Я часто слышала, поначалу с экрана телевизора, а позже от людей, которые открыли бизнес с друзьями или супругами, что нельзя смешивать рабочие и личные отношения. Работа должна оставаться на работе, а личная жизнь – в рамках твоего персонального времени. В качестве аргументов в пользу этого утверждения выступали заявления вроде «на работе нужно быть уверенным, настороженным и порой агрессивным», «на работе всегда нужно быть готовым к ожесточенному спору и соревнованию». Такой настрой и эмоциональный заряд не могут проецироваться на вашу личную жизнь. Вам самим необходимо расслабляться и отпускать негатив, который будет мало-помалу накапливаться. А близкие вам люди вместо любви и заботы не должны получать лишь очередной поток жалоб и агрессии, накопившихся во время работы.
По тому же принципу может пострадать и рабочий настрой, если вы не разделяете неформальное общение в кругу близких и общение с коллегами. Чересчур дружественные и открытые отношения в рабочие часы могут сделать вас эмоционально уязвимым, что неизбежно обернётся против вас. Когда личная жизнь переплетается с профессиональной и стираются границы, страдаете вы (на вас влияют рабочие переживания) или страдает дело (из-за чрезмерно кулуарных бесед).
Так уж вышло, что блогинг неотделим от нетворкинга. Успех блогера напрямую зависит от общения с целью построения профессиональных отношений. Благодаря ведению своего канала я поняла очень важную вещь: чем популярнее и успешнее вы становитесь, тем больше людей хотят ассоциироваться с вами, быть в вашем кругу общения и «захватить» частичку вашей персоны. Эта простейшая истина открылась мне спустя шесть лет работы в медиа, в постоянном круговороте общения с заказчиками и другим блогерами.
Поэтому запомните вот что: большинство из тех, кого вы встречаете, кто мил и обходителен с вами и кто раскрывает вам секреты, хотят чего-то от вас взамен. Другому человеку нужен тот ресурс, которым вы обладаете: время, популярность, связи или деньги.
В блогинге я почти не встречала людей, чья персона в жизни не отличалась бы от нарисованного ими образа в интернете. Поэтому крайне сложно сказать, каким будет блогер в общении или, скажем, во время работы над совместным проектом. Особенно, если блогер показывает только свои селфи и рекламную продукцию. Вам может казаться, что человек, которого вы смотрите или читаете каждый день, – ваш лучший друг. Но в жизни он может оказаться таким же соседом сверху, который по утрам субботы сверлит стены, а по ночам понедельника двигает мебель.
Иными словами, блогер может вас раздражать своими абсолютно человеческими поступками. И этот факт не является чем-то удивительным или неправильным. Еще до выбора формата блога перед автором встаёт выбор, какой интернет-персоной он хочет быть. Какую сторону себя хочет открывать или каким персонажем хочет предстать перед аудиторией. Добавим к образу элемент монтажа, джамп-каты, цветокоррекцию пастельного или кислотного оттенка – и пойди догадайся, каким блогер является в реальной жизни, по ту сторону экрана.
Даже сейчас мне сложно увидеть настоящий характер человека до того, как проведу с ним энное количество времени тет-а-тет. А в прошлом слишком часто истинные намерения той или иной онлайн-персоны ошпаривали меня как кипяток уже постфактум. Например, когда блогер уже снял со мной совместное видео, а после сделал фотографию, выставив меня в невыгодном свете. Или просто запечатлел интимный момент, не предназначенный для общественного просмотра.
Когда я только начинала вести свой канал в 2013 году, я была абстрагирована от российского сообщества в YouTube. Я никого не смотрела и никого не знала. Мне была известна и понятна уже устоявшаяся американская схема YouTube-сообществ. Например, я знала, как выполняются спонсированные интеграции в ролики и коллаборации (совместные видео) блогеров. Поэтому, когда мне приходили сообщения от других видеоблогеров с предложением «снять совместное видео», мне такие письма казались как минимум странными. В большинстве случаев человек не только не знал меня лично, но и жил в другом городе, а под совместным видео подразумевалось упоминание друг друга в начале ролика.
