— Судя по материалам дела, которые я успел изучить, там есть вполне себе четкая копия его паспорта, — хмыкнул председатель.

— Да я же никогда в жизни с ним не общался лично! Не видел его! Жена не показывала мне его фотографию, да мне и не надо было! Вы сами судья! Знаете же, что когда перед вами одно из сотен дел, вы не изучаете фотографии сторон! Да даже если бы я по какой-то причине и остановил взгляд на его паспорте… Я не знал, как он выглядел!

— Мда, — многозначительно протянул Борис Аркадьевич, — не скрою, что это вселяет в меня определенный оптимизм. Понимаете, квалификационная коллегия неминуемо возбудит производство по фактам, изложенным Кораблевым в жалобе. И они будут спрашивать мое мнение. Мне нужно от тебя честное слово, — судья неожиданно для Дениса по-мужски, даже в какой-то степени по-отечески обратился к нему на «ты», что ничуть не удивило Дениса, — что ты действительно не утаиваешь от меня сейчас ничего.

— Да о чем вы вообще, Борис Аркадьевич! Ну неужели вы сами не видите, что это полная херня! — Денис инстинктивно прислонил обе ладони к своему рту, поняв, что в разговоре двух судей такая лексика явно недопустима.

— Ну, — протянул председатель, которого словом «херня» вряд ли можно было ошарашить, — какое-то внутреннее судейское чутье подсказывает, что наш ответчик, вполне возможно, удачно зацепился за этот сор из избы и пытается его использовать по максимуму в свою пользу. Как элемент давления на апелляционный суд.

— Да так и есть! — воскликнул Денис.

— Ладно, — сказал Борис Аркадьевич, — я услышал все, что хотел. Проинформирую тебя, как только квалификационная коллегия свяжется со мной по дальнейшим вопросам. Идите работайте.

— Я просто в шоке…

— Жизнь сложна, куда уж… — послышалось со стороны председателя, который вновь скрылся за монитором своего компьютера. — Идите, идите. Работайте.

Когда Денис вернулся домой, он был чернее тучи.

— Что-то не так? — спросила его Саша.

— Да как тебе сказать… — бросил ей Денис. — События твоей жизни рикошетом долбанули по мне. По моей судейской карьере…

— Моей… жизни?! — Саша удивленно изогнула брови.

— Твоей, твоей, — недовольно ответил муж и пересказал Саше содержание жалобы Алексея Кораблева.

— Боже, ну какой же бред! — дослушав мужа, Саша тихо опустилась на стул, стоящий возле кухонного стола. — Ну какие еще продолжительные отношения! Какой, на хрен, новый брак!

— Какой-какой… Да такой. Я же знаю, что он тебе руку и сердце предлагал.

— Да что значит «предлагал»! Он не вставал на колено, колец не дарил! Ну, может, и было у него ожидание, что до этого когда-то дойдет. Но я об этом никогда всерьез не думала!

— И сейчас не думаешь?

— Да ты о чем?

— Ну, как о чем… О нашем чудесном тренере.

— Ой, ну перестань, это-то тут причем…

— Да вообще ни при чем, ага, — язвительно буркнул Денис.

— И все же — эта его жалоба чем-то грозит тебе?

— Чем-то! Отставкой! В лучшем случае! А в худшем — даже в отставку добровольную могут не дать уйти, а с позором лишат статуса!

— Но ты же не знал его! Не мог знать, что это он!

— Я то же самое нашему председателю сказал.

— Завтра же ему позвоню!

— Председателю?

— Да какому еще председателю! Алексею позвоню. Попрошу, чтобы он забрал эту идиотскую жалобу!

— Ну да, конечно, так он тебя и послушает. «Ой, Сашенька, жалобу забрать на твоего мужа, ради которого ты меня кинула, унизив мое мужское самолюбие? Конечно же, заберу!»

— Оставь это мне. Я с ним поговорю. Или ты считаешь, что не стоит?

— Я не знаю, как лучше… — растерянно сказал Денис, водя пальцем по стеклянной поверхности стола.

— А я считаю, что это нужно сделать. Хуже не будет.

— Не скажи. Это может его еще сильнее раззадорить, потому что он поймет, что я считаю его жалобу реальной угрозой для себя, раз тебе все рассказал.

— Нет, не соглашусь. Я не вижу вариантов не поговорить с ним.

