Размахнувшись, швырнул птицу на десяток метров от себя. Пролетев по дуге, та расправила крылья и, воркуя, начала снижаться вглубь комнаты. Шорох. Вспышка. Мёртвый голубь камнем падает куда-то вниз.

Итак, заклинание реагирует на все живое, мгновенно убивая его. Как его можно отключить? Найти мага, установившего его, и вежливо попросить? Ха-ха, подсознание, очень смешно, ещё варианты? Включить магическую защиту и пробиться силой. Я не маг, не подходит. Ещё? Обмануть.

Ну-ка. Как можно обмануть заклинание, которое реагирует на все живое? Стать мёртвым…

Копаясь в инвентаре, я возносил молитвы Эстрикс в надежде, что ещё не продал ту безумную смесь.

Я хмыкнул, Неергоф обладал неплохим чувством юмора, даже если он собирался уничтожить весь мир, а в безумии мог посоревноваться с мартовским зайцем. Кто из нас без недостатков?

Одна проблема, если я выпью эту склянку, то кулём упаду там же, где и стою. Как мне попасть за границу магического заклинания? И это ещё с учётом того, что весь мой план зиждется на том, что заклинание, как плёнка, покрывает край воронки, и оно не активируется ниже этой линии.

То, что я собирался сделать, мне очень не нравилось, но иное решение в голову не приходило. Можно, конечно, просто умереть в любой момент или использовать свиток телепорта, но миссия будет провалена, а вкупе с грозящими мне “плюшками” от той твари, такого исхода нужно избежать, во что бы то ни стало. Что мне очередное безумство в череде безумств?

Крепко сжав склянку, вытащив пробку. Чёрт, да я даже не знаю, насколько быстро подействует зелье. Подошёл к границе пола, туда, где виднелась площадка двумя метрами ниже, встал к ней спиной. Несмотря на частое дыхание никак не получалось успокоиться. Очень не хотелось гробить персонажа и терять такую вкусную квестовую цепочку. Идиотский риск! Зажмурив глаза, я отклонился на пятках назад, заваливаясь в пустоту, и одновременно выпил пузырёк. Темнота.

Страшно болела голова. Раскалывалась, как от дичайшей мигрени. Застонав, ощупал затылок. Мокрый. Я что – в водоёме? Под неизвестной жидкостью обнаружилась большущая шишка. Всего лишь лёгкое касание, но из глаз посыпались искры, и крик, вырвавшийся из моей глотки, облегчил ощущения, хоть и прозвучал не особо мужественно.

Перед глазами плавали звёзды. Боюсь представить, какие ощущения на 100 % передаваемой боли. Я раскурочил собственный затылок, и кровь достаточно уверенно лилась по площадке, стекая вниз в темноту. Меня тошнило. Перед глазами плавали круги. Не глядя, нащупал зелье исцеления и выпил одним глотком. Вкус клубники. Стало получше.

Я находился на той самой площадке, наблюдая снизу-вверх зелёное поле, покрывавшее, словно плёнка, всю верхнюю границу круглой комнаты. Через пять минут получилось осторожно встать на ноги и продолжить спуск. Моё зрение, несмотря на расовую способность, не могло пробить непроглядную темноту внизу, пока я не оказался на дне огромного пустого пространства. Ощущение, будто стоишь посреди горного карьера или заброшенного котлована.

Тренькнул квестовый журнал.

Я огляделся по сторонам, никаких закованных в цепи фигур поблизости не оказалось. Единственное, что разбивало пустоту каменного мешка, – каменный же пьедестал в центре комнаты. Пришлось приблизиться, несмотря на дурные ощущения на границе сознания.

Каменное возвышение по пояс взрослого человека (или по макушку взрослого дворфа), покрытое изящной гравировкой, изображало раскрытое в немом крике лицо. На пределе слышимости раздавался шёпот, бессвязный и крайне нервирующий.

Можно сколько угодно говорить себе, что в квартире кроме тебя никого нет, но что-то заставляет каждого из нас бежать или хотя бы идти быстрым шагом от туалета до кровати, ища уверенность в преграде из одеяла. Потому что в глубине души, благодаря памяти самых первых людей, мы знаем, что в темноте скрываются вещи, которые исчезнут лишь с приходом солнца. Именно такое ощущение вызывало окружающее меня пространство.

Этот шум накатывал со всех сторон и, даже закрыв руками уши, от него не удалось избавиться. По спине пробежал табун диких мурашек. Во что я, Бездна задери эти Безмолвных, вляпался?

На мгновение отвлёкся, но этого хватило, чтобы комната изменилась. Цвета смазались, а из пола вытянулись тени, застыв вокруг меня. Человек (память о человеке?) в сверкающих латах сжал кулак, и на пьедестал (или алтарь?) брызнула кровь из разрезанной ладони. Кровь текла по желобкам в камне, расходясь на пять потоков.

Чернокожий человек абсолютно лысый в одном белье стоял на коленях по другую сторону камня, его лицо запрокинуто в диком бессвязном крике. Вид вырванного с корнем языка покоробил, но я повидал слишком много дерьма в Виашероне, чтобы позволить этому выбить меня из колеи.

Я видел и Аларис, висящей подле воина в доспехах. Огромные белоснежные крылья на её спине распахнуты, как магический щит. Она совсем не выглядела, как богиня добра и света в это мгновение. Слишком грозен её лик. Губы презрительно поджаты, брови нахмурены, а глаза смотрели снисходительно. Прошло мгновение, никаких звуков или спецэффектов, но человек, стоявший на коленях, пропал. Словно под землю провалился. Вот только алтарь покрылся той самой гравировкой. Это лицо темнокожего незнакомца магия отпечатала в камне.

Видение закончилось. Кажется, я знал, что мне надо сделать.

Так ли сильно мне хочется выполнить этот квест? Кого я выпущу на волю? Вопросы остались без ответа. Зато издалека донесся шум голосов. И они быстро приближались. У меня гости.

Выхватив кинжал, наотмашь резанул по ладони. Больно, безусловно, но не так больно, как биться головой о каменную площадку. Не так мучительно, как висеть подвешенным на цепи день за днём, наблюдая, как тебя полосуют металлом, травят ядами и калечат сотней разных способов. Не так страшно, как наблюдать свои худшие кошмары вживую. Не так парализует волю, как твоя собственная отрезанная нога, застрявшая в смертельной ловушке и склонившаяся вплотную гнилая страшная харя с дебильной улыбкой.

Не время и не место.

Сжав посильнее кулак, заставил кровь брызнуть на алтарь. Ничего не произошло. Что я делаю не так?

Где-то над моей головой раздался свист, всё усиливающийся с каждым мигом. Запрокинув голову, я успел увидеть, как Иволетт с разбегу прыгнул от края бортика вниз. С грохотом он упал на одно колено, здоровье не снизилось ни на один процент. Супергеройское, чтоб его, приземление. Медленно поднялся. Выпендрёжник. Золотое свечение обманчиво мягким коконом окутывало его фигуру. Гранд-мастер выбрал путь паладина, и сейчас он находился в бабле[7]. Абсолютная защита на пятнадцать секунд, хоть в эпицентре Астероида стой.