Прошло несколько часов, прежде чем внезапная, обжигающая свирепым пламенем боль внутри вывела его из оцепенения. Открыв глаза, воитель прислушался к внутренним чувствам и понял, что должен идти. Организм восстановился меньше чем на треть, но сейчас это не имело значения. Поднявшись, воитель вышел из двора, осмотрелся по сторонам сквозь ночь и пошел вдоль опустевшей улицы. Его шаги становились все быстрее. Через некоторое время он остановился и будто прислушался к чему-то, доступному лишь ему одному, свернул на другую улицу и побежал. Быстрее и быстрее.
Когда стало понятно, что цель близко, бушевавшая внутри огненная буря стихла и едва ощутимо обжигала сердце. Воитель перешел дорогу и остановился у старого, невысокого здания с аркой, ведущей во двор. Посмотрел на фонарь, стоявший как раз напротив, и убедился, что тот работает. Но электрический свет странным образом прерывался, утопая во Тьме, затаившейся под арочным сводом. Воитель подошел ближе, прикоснулся рукой к густому, черному туману и из глубины погруженных во мрак дворов услышал болезненный, отвратительный вопль, который не могло издать ни одно живущее в людском мире создание. Лицо воителя исказилось беспощадной ненавистью и презрением, в правой руке сверкнул холодной сталью кинжал с широким лезвием. Сердце застучало реже, дыхание стало ровным и спокойным. Воитель уверенно шагнул во Тьму.
Дождь, казалось, вновь разошелся и забарабанил по карнизам. На пять этажей вверх уходили серые стены домов. В нескольких из окон воитель заметил тусклый свет. Пахло сыростью и смертью. Глаза воителя внимательно вглядывались в темноту, отчетливо различая мельчайшие детали. Тьма узнала его, и он чувствовал, как она обволакивает израненное тело, просачивается сквозь промокшую одежду, желает задушить, разорвать, но, коснувшись оберегов, вытатуированных на теле, с беспомощной яростью отступает. Тьма не имела силы в этом мире и могла лишь предупредить своих детей о появлении злейшего врага. Остановившись, воитель прислушался и различил в вое ветра и шуме дождя отвратительное чавканье. Другая арка справа вела в следующий двор, откуда доносился мерзкий, булькающий звук и гнилостный, приторно-мускусный запах жировых секреций, по которому воитель понял, что за тварь скрывается во мраке.
Двор, закрытый арочной решеткой на другой стороне, оказался больше. Воитель прошел мимо скамеек, тоскливо скрипевших от ветра детских качелей, и возле обветшалой пристройки, приоткрытая дверь которой вела под жилой дом, увидел то, что издавало мерзкие звуки. На асфальте в размываемой дождем луже крови лежало выпотрошенное человеческое тело. Рядом с ним похожее на огромную личинку мухи, почти полностью погрузив голову в живот жертвы и копошась в нем, находилось нечто уродливое. Бесформенное месиво из плоти и мышц, покрытое шевелящимися, крючковатыми наростами. От головы создания к мертвецу тянулись тонкие, бледные щупальца и, обвиваясь плотными кольцами вокруг шеи, уходили в разинутый рот и глаза. В центре тела монстра зияла ужасная, окруженная рваными кусками плоти, истекающая слизью, мерзко смердящая дыра. Из нее наружу вывалилась огромная окровавленная мишура пульсирующих, оборванных вен и сосудов, связывавших тело монстра с тем существом, которое он принес из глубин темной материи.
Раздался едва слышный щелчок. Лезвие кинжала в руке воителя раскрылось пополам, образовав гарду меча. Рукоять выпустила наружу составной клинок из восьми частей, в соединениях пульсирующих Светом.
– Насколько ужасный поступок кто-то совершил, чтобы ты здесь оказался? – задумчиво произнес воитель Энэй, глядя на изуродованный труп мужчины.
С чавкающим звуком щупальца вышли из тела жертвы. Червь Злаасши высунул голову из живота трупа. Из-под толстых складок бледной кожи, покрытой ошметками человеческой плоти и стекающей кровью, на воителя уставились несколько черных выпуклых глаз, горевших сумасшедшим, кровожадным интересом и бездумным желанием убивать. Из покрытого слизью круглого рта монстра с сотней мелких зубов торчал длинный, мясистый язык, все еще остающийся в разорванном теле. Было видно, как червь высасывает им внутренности мертвеца.
