– Как вам понравилась эта вещь? – спросил меня один из них.

– Это величественно, великолепно, подавляюще.

– Гм!.. Странно!.. Я ужасно проскучал… А вы? – обратился он к одному итальянцу.

– О! Я нахожу ее непонятной, даже невыносимой, совсем нет мелодии…

Да вот, кстати, отзывы в нескольких газетах, прочтем.

Девятая симфония Бетховена – кульминационный пункт новейшей музыки, нет еще ни одного произведения искусства, которое можно было бы сравнить с ней по возвышенности стиля, грандиозности плана и законченности обработки.

(Другая газета.) Эта симфония Бетховена чудовищна.

(Третья.) Произведение это не совсем лишено идей, но они очень скверно распределены, вследствие чего, в общем, получается нечто бессвязное и лишенное прелести.

(Четвертая.) В девятой симфонии Бетховена встречаются замечательные места, но в общем видна бедность мысли, вследствие чего автор, которому истощенное воображение не приходило на помощь, прибегал часто к удачным приемам, чтобы заменить ими недостаток вдохновения. Некоторые фразы в ней прекрасно разработаны и расположены в ясном и логическом порядке. В общем же это очень интересное произведение утомленного гения.

Где же истина? Где заблуждение? Везде и нигде. Каждый прав по-своему: то, что для одного красиво, некрасиво для другого, потому только, что один был растроган, а другой остался безучастным, первый вынес живейшее наслаждение, а второй – большое утомление. Что же тут делать?.. Ничего… но это ужасно; я предпочел бы быть безумцем и при этом верить в абсолютно прекрасное.

Опера «Фиделио». – Репетиции и первое исполнение. – Неудача и возобновление. – Четвертая симфония. – Намерение найти обеспеченную должность при театре. – Напрасные старания. – Поездка в имение князя Лихновского и бегство оттуда. – Мария Биго. – Стремление писать оперы. – Пятая симфония. – Договор с М. Клементи.

Неудавшаяся попытка Шиканедера дать публике оперу Бетховена вызвала такое же намерение барона Брауна, полагавшего, вероятно, что композитор не решится игнорировать предложение директора королевских театров, как игнорировал частным антрепренером. Эти предложения имели для Бетховена большое значение, так как с ними были связаны бесплатный доступ в театр и бесплатная квартира при театре. Композитор охотно и часто стал посещать оперу; являлся он сюда к началу спектакля, располагался обыкновенно в оркестре и внимательно, сосредоточенно следил за представлением, если опера ему нравилась; в противном случае, после первого акта, накидывал свой плащ и удалялся из театра. Такое увлечение музыкально-драматическими произведениями продолжалось несколько лет, пока усилившаяся глухота и равнодушие публики к его «Фиделио» не оттолкнули композитора от сцены.

Браун не ошибся в своем предположении: Бетховен не только изъявил согласие, но даже принялся немедленно за эскизы оперы и летом 1803 года уединился в предместье Хецендорф, где стал усиленно работать над «Фиделио»; поблизости его квартиры, в дворцовом саду Шенбрунна, сохранилась по настоящее время развесистая липа, под тенью которой, говорят, Бетховен проводил тогда долгие часы со своей тетрадью эскизов. Сравнение этих эскизов с оконченной партитурой поражает массой работы, посвященной автором этому произведению; набросков – бесчисленное множество, одна и та же мелодия записана со многими вариантами, некоторые из мелодий попали в оперу, другие оставлены без применения; одна и та же сцена трактована на разнообразные лады, а в партитуру вошли наиболее удачные идеи.

Происхождение текста «Фиделио» следующее: в конце XVIII века посредственный французский драматург Bouilly написал мелодраму «Леонора, или Супружеская любовь», положенную на музыку сначала композитором Гаво, потом Паером, приехавшим в Вену к первой постановке своей оперы. Бетховену очень нравилась эта опера, он не пропускал ни одного ее представления и, встретив однажды автора, не преминул выразить свои восторги. Польщенный автор ждал окончания речи своего собеседника, чтобы ответить благодарностью, но Бетховен оказался в этот раз очень словоохотлив, превозносил достоинства каждой сцены и, в заключение, совершенно смутил автора таким восклицанием:

– Да, мой друг, я непременно вскоре напишу музыку к вашей опере!..

Написанная Бетховеном, по либретто Зонлейтнера, опера заключает в, себе три акта. Действие происходит в XVII веке в севильской тюрьме.

Первый акт. Привратник Жакино уговаривает дочь тюремщика, Марселину, скорее сыграть их свадьбу; она же лишь притворяется влюбленной в него, а мечтает о любви Фиделио недавно поступившего сторожем в тюрьму. Ее отец, тюремщик Рокко, разделяет симпатию дочери и советует Фиделио жениться, скопив предварительно побольше денег.

В числе заключенных в тюрьме находится Флорестан, которого смотритель тюрьмы, Пизарро, самовольно, из личной мести, держит в подземелье и, узнав о предстоящем посещении тюрьмы министром, намерен умертвить и закопать там же в темнице. Пизарро уговаривает Рокко осуществить его намерение, но старик соглашается лишь вырыть в темнице яму и закопать труп, а убийство предоставляет смотрителю. Фиделио (переодетая Леонора, подслушавшая этот разговор), умоляет тюремщика, по уходе Пизарро, выпустить заключенных на прогулку и, когда последние проходят мимо него по двору, тщетно ищет между ними своего мужа, Флорестана. Вновь появившийся Пизарро бранит тюремщика за прогулку арестантов и гонит их в подземелье.

Второй акт. Флорестан страдает, предчувствуя гибель, и вспоминает Леонору. Рокко и Фиделио приходят рыть могилу; затем является Пизарро с маской на лице и направляется к Флорестану, чтобы заколоть его; Фиделио становится между ними и восклицает: «Убей сначала жену его!» Пизарро снимает маску и грозит также Леоноре, но она направляет в него пистолет и приводит смотрителя тюрьмы в замешательство. В то же время раздается трубный сигнал, возвещающий прибытие министра, дон Фернандо. Козни Пизарро обнаружены, и Леонора с мужем спасены.

Третий акт (или 2-я картина 2-го акта) переносит зрителя опять во двор тюрьмы, где народ воспевает любовь, верность и неустрашимость Леоноры, вместе с тем приветствуя справедливость министра, который узнает во Флорестане своего без вести пропавшего друга, а в его темницу заключает коварного Пизарро.

Первые исполнители «Фиделио» не могли бы удовлетворить более снисходительного автора, нежели Бетховен; принимая во внимание новизну некоторых элементов этой музыкальной драмы, требования автора и его грубоватое обращение со всеми, можно себе представить вереницу недоразумений и неприятностей, сопровождавших многочисленные репетиции оперы и раздражавших как Бетховена, так и всех исполнителей, до опытного дирижера Зейфрида включительно. Знаменитая впоследствии Анна Мильдер (Хауптман) играла Фиделио; двадцатилетняя артистка, обладавшая чарующим и мощным голосом, только начинала свою карьеру и своей неопытностью тревожила автора; начинающая артистка тогда же протестовала против исполнения неудобной для пения и некрасивой арии в e-dur (adagio, № 9), однако борьба с автором продолжалась много лет, и лишь в 1814 году она добилась исключения этой арии.