— Вы с ним с момента расставания не виделись?

— Нет, даже не общались, — соврала Саша, потому что даже когда они с Денисом начали снова жить вместе, она иногда переписывалась с Алексеем.

— А не боишься, что чувства вновь вспыхнут? — иронично, точно стараясь поддеть жену, спросил Денис.

— Что ты за ерунду несешь!

— Ну почему ерунду… Мы же оба знаем, что у тебя, мягко говоря, слабость к вниманию со стороны «настоящих» мужчин.

— Я даже комментировать не буду. Все. Завтра же поговорю с ним.

На следующий день Саша долго колебалась перед тем, как нажать кнопку вызова, но затем все же набрала номер Алексея Кораблева. У нее запульсировало в висках, когда она услышала голос Алексея:

— О, Саша… А я ждал твоего звонка.

— Скажи, ты чего затеял? — голос Саши звучал враждебно.

— Да ничего я не затевал, — спокойно ответил он ей, — просто защищаюсь. Муженек твой накосячил, вот пусть и отвечает за свой поступок.

— Да где он накосячил-то? — возмущенно воскликнула Саша.

— Сама знаешь где. Нечего было дело мое рассматривать. Судья хренов, блин… Такой сопляк, а судья, надо же… Я аж охренел, когда увидел его в мантии.

— Это тебя не касается. Ты прекрасно знаешь, что он даже понятия не имел, как ты выглядишь!

— Ну, это его слово против моего. Мой юрист считает, что квалификационная коллегия ой как серьезно подойдет к этому вопросу.

— Ты чего добиваешься-то? — грозно спросила Саша.

— От тебя? Ничего. От него? Тоже ничего.

— А в чем смысл тогда?

— Смысл в том, чтобы апелляция отменила его решение.

— Только из-за этого?

— Конечно.

— А то, что у человека карьера судейская под угрозу поставлена, тебя не смущает?

— Мне его судейская карьера до лампочки. Он кучу бабла с меня в пользу мой бывшей взыскал, до трусов меня обобрал, судья херов…

— Послушай, я тебе как юрист могу сказать. Ну, пожурят его, хотя даже для этого оснований реальных нет. Ну, отменит апелляция его решение и рассмотрит дело заново. И примет такое же решение! Оно правильное, независимо от того, кто с кем спал и кто на ком жениться хотел!

— Может, такое же решение примут, а может, и другое. Есть шанс, и я его не упущу.

— Я по-человечески тебя прошу… Отзови эту жалобу. Тебе было хорошо со мной. И мне было очень хорошо с тобой. Ради этой памяти не веди себя недостойно. Ты же мужчина, в конце концов.

— Ой, ну вот не надо давить на мужское. Не сработает. Делаю то, что считаю нужным. И если у тебя все, я работать. Мне благодаря твоему муженьку сейчас как никогда надо зарабатывать деньги…

— Леша, я…

Но Алексей повесил трубку. Саша растерянно положила телефон на стол и устремила свой взгляд на приколотые к ее стеллажу открытки, которые Денис прикладывал к цветам всякий раз, когда посылал курьера с букетом на работу жене. На каждой из трех открыток — мишка с перебинтованным ухом, а на обороте — смешное сердечко, нарисованное рукой мужа. В голове роились мысли, и главная из них была о том, как сильно она любит своего мужа и как дорожит им. Алексей, Антон — все это было так далеко сейчас и так быстро, в одночасье, утратило всякий интерес, всякую важность для нее, что ей показалось, будто этого всего и не было в ее жизни. У Саши теплилась надежда, что Алексей откажется от своей жалобы, хотя умом она понимала, что это вряд ли случится.

Ее телефон издал звук нового сообщения, и она схватила аппарат, разблокировав экран.

«Саша, привет!» — сообщение было от Рустама.

«Привет! Как ты? Как себя чувствуешь?»

«Хорошо чувствую, спасибо. Ко мне в кофейню сейчас Денис заходил».

«Да ладно?!»

«Ага. Сначала позвонил мне и спросил, можем ли мы с ним увидеться. Я сказал, что можем, и сказал, где находится моя кофейня».

«И что он?»

«Он был очень спокоен. Сказал, что знает о деньгах, которые ты мне одолжила. И попросил, чтобы я вернул тебе их как можно скорее».

«Этого еще мне не хватало… А ты?»

«Я ответил, что до конца месяца все верну».