Громкие мужские голоса она услышала ещё издалека и поняла, что троица суетится в центре развалин.

Завалы обрушенных стен и нагромождения полусгнивших балок давали ей достаточно щелей для укрытия, чтобы подобраться поближе.

Кейра пробежалась по наполовину завалившейся колонне, перепрыгнула повыше, спряталась на чудом сохранившемся обломке карниза и осмотрелась.

Утренняя расслабленность компании сменилась на активные действия.

Мужчины расчищали алтарь. Они сметали мусор с его ровной поверхности и одновременно очень аккуратно собирали все отколовшиеся обломки.

Все трое разделись до пояса, их сброшенные рубашки лежали чуть в стороне.

Кейра с любопытством рассматривала их мускулистые тела.

Приходилось признать, что посмотреть было на что. Внешне чужаки выглядели очень разными, однако, каждый из них был по своему весьма привлекателен. Дорил без рубашки оказался мужчиной с широкими плечами, мощным мускулистым торсом и золотистой кожей лишь слегка тронутой солнцем.

Этого блондина без всяких сомнений можно было назвать красавцем. Наверное, таким представляют себе девушки принцев из волшебной сказки: золотоволосый, высокий, красивый, статный, с очаровательной улыбкой и явно уверенный в собственной привлекательности.

Горан выглядел менее мощным, но в его движениях также чувствовалась сила. Когда маг с лупой в руках на четвереньках ползал по алтарному камню, что-то внимательно на нём разглядывая, чёрные штаны плотно обтянули его весьма мускулистые ягодицы.

Стриженый Вейго в их компании был самым худощавым и загорелым. Он редко улыбался и даже перешучивался с друзьями с серьёзным выражением лица. В нём не было ни капли жира, только жилы проступали верёвками да при движениях мускулы буграми перекатывались под гладкой кожей. Он не был красив, как Дорил, черты лица у него были далеки от совершенства. Большеватый прямой нос, низкие надбровные дуги и узкие упрямо поджатые губы не делали его записным красавцем, к тому же в его чертах не было яркости Горана. Однако его манера двигаться завораживала и не отпускала взгляд. Движения Вейго были скупыми, точными и выверенными, словно у танцора.

Он с Дорилом чистил алтарь от упавших сверху обломков, засохшей листвы и прочего мусора, собирал отколовшиеся фрагменты, а Горан разглядывал эти осколки и осторожно, будто собирал хрупкое мозаичное панно, находил каждому найденному кусочку своё место.

Кейра несколько часов смотрела на эту троицу сверху, слушала их шутливую перепалку, наблюдала за их действиями, следила за движениями и вдруг почувствовала себя так, словно знакома с ними много лет.

Она внезапно поймала себя на мысли, что ей тоже хочется участвовать в их словесных баталиях. Вот также весело перебрасываться шутками с Дорилом, задавать каверзные вопросы Горану, обмениваться ироничными замечаниями с Вейго и смеяться вместе со всеми, получив ехидный ответ.

– Они ведь даже не догадываются о моём существовании и завтра уедут, даже не узнав моего имени. Я запомню эту весёлую троицу навсегда, а у них не останется обо мне даже воспоминания! – подумала она. – Судьба оставит нас незнакомцами. Они никогда не будут с улыбкой раскланиваться с мной, радуясь встрече, а уж тем более не обеспокоятся об моей жизни или самочувствии.

Кейре вдруг стало грустно. Её лицо или голос никогда не всплывёт в их памяти. Их линии судеб проследуют дальше, даже не заметив, что однажды их пересекла одна маленькая лисичка-оборотень.

Расчищать алтарный камень и место вокруг него мужчины закончили после полудня. Они кинули жребий и обеденное дежурство выпало Дорилу, однако еду всё же пошёл варить Вейго, заявивший, что стряпня Дорила опасна для жизни, а остаться без обеда не хочется.

Свободный от дежурства Горан вытащил из холщового походного мешка алхимический котёл, насыпал туда каких-то порошков и, улыбаясь своим мыслям и блестя глазами от предвкушения, стал варить на костре магическое зелье, которое с каждой минутой становилось всё более вонючим.

