-- Любопытно.

   -- Посмотрел бы и ушел.

   -- Не мог же я так просто допустить, чтобы человек покончил с собой.

   -- Ты что -- думал: я прыгнуть хочу?!!

   Он посмотрел на меня каким-то бесконечно усталым взором:

   -- Ну да. И пьешь для смелости. И стихи читаешь про смерть.

   И вот тут -- впервые за этот длинный день мне стало по-настоящему весело.

   И так, хохоча, я рассталась с недоумевающим Петей и пошла домой -- в одной руке контейнер с пиццей, а в другой -- покрывало, в которое завернута бутылка вина. И уже закрыв за собой дверь, стоя в прохладе прихожей, я подумала, что все-таки я прыгнула, да прыгнула, спасибо, Петя, что объяснил, просто я еще не упала, я все еще падаю, падаю.

   Ты права, мама, я ничего не достигла, только вот пиццу какую-никакую могу испечь.

   Бургеры

   Он был большой и толстый. И я его любила.

   Подходил к концу рабочий день.

   -- Пойдемте вместе к метро, -- сказала я. -- Погода чудесная.

   Лето в разгаре, солнце гладит раскаленным утюгом крыши многоэтажек.

   -- Ох, не знаю. Не люблю такие длинные дистанции. Может, лучше на автобусе?

   -- В автобусе -- духота. И надо платить за проезд. Пойдемте.

   -- Но я -- медленный...

   -- А куда нам торопиться?

   Я страшно рада, что сейчас мы медленно, долго будем идти к метро. Я -- с ним.

   Мы идем.

   -- Вот тут, -- киваю я в сторону давно облюбованного мною киоска, -- продаются очень вкусные бургеры.

   Я покупаю один, он -- два, мы садимся на лавочку в сквере и едим.

   -- Знаете, Люда, -- говорит он, -- мне надо бы скинуть килограмм десять. Но в моем возрасте, когда метаболизм уже замедлен, это нелегко. В сорок пять не так-то просто сбросить вес! Не то, что в ваши двадцать с хвостиком...

   -- Я просто перестаю есть, когда мне грустно или тревожно. Один раз так похудела на два размера. Нервничала очень, поступала в аспирантуру.

   -- А я всегда ем, -- сказал он так обреченно, что моё сердце облилось кровью.

   И приступил ко второму гамбургеру.

   -- Скажите, -- сказала я, -- у вас не бывает так: начинаешь есть, а что-то внутри умоляет тоненьким голоском: "Не надо, не ешь"?

   -- Нет, не бывает, -- покачал он головой. -- Хотите, я и вам второй бургер возьму?

   -- Не надо.

   Какое-то время мы молчали.

   -- Чем это так вкусно пахнет, а? -- Я старательно принюхивалась. -- Чем-то копчёненьким... И как будто -- от вас... Вы ели что-то копчёное?

   -- Нет, Люда, я просто вспотел. -- Он явно сконфузился. -- Все-таки вам необходим второй бургер. Хотя котлеты тут, конечно... Как-нибудь я из дому принесу... Я мясо прокручиваю, жена у плиты стоит... Целую гору обычно жарим... Супруга моя, конечно, мастерица... ну я вас угощу -- поймёте... А пока вот... купите себе... -- Он полез за кошельком.

   -- Не надо. Я сама. Вы семью должны кормить, а не меня.

   Я пошла к киоску. Аппетита не было. Тоненький голосок внутри меня твердил: "Ты ему не нужна, у него жена вкусно готовит!"

   Я была большая и толстая, и меня никто не любил.

   Очередь. Стою, жду... Господи, ну и жара. Сзади послышалось:

   -- Как оно уже достало! Жарит и жарит!

   Солнце тоже большое и толстое, и сегодня его тоже никто не любит.

   Возьму-ка пивка.

   За твоё здоровье, небесный толстяк! Будем светить, пусть нас и не...

   Фрикадельки из "Икеи"

   Многим нравится ресторан в "Икее" -- уж очень там дешево. А детские порции так вообще дешевле дешевого.

   Хотя "Икея" в такой жопе мира находится! Нет, я туда специально не поеду только ради того, чтобы пожрать -- я не псих.

   Но Ира сказала:

   -- Давай сходим с детьми в "Икею". От моего дома пешком туда можно за час дойти. Хорошая прогулка.

   И я согласилась.

   У Иры двое детей -- Даша и Темочка.

   Даше двенадцать. Смотрит немножко настороженно; темные волосы, челка до бровей, глазки карие, носик кнопочкой.

   Темочке девять. Светлые кудряшки, улыбка до ушей; постоянно дурачится и смеется.

   Мы идем по обочине дороги, мимо проносятся машины. Жарко, пыльно.

   -- Даша, смотри: какашка, похожая на человечка!