Мне необходимо было закончить собираться на работу, прежде чем я опоздала бы еще сильнее. Поднимаясь с кровати, я наконец проскользнула в свои туфли и расчесала пальцами длинные тёмные волосы. Беспокоиться о расческе не было смысла.

Итак, пора было уже начать эту двенадцатичасовую смену.

Я убирала вещи в свой шкафчик и избегала любых разговоров с другими медсестрами, что встречались мне на пути к комнате отдыха.

-Женщина, тебе вожжа под хвост попала? -спросил Михаил Петрович, заставляя меня подпрыгнуть.

Я не видела, как он подошел ко мне сзади. Но почему? Почему он снова здесь?У него нет другой работы? Развернувшись, я ответила:

-Нет, почему вы спрашиваете?

- Ты пролетела мимо меня, как ребенок преследующий фургон с мороженым. Всё в порядке?

-Просто опаздываю.

Маленькая волна тошноты накатила на меня, как гром среди ясного неба, вынуждая проглотить отрыжку. Я дотянулась до дверцы шкафчика и, держась за неё, быстро закрыла глаза и откинула голову.

- Эй,  - Врач прикоснулся  к моему плечу. - Ты в порядке? Ты выглядишь слегка зелёной.

Рукой я прикрыла рот и кашлянула, прочищая горло и игнорируя жуткое желание блевать.

-Все в порядке. Думаю, я просто не выспалась. Это будет убийственная неделя с двенадцатичасовыми сменами.

Я наблюдала, как на его лице появилось заинтересованное выражение. Сейчас, он внимательно рассматривала меня, склонив голову на бок.

- Я не уверен,  -его рука прикоснулась к моей щеке. - Похоже на что-то другое. Как твоя голова? Чувствуешь жар?

Я покачала головой и немного отстранилась:

- Не-а, я в порядке, - его рука упала, опустившись на бедро.

Развернувшись, я порылась в своей сумке и вытащила типичную обувь медсестры-свои кроссы, скользнула в них и посмотрела на часы на запястье. Моя смена технически началась.

Как только он вышел, оставив меня в одиночестве, я опустила голову на руки. Это будет зверски тяжелый день.

Я услышала тихий кашель. На пороге стояла вчерашняя девочка с косичками.  Она стояла бледная, как гипсовая модель для студентов художественных вузов, под глазами у нее четко выделялись темные круги. Разница с летящей девушкой, которую я видела в холле, была ошеломительной. Я ужаснулась.

-Что с тобой? - я подхватила ее за талию. Та поджала губы и посмотрела на меня большими глазами.

-У меня болит живот.  -Девочка смотрела как бы на меня , но в то же время мимо.

-Скажи как тебя зовут? - я посадила ее на стул.

-Света  - мягко сказал она.

- Так, уже не плохо. Как давно он у тебя болит.

-Я не хочу говорить. – Света  отвернулась.

– Почему?

Она искоса на меня посмотрела.

– Потому что все, что я здесь скажу, обязательно передадут маме. А она сделает так, чтобы меня здесь продержали как можно дольше. По принципу: «Болит голова – надо лечить голову. Болит живот – надо лечить живот». Все равно что лечить, лишь бы в больнице.

Я  оторопела.  Такого ответа я  не ожидала.

– Зачем же твоей маме держать тебя в больнице?

– Она меня ненавидит. Мечтает избавиться от меня, чтобы я не путалась у нее под ногами. Не мешала ее личной жизни. У мамы теперь новый муж и новый ребенок.

Они помолчали, не глядя друг на друга. Я испытывала неловкость. «Это, наверное, бред». И тут же спросила себя: «Ну, допустим, бред. И что, при этом не может случиться, к примеру, аппендицита?» А чувствительность у этих больных (она это прочитала) может быть не такая, как у обычных людей. Кроме того, вдруг то, что говорит эта девушка, вовсе не бред?

Я осторожно переспросила:

-Ну все же, когда она у тебя заболел?

-Вчера утром. -она стеснительно улыбнулась.

И тут же, вдруг согнувшись пополам, замотала головой, закусила губу и боком повалилась на пол со стула. Я оторопело вскочила. Света ёрзала на животе по вытертому ковру, постеленному возле моего стола,  чтобы зимой и осенью не мерзли ноги, и бледными длинными ногтями судорожно скребла по пыльному голубоватому ворсу.«Это истерика», – подумала я. Света  затихла, пальцы ее разжались. Я  наклонилась к девушке и тронула за плечо. Она не двинулась. Тогда я перевернула ее на спину и с ужасом увидела, как глазные яблоки медленно покатились под бледные открытые веки.

