на меня.

Тимур, находясь позади доктора, застыл. От его слов застыл в полусогнутом состоянии над спортивной сумкой, как вкопанный. В замедленном действии повернул голову ко мне, и уставился на меня прищуренным злым взглядом.

А я что? Я только рада, что увижу его там! Но теперь безошибочно выяснили – скучать он по доктору вряд ли будет.

Пожала легонько плечами, тем самым говоря ему: «отвали».

– Ну что? Тогда это все?

Док замолчал после заданных вопросов на какое-то время. Смотрел на меня лукаво. Со знанием! В желании чего? Рассекретить?

– Тогда не прощаемся… – хитро протянул и вытянул свою руку для рукопожатия врач.

Не успела вытянуть трясущуюся руку, как доктор немедля заключил ее в своеобразное рукопожатие, назовем это так. Двумя руками с обеих сторон обхватил её, несильно сжимая.

– Я верю в тебя. У тебя все получится, – напоследок обратился ко мне с чувством и спешно покинул нас.

– Наконец-то свалил! – напряженно пробурчал Тим.

В задумчивости перевела взгляд на Тимура, думая о поведение врача.

Как он разгадал меня? Он ведь ни разу не видел, не слышал. Хотяяя… он мог и догадаться в силу своих профессиональных знаний.

Любопытно…

Чича. 2 месяца назад.

– Ты молодец. За какую-то неделю научилась управлять руками и наводить красоту на голове!

Да, доктор, рассказывайте. Вас если послушать, то я само очарование, и около меня кругом цветет изумительная красота.

А я просто-напросто научилась заново расчесываться! Ощущая при этих движениях мученическую боль в спине.

– Теперь попробуем упражнение намного сложнее первого. Попытаемся принять сидячее положение. Не сама, конечно. С моей помощью. Сама пока что вообще не пытаешься! Поняла? – сурово глянул на меня врач. – Без геройства, девочка. Сейчас одно неосторожное движение, и все лечение может полететь коту под хвост.

Да поняла, поняла, что может быть неясно!

– Давайте я сам. Подскажите, как правильно её придержать. Чтобы в будущем я мог помочь ей сесть без вашего участия.

Перевели с доктором взгляд в сторону, так как к нам вклинился Тимур.

Стоя со сложенными руками на груди у идеально побеленной стены, смотрел на нас отстраненным взглядом. Скулы заострились на смуглом лице, а темные круги залегли под глазами. Всю неделю у него упадническое настроение из-за его отношений с родственниками. Урывками, бывает, покидает меня, и в этот момент у меня нет сомнений, что он пытается наладить с ними контакт.

С каждым днем все труднее в себе было подавлять чувство вины.

– Хорошая мысль, Тимур. Прошу! – немного отойдя от моей больничной койки, врач предоставил освободившееся место Тиму. – Предплечьем правой руки обхватываешь сзади ее плечи, и очень, повторюсь, очень нежно и аккуратно приподнимаешь её в положение сидя. Понял? – поинтересовался у него хирург.