Из ребят-инвалидов, чьи работы были представлены на выставке, в зале присутствуют только трое: Игорь, прикованная к инвалидной коляске пятнадцатилетняя художница Машенька и слепой девятилетний Егорка, который лепит из глины удивительно забавных зверюшек и птичек. Остальные прийти не смогли, и их интересы представляют родственники.
Саша легко нашла то, ради чего, собственно, и пришла...Свой сон. Ей хотелось увидеть его именно на выставке. Игорь настаивал, чтобы она оценила работу до этого, но Саша была непреклонна. Она слишком боялась. Боялась, что увидев несоответствие между тем, что видела она, и тем, что изобразил Игорь, она не выдержит и отберет у него свой сон. Это было бы жестоко. А на выставке будет факт, данность...и ей останется только проглотить его, каким бы горьким он не был...
На встречу Саше шла...Саша. Семилетняя Саша в белой ночной рубашке. С длинными волосами. С лицом, на котором было написано детское ожидание чуда и взрослая собранность: слишком ненадежна дорога, состоящая из звездных пылинок...Космос дышал. Голубоватый шарик Земли тонул в его глубине...
- Смотри-ка, бля, у нашего малолетки убогого эволюция наметилась...Теперь просторы вселенной своими розовыми соплями заляпывает. Недурственно, в принципе...- Олег приобнял Сашу за талию и шепнул, склоняясь к самому ее уху:
- А ты сегодня прям конфетка...И оберточку так кокетливо приоткрыла...Лучше б спереди, конечно...
- А ты что эту оберточку с другой конфетки не снимал? Или это была привилегия других гурманов?
Олег отстранился, но улыбки с лица не снял:
-Стервочка ты наша!
-Куда уж мне до вашей Прекрасной дамы, сэр рыцарь!
Вот и поговорили.
Вселенная, заляпанная розовыми соплями. Спасибо на добром слове.
Гений! А почему ж не узнал тогда - ее, Сашу, на картине? Неужто не похожа? Недурственно... Дурственно! Плоская черная поверхность, жалкая фигурка какой-то девчонки в дурацком белом балахоне...
Саша направилась к выходу. Ей жутко захотелось уйти, захотелось одиночества... быть одной...быть ночью...
Дожить до конца этого дня. Выслушать мамину болтовню. Поужинать. Подождать пока все улягутся спать. Подождать, пока все заснут, пока начнет похрапывать страдающая старческой бессонницей баб Люся. Взять с полки ключ от чердачной двери (какое же счастье, что они живут на верхнем этаже и право хранить этот самый ключ доверено именно их семье!). Выйти на крышу. Нет, сначала надеть черное облегающее платье с вырезом на спине. Сумочку еще взять - она с ним гармонирует...
Теплая осень в этом году, совсем не холодно ночью...Только легкий ветерок слегка холодит спину...
Осенью звезды ближе всего к земле. Заглядывают в лицо, любопытствуют...
Космос, за тебя дали не так уж много. Твои миллионы световых лет не стоят нескольких тысяч баксов. Твой сон жив только для тебя...Что видел Малевич в своем черном квадрате?
-Эй, хозяин, трубку возьми!
Мобила? Ни фига себе, в такое-то время! Константин Алексеич...
- Саша...Ты, наверное, спишь...прости, что разбудил...
-Да ничего-ничего, я по крыше гуляю...
-Что?
-По крыше, говорю, гуляю... На звезды смотрю...
-Ты серьезно?
-Куда серьезнее! Присоединяйтесь, если хотите! Дверь чердачная открыта, код подъезда вы знаете...
- Я подойду сейчас... Только не вздумай!
-Не вздумаю, вас подожду!
Почему-то ей больше не хотелось быть одной ночью...
Константин Алексеич был встречен радостным смехом.
- Пришел, пришел! Вы в самом деле подумали, что я прыгать решила? Вы что! Я просто так...я ночь люблю...
-Саша... - у него усталый и виноватый вид. И одет он в тот же серый костюм, что и на выставке. Наверно, метался целый день, немцев по городу возил, развлекал...Так было принято, все-таки они гости и благотворители. - Я заметил, что ты ушла после того, как увидела работу Игоря... по твоему сну. Он, слава Богу, не видел этого момента: говорил с кем-то из благодетелей. Но у тебя было такое лицо...Я смог позвонить только сейчас, знаешь, сколько возни с этими немцами...
-Константин Алексеич... - Саша внимательно посмотрела в лицо своего собеседника. - Игорь нарисовал мой сон. И я вижу свой сон в его картине. Другие - нет. Другие купят мой сон и не будут знать, что это.
-Но ты же не хотела, чтоб в названии работы упоминалось...
-Нет, не хотела и сейчас не хочу. - она покачала головой. - Мне жаль просто, что я его никогда больше не увижу... С ним одна история связана. Хотите, расскажу?
- Расскажи, - добрая улыбка и внимательный взгляд.
- Я когда малая была...Однажды в деревне стырела у соседки одну фиговину... зеркальце...а прабабушка меня отлупила и заставила его отнести хозяйке...а потом выговор сделала. Это правильно: сразу в мозгах граница прошла - свое и чужое. А тогда лето было: ночь черная, звезды яркие. Мы с прабабушкой на крыльце засиделись, я смотрела на всю эту красоту и вдруг подумала: как же их много! Вот бы мне одну! А потом спохватилась и спрашиваю: баб, а чьи звезды? А она мне: Бозькины. Это значит Божьи, понимаешь? - Вообще-то Саша была на "вы" с Константином Алексиечем, но, увлекшись воспоминаниями, забыла об этом. - Знаешь, я тогда помолилась даже. Про себя: "Боже, подари мне одну звездочку, пусть она моя будет! У тебя много и так, а мне хоть бы одну-единственную!". Попросила - и поверила в то, что Он мне ее подарил. Ведь если ребенок просит, ему нельзя отказать - мне так казалось... А потом мне папа купил детскую энциклопедию. И я про космос узнала. Такая радость была: надо же, думала, что выпросила маленькую сияющую бусинку, а оказалось - целую планету или даже солнце... Этот сон - это то, как я иду к своей планете... Шла, точнее. А сегодня...я ее продала. И не жалею.
