Их окутала приятная, располагающая тишина. Стояли, обнимались, будто не виделись неделю, и даже не думали прерывать нужный сейчас обоим контакт. Доля правды была в той ассоциации с зарядкой. Батарейка обоих под вечер горела красным. Им требовалась подзарядка. И вот, контакты подключены. Батарейка замигала зелёным.

— Давай в душ. Ты, наверное, продрог.

— Да, — не повышая голоса, и вообще никак не двигаясь, ответил мужчина, — полежал бы в горячей воде. А потом с тобой.

— Кайф, да… Пошли?

— Пошли.

Позвали и продолжили стоять.

— Мы как дебилы, — фыркнул от смеха Гарри и отстранился первым. Иначе они точно простоят целый час. Он мог разве что помочь Тому снять одежду, — давай, медвежонок, раздевайся. Эх, всё-таки пальто тебе идёт больше, чем этот… как его? Пуховик?

— Пуховик, — кивнул с мягкой, усталой улыбкой, — а мне он нравится.

— Главное, чтобы было тепло.

За пуховиком было ещё два слоя одежды — свитер, за ним водолазка, а под водолазкой майка. Как луковица. И Гарри помогал своему трудяге раздеваться, скидывая вещи на шкафчик.

— Всё, теперь я купаться. Готовь интересный рассказ, когда я выйду. Чувствую, у тебя сегодня что-то произошло.

— Да, я предсказуем, — согласился Гарри.

Муж чувствовал его состояние даже при куче других симптомов и эмоций. Рассказ будет очень интересным, за это можно ручаться, и, возможно, не слишком приятным. Если одно из предположений Гарри окажется правдивым. Однако он был готов к любым поворотам. Но прежде, он хотел знать, сколько ещё им торчать в этой жуткой стране? Не терпелось вернуться и взять перерыв на пару дней, чтобы элементарно прийти в себя.

Поцелуй в макушку вырвал из потока мыслей. Гарри поднял взгляд и Том подмигнул ему, присаживаясь рядом.

— Глубоко задумался, душа моя. Давай, рассказывай.

— Сперва ты. Сколько нам ещё здесь обретаться? — почти жалобно спросил, но довольно быстро обрёл серьёзность при последующем докладе: — со своей стороны я всё сделал и проверил. Мой экземпляр договора уже на руках.

— Аналогично. Мы обсуждали и проверяли договор на протяжении четырёх часов, до этого успев посетить три точки будущих проектов. Каждая из сторон пришла к согласию. И если мои расчёты верны, через два дня мы вернёмся в Лондон.

— Замечательно. Я забронировал билеты на разные даты, но пересадок нам не избежать. Прямые рейсы в эту глушь не летают.

— Это такие мелочи, — Том раскинул руки и вдруг перетащил на себя супруга. Обещал ведь, что после ванны будет валяться с ним в обнимку, — ну а теперь рассказывай.

— Да нет, это ты мне расскажи, — начал Гарри, упираясь руками в неприкрытую халатом грудь, чтобы приподняться, — у тебя в этих краях ранее, этак лет девятнадцать назад, интрижек не было?

Сказать, что Том был удивлён после услышанного вопроса, это ничего не сказать. На пару секунд он просто выпал из реальности. А как вернулся обратно, уточнил:

— Что прости?

— Не переживай, я не стану орать и обвинять. Что бы ты не ответил, — пообещал Гарри. — Попробуй вспомнить. Всё-таки это давно могло быть.

Шестерёнки быстро заработали в голове и первое, что пришло на ум — дорогой супруг предполагает, что он где-то заделал ребёнка. Или, предположительно, Гарри встретил кого-то, с кем Том раньше встречался, и этот кто-то знает, что Гарри — его законный супруг, и хочет совершить раздор в их семье.

— Я точно могу сказать, что конкретно здесь ни с кем не крутил роман и не занимался сексом. Более того, любой физический контакт, что с женщиной, что с мужчиной, не проходил без контрацепции. Мне не нужны венерические заболевания, как и неожиданно свалившиеся на голову киндеры-сюрпризы. Но если вернутся к теме интрижек в России, — в голове Реддла-старшего всплыл образ одного человечка, которого он тут же упомянул, — был у меня недолгий страстный роман с одним парнем в Петербурге. Буквально неделю.

— Вот как… — задумчиво пробормотал Гарри, испытав облегчение от слов супруга.