Друзья ругались и плевались, но Горан не обращал на их недовольство внимания и невозмутимо помешивал в своём котле это жирно плюхающее бурое варево, выпускающее из себя клубы вони.

– Вы ничего не понимаете, – объяснял он сморщившимся от неприятного запаха соратникам, – я варю магический клей, который может помочь нам восстановить алтарный камень и, следовательно, поможет в поисках! Может быть, мы уже сегодня найдём подземный алтарь!

– А может быть и нет?– съехидничал Дорил.

– Может быть и нет, – невозмутимо согласился Горан. – Но попробовать-то нужно. Если подействует, наша задача будет решена и мы можем уже завтра отправляться восвояси, как ты и мечтал. Ты же сам жаждал комфорта, Дорил! Вот ради твоего скорейшего комфорта я тут и стараюсь, а ты нос воротишь и меня ругаешь!

– А позже, после обеда, твой жутко вонючий клей сварить было нельзя?

– Нельзя! Ему ещё остывать и сохнуть несколько часов после нанесения. Только к закату и подействует. Тогда в сумерках я смогу провести ритуал, после которого многое станет ясно.

Пахло от варева действительно отвратительно. Кейра прикрыла нос лапой. Однако постепенно запах ослабел, а потом и вовсе его сдуло ветерком, гуляющим по развалинам. Она даже немного вздремнула на своём карнизе.

Когда лисица проснулась в первый раз, обед уже закончился и Горан уже снова увлечённо ползал по алтарному камню, на этот раз склеивая найденные осколки своим варевом, которое щедрой рукой черпал из котла. Друзья с заинтересованным видом сидели рядом с алтарём и развлекались, бросая Горану шутливые ценные советы.

Под искусными руками мага камень оживал просто на глазах. На нём постепенно появлялись давно стёртые временем и невзгодами чёткие линии, борозды и канавки, возникали из небытия узоры, камень обретал строгие законченные очертания и как бы становился весомее.

– Всё! Я приклеил все осколки и очистил все засыпанные линии! Если мы всё сделали правильно, то к вечеру будет ощущаться результат! – Горан подошёл к друзьям, сел рядом и устало прислонился к остатку колонны поблизости.

– В какой форме этот результат проявится? – с любопытством поинтересовался Дорил.

– Восстановленный алтарный камень начнёт усиливать магию, и мы это сразу почувствуем. Теперь остаётся только ждать. Клей должен схватиться покрепче. Пойдём что ли травяного чая заварим? Пить хочется, – маг вопросительно посмотрел на друга. – Дор, мы знаем, что готовить нормальную еду ты не умеешь, но чай-то заварить ты в состоянии?

Дорил кивнул, однако за компанию потащил всех к ручью, чтобы набрать воды и освежиться. Они ушли переговариваясь, и на поляне стало тихо.

Кейра снова задремала. Идти никуда не хотелось, уж больно место на карнизе оказалось удобное. Высоко и безопасно.

Обновлённый и восставший из небытия алтарный камень лежал перед ней как на ладони, притягивая взгляд своими проявившимися чёткими узорами и линиями, и совершенно не хотелось упустить возможность подсмотреть магический ритуал. Где она ещё такое увидит?

Ну да, немного хотелось есть, однако Пуш, чёрной тенью шныряющий внизу, отбивал всё желание спускаться вниз на поиски еды.

Она вынырнула из дрёмы уже в сумерках, когда солнце почти совсем закатилось за горизонт и внизу около алтарного камня снова началась суета.

Горан быстро расставлял по краям алтаря красные свечи и насыпал вокруг алтаря дорожку из какой-то мелко размолотой травы.

Дорил и Вейго молча с заинтересованными лицами сидели на обломках стен чуть поодаль.

– Всё, начинаем. Сумерки – самое лучшее время для поисков, – выдохнул маг и, пробежавшись по кругу, быстро зажёг свечи. Затем Горан лёг всем телом на алтарный камень, потянулся и что-то капнул из тёмного флакончика прямо в углубление в центре, сразу сполз к краю алтаря, спрыгнул на землю и закрыл глаза.

Он вытянулся в струнку, громко и ясно произнёс длинную формулу заклинания и замолчал.

Наступило полное безмолвие. Казалось, замерли даже даже листья на деревьях.