– Елка выглядит пристойно, – решил он, обмотав верхнюю часть деревца еще одной гирляндой. – Теперь будем обсуждать меню или сделаем еще что-то для обустройства дома? По твоему личному фэншуй что и куда надо ставить?

– Лучше всего сейчас поставить еду на стол, – решила Алиса. – Тут поедим или на кухне?

– Там, – с достоинством ответил полицейский. – Мне надо возвращаться в форму. Развеяться хоть немного.

– Кстати, я против фэншуй, – заметила девушка, направляясь в самое уютное помещение в этом доме. – Не люблю всякую эзотерику.

– О! – Олег вернулся к любимому ироничному тону. – Нам с тобой только эзотерики и не хватает. Как раз между моими спонтанными объятиями с погибшей бывшей невестой и твоими пророческими кошмарами.

– Пророческие кошмары? – Алиса усмехнулась, ставя разогревать в микроволновку кусок рыбника. – Звучит даже поэтично. Слишком поэтично для моих снов.

– Они вернулись? – тут же нахмурился Олег, накрывая на стол.

– Нет, все нормально, – ровно отозвалась она. – Просто я не могу не задумываться над тем, что на том пляже, где обосновались после смерти Ванька и Мышка, хватит места минимум человек на пять. Это напрягает.

– Более чем, – согласился Олег. Он сам частенько об этом думал. Его бесили кошмары Хель, потому что он по-прежнему не мог ничего сделать, чтобы они не возвращались. – Но с другой стороны… У нас не так много претендентов на посещение этого пляжа. Ну, кто из твоих друзей может влезть в неприятности? Анька? Она сама кого хочешь отправит куда угодно. Можем все-таки вернуть ей ружье. Так будет спокойнее.

Жена погибшего друга Хель притащила им незаряженное охотничье ружье больше полугода назад, оно так и пылилось сейчас в доме в одном из нераспакованных ящиков.

– Ритка может окончательно угробить себя спиртным. – Алиса заварила травяной чай и подала на стол пирог. При этом она рассуждала о судьбе горе-подруги таким тоном, будто обсуждала погоду. – Но вроде бы в моем царстве мертвых собираются только криминальные трупы.

– Даже в мир Хель перестали попадать бесславно помершие люди, – усмехнулся Олег. – Ну? Кто там еще? Денис? Он слишком интеллигентен, чтобы беспокоить тебя после своей кончины. Да и… по той же причине ему в неприятности не попасть. Саня? Этот может только уйти из этой жизни в виртуальную. Раствориться в интернете целиком. Распасться на пиксели. Димка… этот проиграет свою душу какому-нибудь демону. Тоже не наш вариант.

– Остается Валька, но за ней присматривает Денис, – подхватила Хель. – Соколиный Глаз нас с тобой переживет. Серьга станет призраком управления. Вика… Но она самая вменяемая среди моих знакомых и… О! Вика…

Смартфон Алисы выводил первые аккорды легендарного Show must go on.

– Вика? – приняв вызов, довольно мило отозвалась Алиса в трубку. – Богатой будешь, мы только что тебя вспоминали…

Выражение лица девушки резко изменилось, улыбка исчезла, между бровей пролегла тревожная складка.

– Что ты нашла? – обреченно переспросила Хель. – ….Прямо на пороге?.. Сиди в машине! Я сейчас буду!

Она отключила вызов и посмотрела на своего напарника как-то… обреченно.

– Почему у меня странное ощущение, – осторожно заметил Олег, начиная хмуриться, – что твоя подружка из глянцевого рая нашла на пороге не подарок от Деда Мороза?

– Потому что это больше похоже на сувенир от Крампуса или Анти-Санты, – суховато отозвалась девушка. – У нее на крыльце дома труп. Причем очень нехороший.

– Возможно, – усмехнулся полицейский. – У тебя, как у Королевы Мертвых, есть своя личная градация, но для меня трупы в принципе хорошими быть не могут.

– Женщина убита выстрелом в грудь прямо на ступеньках, – четко расписала ситуацию его подруга. – Плюс контрольный в лоб. А еще на ней разрезана одежда спереди и неприлично разведены ноги.

– Это тоже как контрольный в голову, – тяжело вздохнул Олег. – Я позвоню в отдел. Заведи пока машину. И ради бога! Где в нашем бардаке моя зимняя куртка?

