— Ваша честь, — буркнула адвокатесса. — Мы еще не дочитали до конца, что они тут понаписали!

— Уважаемый адвокат истца! — сказал ей Рома, слегка повысив голос. — Вы, я смотрю, себя учительницей средней школы чувствуете! Понаписали! Прошу вас изъясняться корректно. Вы меня услышали?

— Да, уважаемый суд! — моментально осеклась Бульбуляторша, и ее голос стал заискивающим.

— Уважаемый суд, вы позволите? — вставая с места, сказал Денис. — По существу акт обследования жилищно-бытовых условий отца, который нам приносила наша опека, совершенно ничем не отличается от заключения итальянских служб. Оба родителя живут в нормальной обстановке, комфортное жилье, никаких противопоказаний ни там, ни там. Да это и ожидаемо! У нас родители — нормальные адекватные люди. Что там могли найти органы? Подвал с трупами? Склад оружия? Представитель же истца использует свою любимую тактику нагнать туч на оппонента и опорочить все, что только можно и нельзя!

— Хорошо, суд всех услышал, — сказал Рома. Денису нравилось звучание его мягкого голоса, по которому он так сильно скучал. Ему хотелось, чтобы Рома говорил еще и еще.

— Ваша честь, — сказала адвокат Олега, — если суд приобщит эти письменные пояснения, то я прошу отложить заседание, чтобы мы ознакомились.

— Суд, совещаясь на месте, определил: приобщить письменные пояснения к материалам дела, — озвучил свое решение Рома. — Адвокат ответчицы, а где у вас в вашем заключении указаны параметры жилого помещения матери?

— На третьей странице, уважаемый суд, — ответил Денис.

— Суд не видит. Подойдите к суду, покажите.

Денис, волнуясь, подошел к Роме, который развернул том с делом к Денису. На страницу был приклеен желтый стикер с надписью: «Сегодня в 20.00 здесь!»

Денис посмотрел на Рому, но тот опустил глаза.

— Вот, Ваша честь, посмотрите, — сказал Денис, ткнув для виду пальцем в какую-то часть страницы.

— Да, суд увидел, присаживайтесь, спасибо. Что же, суд откладывает судебное заседание. Сами понимаете, какая у нас сейчас обстановка в суде сложилась. Назначаем следующее заседание на двенадцатое мая на одиннадцать тридцать. Подойдите к секретарю и распишитесь. Заседание окончено.

Выходя из зала, Денис чуть не свернул себе шею, глядя на оставшегося сидеть за столом Рому, который тоже украдкой поглядывал на Дениса.

— Да что сегодня с тобой такое было? — спросила Алла Дениса, когда они шли по коридору к лифтам. — Болеешь, что ли? Или что?

— Ну да. Я еще с утра себя неважно чувствовал, — соврал ей Денис.

Всю остальную часть дня Денис словно находился в какой-то прострации, на автомате просматривая документы и письма от клиентов. В половине восьмого он сел за руль, положил в рот жвачку и поехал в суд.

На входе его отказались пропускать приставы, поскольку по графику суд работал до шести вечера, но Денис знал, что некоторые судьи все еще рассматривают дела. Предъявив адвокатское удостоверение, он сказал, что судья просил его приехать и подвезти документы, и приставы его пропустили.

Он вошел в зал заседаний номер 408 — там никого не было, но дверь в совещательную комнату была открыта. Денис аккуратно заглянул туда — в дальнем углу комнаты, среди беспорядочно лежащих томов дел, занимавших все пространство кабинета, за столом сидел Рома. Он был в очках, водолазке и джинсах и печатал за компьютером. Рома повернулся к Денису и улыбнулся. Той самой улыбкой, которой улыбался ему всегда, когда они встречались, — широкой и добродушной. Он был очень красив и ничуть не изменился.

— Ну? Проходите, товарищ адвокат! — сказал он с ухмылкой, вставая из-за стола.

— Ром, — смущенно улыбнулся ему Денис, подходя ближе. — Я тебе еще тогда сразу хотел сказать, но че-то… Блин, вот я тупица.

Они подошли друг к другу. Рома выглянул за дверь с мальчишеской улыбкой на лице. Убедившись, что поблизости никого нет, он обнял Дениса за плечи и слегка прижал его к себе.

— Ну? Привет? — мягко улыбаясь, шепнул Рома.

— Привет, Ромочка, — ответил Денис, и ему показалось, что еще немного — и у него из глаз польются слезы.

