За прошлую неделю нам удалось всего два раза увидеться за школьным двором. Да, мы много разговаривали по телефону, но мне физически недоставало внутреннего света зеленых глаз и ласкового тепла обнимающих меня рук. Я ждала этого вечера, как небесной манны: на уроках я не находила себе места и слушала учителей вполуха, а дома так и не сумела заставить себя выполнить задания на завтра. В начале шестого в дверь позвонила Симка, я скопом затолкала тетради и учебники в ящик письменного стола и, только в последний момент вспомнив, что мне по-прежнему полагается ходить с похоронной миной, покинула комнату.
–Фима, может, вас после курсов встретить нужно? Темнеет-то еще все равно рано, хотя уже и весной пахнет…, -называть мою лучшую подругу Фимой отец начал с первого дня знакомства, и Симка, которую по паспорту звали «ангельским» именем Серафима давно к этому привыкла. Я понятия не имела, почему отец из всех возможных сокращений выбрал именно Фиму, но по-другому Симку он никогда не называл. Может, это его забавляло, а, может быть, он искренне, считал, что так и положено.
–Нет, дядь Витя, не надо, – отрицательно помотала кудрявой, огненно-рыжей головой Симка, – мы на автобусе доедем, там остановка близко совсем.
–До скольки у вас занятия? – уточнила мама, сканируя деланно невозмутимую Симку внимательным взглядом.
–До восьми, теть Люда, – мы так часто репетировали этот диалог, что свои реплики Симка выдавала без малейшей запинки, – да вы не беспокойтесь, в половине девятого мы уже дома будем! Ну что, Рина, идем, а то опоздаем…
–Ты-молодец! – от души похвалила подругу я, когда мы оказались на лестнице, – думаю, они тебе поверили!
–Надеюсь, – вздохнула Симка, накидывая капюшон, – ты вот тоже умная, деваться некуда… Ладно, сегодня ты меня с Эйнаром познакомишь, я с вами немного подвигаюсь и домой свалю, а в следующие разы мне как быть? Если я буду раньше тебя возвращаться, кто ж мне поверит, что мы вместе на курсы ходим?
– А мы скажем, что ты по другой программе занимаешься, – навскидку предложила я, сгорая от предвкушения скорой встречи с Эйнаром и абсолютно не желая портить романтический настрой низменными материями, – Сима, да наврём что-нибудь, ты хотя бы несколько дней со мной походи, чтобы родители привыкли. Торговый центр до восьми открыт, погуляешь по бутикам, в интернете посидишь на бесплатном вай-фае, а там и время подойдет…
–Ох, Ринка, совсем ты с катушек слетела, -констатировала подруга, -помешалась уже на своем Эйнаре, блин… А я, между прочим, Гарика сегодня видела, привет тебе передавал…
–Ой, ну его, -скорчила красноречивую гримасу я. Также как отец упрямо величал Симку Фимой, с легкой руки моей подруги Игорь Маркелов благополучно превратился в Гарика, причем, сам Игорь относился к этому с философской точки зрения и преспокойно отзывался на любые вариации касательно своего имени, а учитывая, что в семье его и вовсе почему-то звали Гошей, всякими «Гариками» и иже с ними парня было явно не удивить. Нас с Игорем настойчиво подталкивали друг к другу едва ли не с пеленок, и, хотя мы и учились в разных школах, благодаря дружбе моей мамы с тетей Леной Маркеловой, мы то и дело пересекались на разного рода посиделках, но, если Игорь мне откровенно симпатизировал, я оставалась к нему равнодушна. Не то, чтобы он был мне неприятен, но и эмоций я в его присутствии испытывала немногим больше, чем от просмотра красивой картинки в глянцевом журнале. Объективно, Игорь был недурен собой, эрудирован и обаятелен, но все его несомненные достоинства воспринимались мной с безразличной отрешенностью, тогда как рядом с Эйнаром я сполна ощущала то лихорадочное томление, от которого моя душа то птицей воспаряла в небеса, то камнем летела вниз. В моей любви к Эйнару не было и десятой доли рационализма, порой я толком не отдавала себе отчета, что со мной вообще происходит, когда он ко мне прикасался, но одну вещь я сознавала с поразительной отчетливостью: все остальные парни очевидно проигрывали в сравнении с Эйнаром, и как бы Игорь Маркелов не силился доказать обратное, исключением он так и не стал.
–А я считаю, Гарик прикольный, – не согласилась с моим мнением Симка, – зря ты его во френдзоне держишь… Вот уведут, и будешь локти кусать!
–Не буду! – категорично опровергла Симкины прогнозы я, – у меня есть Эйнар, зачем мне теперь этот Гарик? Слушай, а забирай его себе, ты же сейчас девушка свободная, вот и вперед и с песней!
–Ты что, с елки упала? – возмутилась подруга, и мне вдруг почудилось неприкрытое осуждение в ее взгляде, – как это «забирай»? Говоришь о нем, как о неодушевленном предмете, разве так можно? Представь, о тебе бы такое сказали!
–Симка, да я же шучу! – растерялась я, – я имела в виду, что я на Игоря никаких претензий предъявлять не собираюсь, и, если он тебе нравится, я за вас только счастлива буду.
–Никто мне не нравится, – пренебрежительно фыркнула Симка, запрыгивая на подножку подъехавшего к остановке автобуса, – Рина, пошли на заднюю площадку, там посвободней.
