Вдоволь насмотревшись по телевизору, как облаченный в строгий костюм Ян толкает речи на открытии турнира, я тем же вечером извлекла из шифоньера коктейльное платье и лодочки на безумной шпильке, навела марафет, уложила волосы крупными волнами и решительно вызвала такси. По пятницам в моем любимом заведении было по обыкновению шумно и многолюдно, и, если для похода по клубам я была уже малость старовата, здесь я чувствовала себя вполне комфортно. Джазовый оркестр с виртуозом-саксофонистом играл нестареющую классику, чернокожая вокалистка в усыпанном блестками комбинезоне услаждала слух посетителей кавер-версиями мировых хитов, среди столиков лавировали нагруженные разносами официанты, а за стойкой орудовал мой знакомый бармен по имени Костя, который уже даже не спрашивал, что мне налить, а без колебаний ставил передо мной бокал мартини, отлично зная о моей ненависти ко всей это сладкой мешанине с мещанскими украшательствами вроде зонтиков, оливок и лимонных долек.
–Шикарно выглядишь! – восхищенно цокнул языком Костя и, заговорщически подмигнув, осведомился, – снова вышла на охоту? Давненько ты здесь не появлялась, я уже начал подозревать, что тебя прибило к берегу, и ты осела на островке стабильности…
– Ну, что ты, меня по-прежнему влекут неизведанные горизонты, – многозначительно усмехнулась я, – да, был в моей жизни период, когда я охладела к приключениям, но, видимо, тихая гавань всё же не для меня.
–И почему я ничуть не удивлен? – многозначительно хмыкнул бармен, дождался, пока я вскарабкаюсь на стул, и взглядом указал мне на одинокую мужскую фигуру в дальнем углу бара, – обрати внимание – молод, приятен внешне, хорошо одет и по уши загружен проблемами. Пьет исключительно виски, но пьет не для того, чтобы расслабиться или забыться, а скорее в попытке навести порядок в голове. Если не подсядешь к нему прямо сейчас, он уйдет сразу, как только опустеет его бокал. Так что поторопись, Мика, не то упустишь добычу, тем более, других достойных кандидатов для тебя сегодня не наблюдается.
–Эй, а тебе не приходило в голову, что я пришла пропустить стаканчик, а не расставлять ловушки? – я пригубила мартини, и панибратским жестом взъерошила буйные Костины кудри. Волосы у бармена вились мелким бесом и сами по себе закручивались в тугие спиральки, а нарочитая небрежность прически в сочетании с легкой щетиной и модными очками без диоптрий придавала ему богемный шик. Мы с Костей приятельствовали уже много лет, но как мужчину и женщину друг-друга отродясь не воспринимали, притом, что ориентации бармен был самой что ни наиесть традиционной и клеил девушек так, что только шум стоял. Если бы я сама предложила Косте перевести нашу дружбу в горизонтальную плоскость, он бы вряд ли отказался, но в некотором смысле бармен являлся моим зеркальным отражением, пусть и другой половой принадлежности, а секс со своим ментальным двойником я считала уделом извращенцев. А вот цинично обсудить победы на любовном фронте, это всегда пожалуйста, равно как и подсказать, к кому соваться не стоит. Уж здесь мы с Костей оба преуспели, и советами бармена я старалась не пренебрегать. Психопатов, агрессоров и просто идиотов мой приятель распознавал безошибочно, и обмануть его наметанный глаз не могла даже самая искусная личина. Ну, а если Костя говорил «Надо брать», я также не подвергала сомнению его выводы.