— Адвокат… Я когда тебя увидел… И ведь не сразу тебя узнал! Ты так изменился! Какие волосы… Фигура! Очень красивый!

— Рома… — Денис смущался. — Ты можешь себе представить, какой я шок испытал сегодня? Как ты... Как вообще такое возможно?

Все это время они стояли, несуразно держась за руки. Рома, еще раз глянув за дверь, приблизился лицом к Денису и поцеловал его. У Дениса бешено заколотилось сердце и он шепнул: «Ромочка…»

— Как возможно что? Вот это? — Рома, все еще улыбаясь, кивком показал на висящую в открытом шкафу мантию. — Денис, я последние десять лет в Мосгорсуде проработал. Сначала архив, потом секретарь, а затем дослужился до помощника зампредседателя. Недавно сдал квалификационный экзамен на судью. А когда в этом суде кавардак вскрылся, я упал в ноги зампреду и просто умолял обеспечить мне рекомендацию сюда. Обещал работать упорно и на совесть. В общем, вот!

— Офигеть… Я просто слышал, что в лучшем случае могут назначить мировым судьей, и надо лет пять оттрубить, прежде чем тебя федеральным сделают!

— Так и есть. Просто у меня… А, неважно. Главное, что я этого добился. Это моя мечта, мое достижение. Десять лет каторги того стоили. Нет, ну, а ты… Адвокат… У меня в заседании… Мой Дениска сидел, что-то там выступал! Ой, я не могу! — рассмеялся Рома.

— М-м-м-м-м-м, слушай… А ты вообще дело-то это будешь продолжать рассматривать? Ну ты же не сможешь объективно, наверное…

— А что мне остается? Взять самоотвод, потому что я спал с адвокатом стороны? — улыбнулся Рома. — Денис, только без обид, если что, ага? Работа работой.

— А что, ты уже знаешь, какое решение вынесешь?

— Нет, конечно! Я это дело сегодня первый раз в руки взял! А у меня таких сотни! Сотни! Вон! — и он окинул взглядом этажи белых прошитых папок, в которых утопал его кабинет.

— Ром, мне тебя очень не хватало…

— И мне тебя тоже. Я сейчас это хорошо понимаю. Ты так изменился! Не просто невероятно похорошел, но и как-то внутренне, что ли… То ли потому, что ты коллегой моим оказался, такой эффект неожиданности, я не знаю! Ты так возбуждающе сегодня смотрелся в своем пиджаке, когда выступал в заседании, объяснял, спорил с той гадкой бабо… Ой! Нельзя, нельзя, — он постучал рукой по своим губам. — Что-то я даже и не спросил тебя… Как семья? Как вы растете?

— Все в порядке, растем, да. Ну, а так все хорошо. Рутинно, вот.

— Как на личном фронте? Встречаешься с кем-то?

— Нет, не встречаюсь.

— Что, вообще? Сколько мы не виделись-то…

— Много. Рома! Ого! Сегодня ж двадцать восьмое марта!

— И-и-и-и-и-и?

— И? Ровно год, как мы встретились! Помнишь?

— Тогда, у «Ботанического сада»? Ну конечно, помню!

— Я никогда это не забуду! Ну, а вообще… Был один парень, но он в Питере живет. Мы пару раз виделись, но не специально ради встречи. Да там ничего и нет уже давно. Ни с кем не встречаюсь. А у тебя как? Как твой молодой человек?

— Молодой человек, молодой человек… Был у нас около полугода назад подъем — мы съехались, вроде как что-то начало налаживаться. Прям реально с месяц, наверное, все отлично было, трахались каждую ночь по пять раз, как ненормальные, — Рома стал говорить тише. — Но потом опять все началось… Я о ребенке заикаюсь, он истерит, что если, типа, мне надо, то пусть я его и завожу. В общем, Денис, я понимаю, да и он, наверное, тоже, что все. Не вижу я с ним себя. Тут не в ребенке, конечно, дело. Ну, мы опять вроде как в разъезде. С другими парнями встречаюсь не очень часто и только для секса. Надоела вся эта кодла гейская мне, сил нет. А сейчас вообще света белого не вижу — меня ж назначили с неформальным условием, что жопу на работе рвать буду, сроки чтоб хоть как-то выправить, а то здесь есть дела, которые по году не рассматривались толком.

— Понятно… Мы как-то так внезапно с тобой перестали общаться. Я думал, ты уж забыл меня давно.