Вслед за Симкой я кое-как протиснулась через плотную толпу сгрудившихся в проходе пассажиров и крепко вцепилась в поручень.
–Так уж прям и никто? – насмешливо усомнилась я, – как же Виталик? Всё, что ли, разлюбила своего «четырёхглазого»?
–Виталик на международной олимпиаде по химии первое место завоевал, – поделилась со мной Симка, – и ему сразу несколько европейских вузов готовы предоставить бесплатное обучение, а мне хоть бы в столице куда-нибудь поступить. Дохлый это номер, Ринка, так что, увы, наши с Виталиком пути на этом расходятся.
–Ну, так тем более сам бог велел на Игоря внимание обратить, – без задней мысли посоветовала я, – он, конечно, не очкарик, но зануда тот еще, всё, как ты обожаешь!
–Но любит-то он тебя! – припечатала меня Симка, – помнишь, ты мне про Олега рассказывала, что он с тобой встречался лишь для того, чтобы свою бывшую девчонку забыть? И на фига мне это надо?
–Да какая там любовь, Сима! – хмыкнула я, – это тетя Лена ему мозги компостирует. Думаешь, я не слышу, как они с моей мамой по телефону шушукаются? Вот бы твой Игорек да с нашей Риночкой… Ну и так далее… Будто у нас средние века, когда детей с рождения сватали! Мама поэтому и на Эйнара взъелась, она же всё мечтает нас с Игорем свести.
–Не знаю, может, ты и права, – пожала плечами Симка, – но, когда я утром с Гариком разговаривала, мне показалось, он к тебе очень неровно дышит.
–Пусть дышит, как хочет, и к кому хочет, – ни капли не прониклась Симкиными словами я, – я уже решила, что буду ждать Эйнара из армии.
–Долговато…. Полтора года всё-таки, – прищурилась подруга, – многое может случиться!
–Ничего не случится! – цыкнула на Симку я, -было бы мне восемнадцать, я бы и на присягу поехала, а так придется письма писать…
–Не понимаю я тебя, Рина, – призналась Симка, – я бы так не смогла.
–А я смогу! – сжала губы я, – поэтому Эйнар и попросил меня его дождаться.
ГЛАВА V
Мощнейший снегопад, обрушившийся на город на прошлых выходных, превратил нечищенные тротуары в сплошные заносы, и, выйдя из автобуса, мы с Симкой кое-как перебрались через преграждающие путь сугробы. К счастью, после нескольких дней непрерывной метели погода сегодня стояла сухая и безветренная, и, хотя я бы не отказалась от встречи с Эйнаром даже в лютый мороз, удовольствие от двухчасовой прогулки на свежем воздухе было бы изрядно подпорчено, да и от одного взгляда на чересчур легко одетого парня у меня по обыкновение начинало болезненно сжиматься сердце, и я в красках представляла, какого ему сейчас приходится в осенней обуви. Мы познакомились зимой, и наша укутанная снежным покрывалом любовь расцветала под завывание пронизывающего ветра, но я никогда не роптала на судьбу –близость Эйнара согревала меня изнутри, я льнула к нему всем телом, а он крепко обнимал меня за плечи и не выпускал из объятий до неизбежного момента прощания. Каждый раз мы словно расставались навсегда, так невыносимо тяжело нам было находиться в разлуке, и на меня накатывало жуткое ощущение панического ужаса, когда я вдруг вспоминала, что Эйнара скоро заберут в армию. В подобные мгновения я страстно ненавидела свой юный возраст – несовершеннолетие юридически делала меня собственностью родителей и тем самым ставило жирный крест на самостоятельном принятии решений, первым из каковых непременно стала бы поездка в часть, обязательно состоявшаяся бы даже в случае, если бы парня отправили служить на другой конец нашей необъятной родины. Эйнару исполнялось восемнадцать уже в апреле, он был почти на год старше своих одноклассников, и я не совсем понимала, почему так вышло. На второгодника Эйнар, однозначно, не походил, и я предполагала, что образовавшаяся ситуация связана с частыми переездами его семьи с места на место, о которых парень однажды вскользь упомянул в разговоре. Так или иначе избежать весеннего призыва Эйнару было не суждено, притом, что он к этому и не стремился, а наоборот так отчаянно рвался вступить в ряды вооруженных сил, будто армия символизировала для него первый шаг на пути к новой жизни. Естественно, я всеми фибрами души противилась грядущим событиям, но в то же время я остро чувствовала, как важна для Эйнара моя поддержка, и я не имела права предать его доверия. Я прекрасно догадывалась, что парня обуревали сомнения в моей готовности хранить ему верность на протяжении полутора лет, довольствуясь лишь письмами и редкими телефонными звонками, но у меня не возникало даже мысли нарушить свою клятву. Я не видела своего будущего без Эйнара, все мои дальнейшие планы отныне были связаны только с ним, и я какие бы испытания не подстерегали нас впереди, я была настроена выдержать их с честью. Но пока еще у нас оставались почти два месяца, и я не могла тратить драгоценное время на заведомо безрезультатные перепалки с родителями, поэтому в ход, как на войне, шли любые средства вроде нынешней фикции с языковыми курсами, призванной обеспечить меня уважительным предлогом для вечерних отлучек из дома.