– Дождались! – заорала я  в сторону коридора. – Срочно сюда «острую» аптечку! Шприцы! Михаил Петрович! Срочно!

Я стал нащупывать Светин пульс, сначала на руке, словно не решаясь еще прикоснуться к ее тонкой, нежной шее.

Михаил Петрович, от двери отделения услышав мои крик, уже сам бежала к кабинету.

- Да будет вам, Анастасия! – я  поводила ваткой перед ее носом. – Сейчас придет в себя.

-Вы не понимаете.  А как насчет разорвавшейся маточной трубы? Или лопнувшей кисты?

- Все может быть. Гинеколог, конечно, осматривает больных при поступлении, но они могут и соврать, и срок может быть маленький... Лопают тоже черт знает что. - проговорил Михаил Петрович.

Запах нашатыря разлился в воздухе. Девушка застонала. Я  встала пред ней на колени, осторожно поправила голову.

Мужчина подошел к  столу и стал набирать номер секретаря больницы.

- У меня экстренная ситуация. -Ему что-то ответили. -Отлично. Нашего хирурга тоже нет. Звоните в местную «Скорую». Договаривайтесь с ними.

Это был очень длинный день. Мне казалось, что эта адская смена никогда не закончится. Девушку увезли на скорой. Я не могла нечего сделать. Этого я боялась больше всего. В этом случае я была бессильна .

Мои мысли постоянно крутились вокруг одного человека: Фил, Фил, Фил. Только о нем я и могла думать.  Как я могла  так облажаться?Просто... это был он.Конечно, с ним я ощущала себя в безопасности. У нас не было никаких причин  полагать, что что-то может пойти не так. Я доверяла ему... пока мы не расстались.

-Пора домой, - проворчала я себе под нос.

***

Направившись в гостиную, я прилегла на гигантский диван, который, могу поклясться, был лучшим диваном для дремоты на свете, и сон сморил меня.

Я проснулась в полнейшем замешательстве, от звонка дверь. Где я, чёрт возьми? Ох, дерьмо, кто же  это мог быть . Потирая свои уставшие глаза, я опустила ноги на пол и встала. Направляясь к двери, пыталась прийти в себя. Пожалуйста, Боже, пусть это будет Марта.

Когда я открыла дверь, то меня встретили яркие глаза, улыбающейся моей подруги, которая держала в руках два стаканчика кофе. Она выглядела идеально, в то время как мои волосы были в диком беспорядке, на мне не было макияжа, и я была уверена, что под моими глазами залегли тёмные круги.

— Эй, привет, солнышко. Ты что, только что проснулась?

Я фыркнула и забрала стакан из её руки. Поднеся его к своим губам, позволила горячему напитку опалить мой язык, и теплота окутала моё пересохшее горло.

— Как же хорошо.

 Марта вошла в дом.

- Говори что случилось? -Она по царски уселась на мой диван.

Я последовала её примеру и села рядом.

- С чего ты взяла? Пробормотала я, затаив дыхание.

-Я же вижу. Говори. Она скрестила ноги и наклонилась немного вперёд.

-Ну хорошо. Я видела Фила. - в  этом предложении, как оказалось, было не так много слов.

-Да ладно не может быть?  Эмм... И что и что? Что вы решили?

-Нечего. Я сказала ему нет. Я не могу простить его. Не могу забыть его слова.

Она кивнула.

- Скажешь что-нибудь?

-Ш-ш-ш, я думаю,  - она взмахнула своей рукой перед моим лицом.

-Ты... Что думать то? Факт остаётся фактом он приходил. Значит я важна так ведь?

Марта одарила меня нежной улыбкой, как будто я была пугливым котёнком и могла в любую минуту сбежать, если ко мне притронуться.

- Это нечего не значит. Может он испугался или ещё что-нибудь. Много разных вариантов.

-Фил и боится. Не думаю. У него нет такого понятия как испуг.  - я вскочила с дивана и заметалась по комнате. Мне казалось, что нарастающие эмоции разорвут меня на куски, и мне требовалось выплеснуть их.

Раздался стук в дверь. Мы с Мартой переглянулись. Я шёпотом попросила ее узнать кто за дверью.