Он верил. За годы совместной жизни, Реддл-младший научился распознавать ложь. По взглядам людей, по жестам. Но на Томе своё умение даже не пытался испробовать. Потому что он доверял. Врал дорогой супруг лишь в одном случае — когда хотел скрыть состояние здоровья.

— Я почему спрашиваю вообще? Был сегодня в кафе и там мне попался крайне интересный молодой человек. Вот маленькая копия тебя, клянусь! Потому и… кхем, — «заподозрил тебя в отцовстве» осталось висеть в воздухе, — у меня и фото есть.

Интерес оказался сильнее желания держать супруга в своих объятьях. Том даже приподнялся. А когда Гарри открыл галерею и показал сделанное сегодня фото, стало ясно — тот не приукрашивает. В самом деле маленькая копия. Были бы у него детские фотографии и поставили бы их рядом с этой — отличия были бы минимальными.

— Ненароком подумал, что у меня мозги промёрзли на этом кошмарном холоде, — признался Гарри, а после улыбнулся, — зато теперь могу представить, каким ты был в его возрасте. Фотографий себя в молодости у тебя всё равно нет. Уверен, ты был тем ещё сердцеедом.

Том задумчиво хмыкнул и приблизил кадр на лицо парнишки.

— Такой серьезный. Смотри, форма носа, посадка глаз, скулы, совсем другие. А цвет глаз, присмотрись, они же голубые. Нет насыщенной синевы. И не смей говорить сейчас, что я нарцисс.

— Ты сам это сказал, — хихикнул Гарри, — но знаешь, разглядывать его до таких мелочей мне было некогда. Да и палевно. И всё равно, если смотреть на общий план, без деталей… он очень похож. Я вообще боялся, что у меня крыша поехала.

Том перевёл взгляд на супруга, что в миг утратил всё веселье. Он стал переживать. Догадки о чём именно — были, и мужчина решил перевести всё в шутку:

— Ну вот, душа моя, идеальный вариант. Молодой, красивый. Чем не возможность махнуть ручкой и влюбиться в милого мальчика с моим лицом?

— И зачем оно мне? — с недоумением посмотрел на мужа Гарри.

— Ну как же, — хохотнул Том, — ты ведь хотел идти по моим стопам.

— Иди в жопу, Реддл! — в наигранным возмущением воскликнул Гарри, а после уселся на его колени. Прижался к тёплому, родному телу ближе, обхватил руками лицо и поцеловал несколько раз в нос. — Ну серьёзно, — голос наполнился лаской, — мне нужен только мой папочка. Которого я сам соблазнил и добился.

Папочка.

Как давно Том не слышал к себе это обращение? А сколько приятных воспоминаний было в одном только слове… Он обхватил своего драгоценного супруга за бедра.

— Значит, будешь до самого конца любить старика?

— Пока кто-то из нас не станет вдовцом, — пообещал Гарри, нежно улыбаясь и зарываясь рукой в посеребрённую макушку. А потом и вовсе оттянул голову назад, чтобы коснуться губами оголённой шеи.

— Охох, что это моя Карамелька делает? — с усмешкой спросил Том, а у самого руки спустились к сочной попке.

— Берёт своё. Ты против?

— Когда я был против твоих затей?

— Когда мы пошли проверить твоё здоровье. Помню, как ты выёживался, — подколол Гарри. Тот момент он запомнил надолго. И припоминать не устанет.

— Хорошо, перефразирую, — закатил глаза старший супруг, — против твоих игрищ.

— М-м, люблю, когда ты податливый. Так и взял бы тебя, если бы завтра отдыхали, — коварно облизнулся Гарри, — или лучше отставить это, когда домой приедем?

— Половину дня мы отдыхаем, — сообщил приятную новость Том, совсем не против сегодня и расслабиться, и получить удовольствие от своего мальчика.

Не только для него была заготовлена роль ублажателя. Гарри всегда был горяч в активной роли, о чём Том долгое время умалчивал, думая, что это ущемляет его достоинство. А когда осознал сей бред тех мыслей — признался и полюбил себя в пассивной роли.

— Бери, пока горячее…

Едва он успел договорить, как младший-Реддл набросился. Словно голодный хищник. Жадные ласки обрушились на тело, пальцы жадно касались, сжимали и гладили, принося разные ощущения, а горячие, влажные поцелуи до мурашек возбуждали Тома и полностью стирали из головы посторонние мысли. Только его любимый мальчик, ставший прекрасным, опытным мужчиной. Только он один. На его несдержанность Том отвечал мягкими касаниями. Не за чем было отвечать с той же пылкостью.