— Гарри, я пока не хочу об этом говорить, извини.

— Конечно, я всё понимаю, — легко кивнул парень.

— Ты что-то хотел?

— Да… Тут такое дело… Профессор Дамблдор настойчиво просит тебя выполнить просьбу Снейпа, — разглядывая комнату, рассказал маг.

— Профессор Дамблдор?.. Он рассказал тебе?

В ответ послышался звук, похожий на «угу».

— Я не буду это пить, Гарри. Я понятия не имею что это за зелье! — взорвалась девушка.

— Гермиона, я понимаю… Но Дамблдор просит довериться ему…

— А почему я должна ему верить и вообще доверять?! Может ты и веришь каждому слову профессора, но почему это должна делать и я?!

Парень попытался успокоить подругу, но та вырывалась и тонула в эмоциях.

— Гермиона… — повторял парень вновь и вновь.

Вещи летели в стены, в потолок. Летело всё, что попадалось под руку. Мгновенно воцарился полный хаос: кровать полностью взъерошена, на полу лежат осколки, фоторамка разбита вдребезги и плачущая, как не в себя, Грейнджер.

— Гермиона… — Поттер держал девушку, чтобы та не свалилась на пол от бессилия, — может отдохнёшь? — получив положительный ответ, парень уложил её на спину и отрыл подушку среди всего хлама.

— Спасибо, — кое-как выдавила из себя подруга.

— Отдыхай, силы нам теперь потребуются, — юноша погладил девушку по волосам и направился к двери.

«Зачем» застыло на губах, но произнести вопрос гриффиндорка так и не успела.

До полуночи оставалось полчаса, и перед Мионой стоял выбор: рискнуть и выпить зелье или разбить его об пол. Время шло… Нерешимость улетучивалась с каждой уходящей секундой. После эмоционального всплеска шло перегорание. Герми не видела смысла ни в чем и ни в ком, поэтому и на последствия было плевать.

Настала та минута, которая решала эту делему. Девушка ловко откупорила склянку, рассматривая жидкость. Запаха не было, не было и представления что это за зелье… Вздохнув на последок полной грудью, Гермиона обхватила губами горлышко и выпила содержимое маленькими глоточками. Вкуса тоже нет. Вот и славно. Теперь на одну проблему меньше. Если она не проснётся утром, то значит так тому и быть. Ведьма мгновенно провалилась в сон, не желая знать как отреагирует организм на этот перфоманс.

Ночью, в определенный час, всё тело обхватил жар. Спать теперь было невозможно. Сердце бешено колотилось и болело так, будто его одновременно прокалывают тысячами маленькими иголками. Части тела самовольничали и дергались, некоторые мышцы сводило. Гермионе всё время казалось, что эти мучения, возможно, схожи с круциатусом, но на практике она не знала, лишь теория. Тихие стоны всё вырывались из горла. Хотелось только одного — поскорее забыться и уснуть. Мучения выматывали. Кровать, что до этого перенесла мощнейший шторм, в этот раз доживала своё, по всей видимости. Одинокая и освещенная лунным светом, что просачивается сквозь окно, Грейнджер лежала в позе эмбриона и проклинала Снейпа, из-за которого ей приходилось проходить через эту болезненную неизвестность. Она обязательно перетерпит это и разберется со всем. Она должна. Обязана.

Утром вновь раздался стук в дверь. Открывать глаза не хотелось от слова совсем — тело ныло от ночных нагрузок. Преодолев себя, девушка внимательно осмотрела свою комнату, точнее то, во что она превратилась. На полу разбросано всё: подушки, одеяло, личные вещи, книги, и посыпано всё это осколками стекла. От кровати осталось только основание с матрасом, который был на краю, прямо в шаге от падения. Настойчивый стук продолжался. Колдунья решила, что пускать гостя к себе — самая ужасная идея, которая только может быть. Поэтому, пройдя по полу, как по минному полю, Миона вышла за дверь.

— Мисс Грейнджер, — произнес знакомый женский голос, — Вы бы не могли подойти в мой кабинет через два часа?

— Да, профессор Макгонагалл.

