По экрану портативного телевизора поползли полосы, ознаменовавшие конец записи.
При виде всего этого у Скалли перехватило дыхание до такой степени, что сердце закололо, а кулаки сжались так, что ногти до боли впились в кожу. Под конец съемки она смогла разглядеть не ясные черты лица и узнать их. Ошибки быть не могло - это Малдер.
- Сожалею...- Произнес с грустью "Зеленый костюм". Скалли никак не отреагировала.
- Боже мой, Малдер.- Она все еще находилась под огромным впечатлением.
- Видите, я честен с вами. Я не обманываю вас. - Этими словами он попытался смягчить нанесенный удар. Но это было бесполезно, Скалли все еще прибывала в ступоре. Такое на нее находило крайне и крайне редко, всего второй раз за жизнь. Первый раз, когда умерла сестра и второй - сейчас.
Видя ее состояние, "Зеленый костюм" позволил себе приобнять агента за плечи. Даже таким людям, как она, требуется поддержка.
Скалли очень быстро пришла в норму, чем немало поразила "Зеленого костюма". Не попрощавшись, она направилась к ждавшей ее машине, на которой и была доставлена сюда.
После того, как машины увозившие Скалли скрылись из виду, на их место подъехал старенький, черный "ВМW". Мужчина в зеленом твидовом костюме подошел к двери со стороны водителя и постучал в окно. Тонированное стекло немного приопустилось образовав маленькую щелочку. "Зеленый костюм" пропихнул в эту щелочку сложенный на четыре части листочек из голубоватой бумаги и мгновенно отшатнулся от машины. Она сразу же рванула, как говорится: " с места - в карьер".
Мужчина не уезжал до тех пор, пока "ВМW" не пропал из поля зрения. Он постоял еще немного, потом резко развернулся и решительным шагом направился к учтиво открытой двери.
Где-то в Северной Америке.
Местное время. Ночь.
Прошел всего лишь день, с того момента, как старенький, черный "ВМW" принял депешу - голубой листочек сложенный вчетверо.
Сейчас эта "разволюшка" с выключенными фарами, почти бесшумно подкатила к железным воротам, за которыми возвышалось десяти этажное здание. Машина развернулась и стала носом в обратном направлении на противоположной стороне дороги. Она не двигалась ни назад, ни вперед.
Дворники, включенные десять часов назад, продолжали натужно расчищать снег постоянно налипавший на ветровое стекло. За окном температура не превышала минус десяти градусов по Цельсию. В машине кондиционер работал на полную мощность, поэтому особого холода и не ощущалось. Но стоило выйти из нее, как тебя тут же пробирал мороз до мозга костей. Спасали только дутые теплые куртки, ботинки на меху, да шапки.
Взгляды находившихся в машине двоих были прикованы к железным воротам. Напряженная тишина, заполнившая сбой все пространство очень давила на нервы, а они были на пределе. Но с этим поделать ничего было нельзя, оставалось только запостись, как можно большим терпением и ждать, сколько потребуется.
Ночь приближалась к своему завершению, до восхода осталось меньше двух часов. После чего, машина будет заметна, как огромное бельмо на глазу. Небо уже расчистилось, но снег все продолжал идти.
Наконец-то ворота раскрылись, черт их подери, и к двоим быстрым шагом шел человек. Он был без теплой одежды, ее заменял легкий, белый халат, наверное, он решил, что замерзнуть не успеет. И действительно, не успел он подойти, как из машины уже выскочили и спешили к нему на встречу. Перебросившись парой слов, человек в халате заспешил обратно, за ним не отставая шли остальные. Все делалось и происходило в полной тишине. Только, когда стали поднимать человека, наспех закутанного в теплые одеяла, он застонал. Как только его, со всей осторожностью и бережливостью положили на заднее сидение машины воздух резанула автоматная очередь, и за ней прозвучал вой сирен. Но это присутствующих не касалось, машина, на которой они приехали уже набирала приличную скорость, хоть и прибавила к себе два лишних веса.
В аэропорту их ожидал военный самолет. Он взлетел сразу же, как пассажиры "BMW" перебрались на борт. На таможни у них даже не проверили, как следует документы, да и кот их проверит, если у тебя карточка V.I.P и правительственный пропуск. Правительство - это святое, его трогать нельзя. С непокорными поддаными адская машина правительства расправляется быстро и жестоко. Но есть некоторые индивиуомы, которые противостоят ей, этакие "борцы за правое дело".
Подстанция ER
Чикаго, штат IL
11:15 РМ
- Джордж, что у нас?
- Белый мужчина, на вид тридцать пять -сорок лет, перепады давления, пульс нитевидный, сердечная недостаточность, плохая винтилируемость легких, повреждение кожного покрова: в основании шей, признаки лихорадки и ...
- И?
- Тебе лучше взглянуть самому. Пойдем.
- Когда его привезли?
- Десять минут назад.
- Кто?
- Его оставили возле больничных дверей.
- Так, все ясно.
Бесшумно распахиваемые двери палаты и возглас удивления.
- О, черт!
- Слабо сказано.
- Главный - в курсе?
- Да.
- И что?
- Переливание крови.
- Ясно. А образцы?
- Взяли и уже отправили в Центр. И главный объявил на нас карантин.
- Лучше не придумаешь.
***
Пронзительно - громко запиликал сотовый. Скалли стрелой рванулась к плащу, висящему на спинке стула. Мгновение спустя, она уже сжимала трубку, но почему-то медлила с ответом. Ну же, отвечай. Вдруг, что-то важное, а может быть и нет.
- Скалли слушает. - Ура, наконец-то ответила.
- Чикаго, подстанция er.
Дана еще слово не успела сказать, как на том конце раздались гудки.
"Неужели это так и есть?!"
Скалли медленно сползла по стене. Ноги перестали ее держать. Комната немного пошатнулась.
В голове стучало одно лишь слово: Чикаго, Чикаго, Чикаго... Дыхание участилось, губы пересохли, в общем, состояние хуже некуда. Давай, Старбак, соберись с силами, рано расслабляться.
Где-то через час, агент Скалли была уже на борту самолета компании "Air Trans", который набирал пассажиров на рейс до штата Иллинойс и куда-то еще. Дана запомнила только главную часть названия рейса Вашингтон - Иллинойс.
Скоро, скоро она будет на месте.