Тогда я поняла две вещи. Во-первых, YouTube – это не такое искреннее место, как я думала, будучи зрителем. Во-вторых, отныне мне нужно быть предельно осторожной при общении с теми, кто начинает вести со мной беседу на почве моего блога. Потому что истинные намерения могут быть хорошо завуалированы комплиментами и лестью.
Именно в то время, когда у меня не было ни внушительного количество подписчиков, ни контрактов с мировыми брендами, ни узнаваемых имен в телефонной книжке, я возвела стену. Стену, за которую могли пройти только те люди, которых я уже знала в течение нескольких лет; те, в намерениях и преданности которых я не сомневалась.
И так я жила в своей крепости, пока не поняла, что всё еще ничего не знаю о других блогерах и не ведаю, чем живет русский видео-хостинг. Не скажу, что меня сильно беспокоил этот факт или что сейчас положение вещей радикально изменилось. Я до сих пор не скажу вам, кто самый крупный влогер в России и какой челлендж на данный момент самый хайповый и принесет больше всего просмотров. Но одним летом, когда я вернулась после полугодичного пребывания в одном из самых либеральных колледжей Америки, на волне приумноженной легкости и общительности я согласилась на встречу с одним незнакомым мне блогером. Затем с другим, потом и с остальной «тусовкой». Я никогда не была частью чьего-то круга популярности, и мне было любопытно посмотреть на эту жизни изнутри. Однако мне было свойственно отдавать всю себя и открываться людям, что не могло не догнать меня, дав под дых.
Пробуждающим звонком стал вопрос подруги, которая изначально скептически относилась к моему новому стилю общения. Она спросила: «Маш, ты вообще видишь, что они тобой очень активно пользуются?» – и я будто получила пощечину реальности. Я абстрагировалась от последних недель, посмотрела, какие названия и теги стали выплывать в видео моей новой компании после моего появления в их жизни. Увидела, как они снимали исподтишка какие-то обыденно-личные моменты и откровенно пытались подняться за счет моего имени. Позже, оценив общую картину моего канала и коллабораций, а также поведения тех, с кем делала совместные видео, я четко смогла сказать, кто и с какими намерениями пришел ко мне на канал.
Вряд ли можно испытать удовольствие от того факта, что тебя использовали. Но этот негативный опыт не встал на пути моего дальнейшего развития в блогосфере. Сейчас я увеличиваю количество контактов, проектов и коллабораций. Но делаю это избирательно, перед каждым «да» отсеяв все, что не считаю необходимым и лучшим на данный момент. Я научилась держать дистанцию и смотреть глубже. Я вновь возвела стены, которые служат вовсе не завесой между мной и окружающим миром или средним пальцем в адрес всех, кто ко мне подойдет. Стены лишь защищают меня от токсичных людей и ненужных предложений.
Мою историю можно проецировать на любой возраст и на любой род деятельности. Не всем быть нашими друзьями. Если вас с человеком связывает место работы или учебы, вы не обязаны автоматически становиться друг у друга свидетелями на свадьбе. Профессионализм не подразумевает дружбу. Он подразумевает уважение, собранность и результативность. Баста.
Примечание. То, что вы сейчас прочтете, – детский сад, ясельная группа. Я сама смеюсь от неловкости, пока пишу эти слова, но прошу вашего терпения.
Однажды на паре по истории я получила письмо, не уступающее по размеру роману. Парень, с которым мы были едва знакомы, сообщал, что потратил не один день на попытки понять, почему мы с ним перестали общаться. Тот факт, что мы виделись в общей сложности раз пять, исключительно в компании других людей и почти не общались ни на рабочие, ни на личные темы, его не смущал. И вот он пишет мне, что нам нужно разобраться, в чем проблема, и решить её, потому что воспоминания хорошие и обрывать общение ему очень не хочется.