Разминая кисть, Энэй стал вращать меч в руке и, приближаясь к монстру, ощутил ледяное прикосновение Тьмы. С новой силой она набросилась на него, сгущаясь причудливыми формами, нашептывая мрачные, темные заклятия. Пытаясь защитить свое творение от ненавистного врага, Тьма вновь разбилась об защитные обереги и могущественную силу древнего меча, хранившего внутри разрушающую энергию Света. С нечеловеческой скоростью воитель пронесся мимо червя Злаасши и разрубил пополам его язык. Брызнула фиолетово-черная кровь, воздух наполнился едкой, удушливой вонью. Размахивая обрубком, из которого пульсировала темная жидкость и вываливались внутренности мертвеца, монстр мерзко заверещал. Отведя правую руку с мечом чуть назад, воитель стоял неподалеку от чудовища и наблюдал за его мучениями. Принадлежа к низшему сословию детей Тьмы, червь Злаасши не представлял серьезной опасности, но существо, которое вырвалось из него в мир людей, могло нести смертельную угрозу. Энэй рассчитывал, что долго выискивать прибывшую тварь не придется и она откликнется на зов низшего сына Тьмы.
Серые облака низко плыли над уснувшим городом, дождь холодным серебром без устали падал с неба, омывая безобразное тело червя. Монстр изогнулся, выпустив спереди трое плоских, похожих на плавники щупалец, и, опираясь на них, начал двигаться к приоткрытой двери пристройки, ведущей под старый дом. Вывалившиеся из раны внутренности волочились следом, оставляя постепенно размываемый дождем окровавленный след. Приближаясь к укрытию, червь Злаасши обернулся и посмотрел на воителя, который медленными шагами следовал за ним. Предчувствуя близкую смерть, монстр пронзительно завизжал, сполз по лестнице и скрылся глубоко во мраке.
Издавая отвратительные звуки, захлебываясь собственной кровью из разрубленного языка, червь полз на брюхе по темному коридору. Воитель осторожно шел следом, внимательно прислушивался к малейшим изменениям внутри себя, но до сих пор ощущал лишь червя Злаасши, а не то, что пришло через Границу вместе с ним. Это настораживало. Не успев скрыться за углом, тело монстра затряслось, фонтанируя брызгами крови. Вместе с предсмертным, полным боли, омерзительным визгом воитель услышал глухой рев знакомого оружия. Плотным огнем массивное тело чудовища отбросило к стене. Снаряды рвали его на части, вырывая мясистые куски плоти. Монстр обернулся к новому источнику угрозы, и несколько его глаз тут же взорвались, словно наполненные черной смолой сосуды. Стрелявший задержал выстрел, саккумулировал энергию заряда и точным, усиленным залпом снес червю нижнюю часть головы. Обрубок языка чудовища вывалился изо рта, выталкивая наружу кровь. Издав громкое, утробное ворчание, слуга великого князя Злаасши содрогнулся и затих.
– Обожаю это делать, – раздался металлический голос на низком варгланоре2 – древнейшем из разновидностей языка служителей Света.
Энэй подошел к монстру и ощутил, как вместе с угасающей жизнью кошмарного создания рассеивается Тьма. Ничто больше не обжигало его сердце. Значит, и то, что червь пронес внутри себя через Границу, – мертво.
Доспех «Ордлер Варро» возникшего из темноты воина тепло светился защитными рунами. Его составной меч покоился справа на броне, несколько взрывателей крепились на поясе. На правой руке было установлено дополнительное оружие каждого заклинателя – «Ярость Света», позволяющее преобразовать внутреннюю силу этих безжалостных воинов Ордена в смертоносную энергию и использовать как в ближнем бою, так и на средней дистанции. Доспех заклинателя едва слышно загудел и отключил защиту лица.
– Крол, – представился он. – Я стерегу здешние Границы.
Тихий, хрипловатый голос напомнил Энэю змеиное шипение, а острые черты лица, широкие скулы, длинные пепельные волосы и настороженный взгляд нечеловечески ярких зеленых глаз еще больше придавали сходства с опасным хищником.