ГЛАВА XXIII
Мои планы на сегодняшний вечер Костя раскусил на раз-два: для того чтобы просто выпить мартини, я, во-первых, одевалась на порядок скромнее, а во-вторых, не сканировала взглядом окружающее пространство в поисках компании. Если я изначально не была нацелена на общение, а всего лишь намеревалась слегка снять стресс после напряженного рабочего дня, то обычно вела себя примерно таким же образом, как и таинственный незнакомец за стойкой – усаживалась где-нибудь поодаль и ни с кем не вступала в коммуникации, а ответ на регулярные попытки завязать беседу, недвусмысленно давала понять, что меня интересует только содержимое моего бокала. Некоторые альтернативно одаренные индивидуумы слова «нет» понимать упорно не желали, и на моей практике бывали случаи, когда в назревающий конфликт приходилось вмешиваться секьюрити и на доступном языке объяснять горе-казановам, что прекрасная дама категорически не расположена к общению, и для собственного же блага им лучше ее не беспокоить. Спасибо бармену, в подобных ситуациях он всегда надежно прикрывал мне тылы и вовремя семафорил охране, если назойливые «подкаты» со стороны нетрезвых посетителей становились все более активными. Правда однажды Костя чуть-чуть недосмотрел, и двое разгоряченных спиртным молодчика устроили драку, успев в пылу жаркой схватки нанести друг-другу по нескольку болезненных ударов и залить кровью отполированную поверхность стойки прежде, чем сотрудники безопасности разняли дебоширов и под белы рученьки вывели их из заведения. В итоге я, что называется, не досталась никому, да и настрой мне напрочь сбили, но в качестве компенсации за доставленные неудобства Костя решил угостить меня коктейлями за свой счет, и домой я вернулась пусть и одна, зато в приличном подпитии, благо назавтра меня ждал выходной день. Но такого рода инциденты были скорее исключением, чем правилом, и обычно я не превышала дозы, и уж на четвереньках тем более из бара не уползала. Я неизменно выбирала что-то одно: или алкоголь, или мужчина, и привычки нагрузиться под завязку и спьяну притащить к себе домой невесть кого, чтобы с утра недосчитаться половины ценных вещей, у меня отродясь не было. Я хорошо сознавала, что любое знакомство в баре – это значительный риск, и если уж я его на себя беру, то необходимо принимать максимальные меры предосторожности, а алкоголь, как известно, совершенно не способствовал повышению бдительности, и обильное потребление крепких напитков само по себе являлось прямой дорогой к потере самоконтроля. Принимая во внимание, что на этот раз я уверенно склонялась в пользу секса на одну ночь, делать Косте выручку я не собиралась и медленно поцеживала мартини, исподтишка рассматривая задумчивого молодого человека в клетчатой рубашке.
Итак, что мы имеем? Мой ровесник – плюс-минус лет пять. Короткий ежик светлых, будто бы выжженных под палящим солнцем волос. Ярко-голубые глаза, жесткие, белесые ресницы, почти бесцветные брови и контрастно смуглая, даже не загорелая, а скорее обгоревшая кожа, причем, жарился ее обладатель явно не в солярии, а где-то в южных широтах. Годы в турбизнесе научили меня различать оттенки загара, и я сходу видела разницу между средиземноморским «золотом», греческой или турецкой «бронзой», мальдивским «кофе» и розоватым подтоном, полученным в Арабских Эмиратах, но такой густой «шоколадный» цвет мне ранее не встречался. Если бы незнакомец не был светлокожим по природе, то я заподозрила бы в нем смешение кровей, но этот насыщенный, темно-коричневый отлив без сомнений имел приобретенный характер, а расплескавшееся в глазах небо и типичное для натурального блондина отсутствие бурной растительности на лице лишь подтверждало мои выводы – мужчина недавно прибыл из дальних краев, где провел не менее двух месяцев, ежедневно подвергаясь воздействию прямых солнечных лучей, в результате чего и превратился в эдакого мулата-альбиноса. Можно было до посинения гадать, куда его занесла нелегкая, но высокоинтеллектуальному развлечению в форме построения умозрительных гипотез я сегодня предпочитала плотские удовольствия, и потому не видела ничего зазорного в том, чтобы подсесть к непосредственному объекту своего интереса и завязать с ним светский разговор.
–Добрый вечер! Не возражаете, если я к вам присоединюсь? – наши взгляды столкнулись в упор, и я окончательно убедилась, что двигаюсь по верному пути. Вблизи мой визави оказался даже еще лучше, а самое главное в нем не было и тени сходства с Яном Агаповым, воспоминания о котором я безуспешно пыталась выбросить из головы. Если «Хитмен» был жгучим брюнетом с глубокими черными глазами, крупными чертами, сочными губами и мужественной нижней челюстью, а в его внешности неуловимо присутствовало что-то брутальное, то сидящий за стойкой человек представлял собой полностью противоположный типаж. Тонкая кость, безупречный античный профиль, узкий рот, острый подбородок – если исходить из соображений контраста, то незнакомец был именно тем, что доктор прописал, и я лишь укрепилась в намерении принять это лекарство.