— С Вами всё хорошо? Вы неважно выглядите, — искренне переживала колдунья.

— Да, я просто не выспалась. Спасибо, — слегка кивнула головой в знак благодарности.

Профессор коснулась её плеча и направилась по своим делам.

Нужно было разобрать последствия вчерашнего хлама. «Как хорошо, что мы изучали репаро» — подумала студентка и принялась за дело. Первым восстановилось разбитое стекло, за ним зеленая ваза, которая ранее стояла у прикроватной тумбочки, ящики, которые были выкинуты из той самой тумбы, отлевитировали обратно в свои ячейки, фоторамка с родителями теперь была без трещин и сколов. Стало почище и побезопасней, ведь пол не засоряли острые предметы. Как бы магия не облегчала жизнь, но вот вещи пришлось складывать самостоятельно. Футболки и кофты шли в верхнюю полочку, юбки и брюки — в среднюю, нижнее бельё — в самую нижнюю. Хлам был разобран в комнате, но не в голове… И не на голове. Следующим шагом была ванна. Грейнджер радовало несколько факторов: она жива, у неё не вырос хвост или любое другое побочное действие. Единственное, что с самого утра не давало покоя — ощущение пустоты, ощущение, что кого-то не хватает. Иногда это ощущение переходило в физическое — кончики пальцев слегка покалывало. Миона списывала всё это на вчерашний срыв и плохую ночь.

Грейнджер направлялась к своему декану. Зачем? Да кто его знает, теперь неизвестность стала чем-то обычным. По мере приближения, в груди всё больше распространялось какое-то странные чувства… Это были волнение, трепет, невыносимая тяга к чему-то и кровь начинала течь с большей скоростью. Гермиона бы и это списала на ночь, но как только она приоткрыла дверь, сердце ёкнуло, мгновенно разнося по телу спокойствие и адреналин одновременно. Девушка подняла взгляд, дабы разобраться в реакции тела. Её встретили глаза человека в черной мантии, который стоял чуть поодаль рабочего стола Макгонагалл. Удивление на мгновенье отобразилось на его мимике. Насладившись рассветом, который освещал всю комнату, Дамблдор вышел вперед. Ситуация напомнила тот случай, когда её обязали к дополнительным у Снейпа. Что же в этот раз?

========== Началось ==========

Очки-дольки живо блеснули под теплыми лучами. Обстановка в помещении была слегка напряженной, Миона догадывалась, что сейчас прозвучит очередная не самая лучшая идея профессора Дамблдора. Однако сам он тянул. Минерва напряженно сидела в своем кресле, озадаченно поглядывая на девушку. Даже картины, обтянутые золотой рамкой, что висели на темных каменных стенах сейчас не разговаривали, не желая нарушать тишину. Мир будто замер на несколько мгновений, для того, чтобы дать всем собравшимся получше подготовить свою речь.

— Мисс Грейнджер, как Вам спалось? — приветливо, в своей манере спросил волшебник. В это же время несколько картин, покоящихся ранее, перешепнулись между собой.

Гермиона не знала сколько прошло времени с момента её прибытия к профессорам, зато прекрасно понимала план дальнейших действий. Теперь она уже не спешила на лекцию по рунам, которые начались полчаса назад. Больше ничего из школьной жизни не представляло особенной важности. Студентка неторопливо проходила по таким родным закоулкам замка, касалась холодных стен и наслаждалась постукиванием каблуков о каменный пол. Создавалось ощущение, что после полученной информации, Хогвартс резко потускнел или загрустил. Какие-то студенты беззаботно шагали по своим делам и радовались этому дню, громко переговаривались друг с другом, заражая ярким смехом. Но всё это время в голове кружилась последний диалог:

Как только дверь закрылась за последним выходящим мужчиной, профессор Макгонагалл подошла к студентке и обняла настолько крепко, насколько могла себе позволить.

— Будьте осторожны, мисс Грейнджер. Вы — мозг троицы, берегите парней, — сдерживая слезы, произнесла колдунья.

В ответ, гриффиндорка смогла лишь кивнуть, проклятый ком в горле не давал произнести и слова.