– Ты на больничном. – Хель быстро убирала со стола недоеденный ужин.

– Но нехороший труп никуда не исчезнет, – чуть раздраженно парировал он. – И разбираться с ним все равно мне и нашему отделу! Поехали уж сразу. К тому же я просто хочу вспомнить, как выглядит этот чертов город! Хоть из окна автомобиля посмотрю.

– Ну, да, – усмехнулась девушка, собираясь уходить. – Даже заключенных выпускают гулять в тюремный двор…

Летом Хель каталась на «Инфинити», а зимой брала более простой, но удобный внедорожник «Мерседес». Олег привалился к капоту зимнего автомобиля своей подруги. Его немного штормило, и было холодно даже в найденной теплой куртке и шарфе, которым Алиса обмотала его, как малого ребенка. Но полицейский был прав, что приехал сюда.

Это на самом деле был очень нехороший труп. Тело лежало на спине, даже не на ступеньках, а на верхней площадке лестницы, буквально у двери коттеджа Вики. На лбу, будто третий глаз Шивы, виден кровавый след от пули. Руки раскинуты в стороны. Слишком ровно и старательно. На убитой была сизо-серая норковая шубка, мех которой теперь замаран кровью от второго выстрела – в грудь. Только шубка распахнута, свитер, когда-то белая рубашка и ажурный бюстгальтер разрезаны, раскрывая и саму очень несимпатичного вида рану, и синюшную от мороза и смерти кожу. Далее так же были разрезаны когда-то элегантные прямые брюки, колготки и трусики. Снова не слишком аккуратно, так что и тут видны царапины от лезвия. Видимо, это действие нужно было только для того, чтобы вульгарно развести жертве ноги. Усиливая эффект, ступни убитой установили на верхние ступени так, чтобы высокие каблучки ботинок удерживали вес уже не живого тела, будто женщина предлагала себя.

Эта специально созданная мерзость, продуманное издевательство над телом, пошлое послание неизвестно кому – все указывало на явное душевное нездоровье преступника. А маньяки – это как раз епархия отдела специальных расследований. И можно было бы уже привыкнуть к таким вот выездам, но… Он не мог. Пусть его называли Бездушным, пусть Олег иногда сознательно забывал о вежливости и хороших манерах, но они у него были, и воспитание правильное, кстати, тоже привито. А потому такие вещи он спокойно воспринимать так и не научился. Есть то, что противоестественно выставлять напоказ.

– Ты как, Олег? – Подскочивший к начальнику Соколиный Глаз тоже чуть ёжился от мороза. – У тебя нос цветом, как запрещающий сигнал светофора.

Олег попытался изобразить свою коронную ухмылку.

– Что там, кроме очевидного? – Отвечать он привычно не стал.

– Деньги, – коротко выдал детектив. – Точнее, 20 долларов двумя мятыми бумажками.

– Хорошо! – раздраженно выдал начальник отдела, ненавидевший вытягивать из подчиненных подробности. – Я сам в состоянии догадаться, что ты бы не стал сообщать мне о содержимом ее кошелька. Где были эти купюры?

Он на самом деле не слишком-то хотел услышать ответ. Если их вытащили из… того, что у женщин под трусиками…

– Не все так плохо, – прекрасно понимая Олега, успокаивающе заметил Глаз. – Деньги были на груди, рядом с раной. Их прикрыли полой шубки, чтобы бумажки не разлетелись. Не знаю, кто ее, но он не совсем уж отмороженный на голову шизофреник, помешанный на теме секса.

– И это хоть одна нормальная новость на сегодня, – решил начальник отдела. – Порадуй еще раз. Точно обошлось без секса?

– Может, что и было, но не с убийцей и не прямо тут, – почти жизнерадостно уверил его детектив. – Ты уж извини, видимо, еще не совсем здоров, если появились такие предположения. Это было бы даже… слишком экстремально, так как тут зверски холодно и рискованно к тому же. Место вообще довольно открытое. Но одежду кроили на ней точно после смерти, если он ее… насиловал бы раньше, вещи остались бы в большем беспорядке, и повреждений на теле тоже было бы больше.

– Быстрое убийство, – рассудил Олег, проигнорировав выпад Глаза. – Выстрел, она упала, второй в голову, и пара минут на ритуал с разделкой одежды и оставлением денег. В мороз точно не разгуляешься.