Дверь дома, к которому она пришла, была открыта. В распахнутые ставни хорошо просматривались комнаты, заполненные светом ламп. Тем не менее, она почтительно остановилась на пороге и постучала по дверному косяку. "Заходи и закрой за собой", – раздался голос бога Ната из глубины дома.

Мальва вошла в покои и, сняв накидку, повесила её на крючок около двери . Аромат масла, которым тщательно было умащено её тело, заполнил собой комнату. Девушка поправила волосы, разложила складки на одежде, осмотрела свои украшения. Убедившись, что всё в полном порядке, она прошла в спальню.

Несокрушимый Нат лежал на кровати в одной набедренной повязке. В левой руке он держал стакан с вином, в правой – книгу. Отложив её при появлении Мальвы, поднялся на локте.

– Ты сегодня задержалась, – заметил он.

– Да, о Несокрушимый, – просто ответила она. Девушка стояла перед богом прямо, не склоняясь и не таясь. – Лучезарная Ая назначила меня обучать детей.

– Хорошее дело, – кивнул бог. Подойдя, Мальва опустилась на кровать рядом с ним.

– Что сегодня пожелает мой господин? – Нат улыбнулся её словам. Он протянул руку, погладил её плечо, аккуратно взял голову девушки под затылок и чуть привлёк к себе.

– Для начала ещё вина. И на обратном пути не забудь закрыть ставни.

Она кивнула и, быстро встав с кровати, ушла в кладовую.

Несмотря на поздний час, в покоях Властного Оты горел свет. Это было время ежедневного доклада, когда жрец Мара рассказывал своему непосредственному повелителю всё, что ему стало известно за минувший день. Хотя боги почитались в равной степени, каждый из жителей поселения нёс служение одному из тех, кому был посвящён в зависимости от своего статуса, рода занятий или положения. Охотники и следопыты почитали Несокрушимого Ната, женщины, в первую очередь, обращались к Лучезарной Ае, лекари, скотоводы и все, кто был связан с физическим здоровьем односельчан, принадлежали к последователям Мудрого Дооку, писцы, счетоводы и учителя – Речивого Тату. И всё это вместе находилось под контролем Властного Оты, теперь взявшего на себя и вопросы строительства, относившиеся раньше к Зодчему Аки.

Для того чтобы несколько сбавить поток мелких просьб и обращений, по установленному порядку первым делом люди шли к главному последователю каждого из богов, либо к жрецу Мара. А те, в свою очередь, уже решали, допускать ли просящего к своим великим покровителям. Исключение представляли лишь потомки Несокрушимого Ната, по его собственному разрешению всегда обращавшиеся к предку без какого-либо посредничества.

Мара руководил последователями богов. Он регулярно выслушивал их доклады о просьбах людей и делах в поселении, давал ценные советы, помогал решать проблемы. Мара обладал весомым многолетним опытом, его уважали, его слушались. Он чаще других беседовал с богами. Говорили, что его зрение не выдержало божественного сияния, с которым он сталкивался много больше прочих – Мара был слеп на один глаз, вторым видел плохо. Но даже слепота не могла помешать его чуткости, прозорливости и невероятной осведомлённости.

Пока Властный Ота пил свой вечерний цикорий, сидя за небольшим столиком, жрец монотонно бухтел, перечисляя события дня. Ввиду возраста и заслуг, ему единственному из людей дозволялось сидеть на аудиенции Оты. Но Мара предпочитал стоять, опираясь на свой посох. Здесь же, в комнате находилась Лучезарная Ая. Обычно она избегала выслушивать доклады жреца, но со смерти бога Аки стала проявлять к ним интерес. Она сидела в стороне от своего властного супруга, в небольшом уютном кресле и вязала с таким видом, словно происходящее её нисколько не занимало. Впрочем, ничего особенного в докладе Мары и не было, обычные будничные события.

Когда жрец закончил, Ота молчал, глядя в разбухшую и пожелтевшую от времени книгу, лежавшую перед ним на столике. Больше половины её листов отличались по размеру и качеству от предыдущих, потому что были добавлены позднее.

– Значит, так, – задумчиво сказал он. – Завтра в полдень я хочу переговорить со строителями. Собери их возле моих покоев. Когда закончится срок траура, мы должны возобновить работы в Храме. Поэтому нам нужно обсудить положение дел и план постройки.

– Да, о Властный, – ответил жрец и заметно смутился.

– Тебя что-то беспокоит, Мара?

– Я не рассказал всего, о Властный, потому что не знал, как это преподнести, – Мара выглядел взволнованным. – Сегодня я выяснил, что юноша по имени Крапивник исчез из поселения.

– Как это связано со строительством? – уточнил Ота.

– Он был учеником Зодчего Аки, о Властный.

– Мне это известно.

– Разумеется, о Властный, – жрец склонился ниже. – Дело в том, что он пропал, как я выяснил, в день Великой Скорби, когда Зодчий покинул нас. Но и это не всё. Я сразу же послал людей в мастерскую Зодчего, и мне доложили, что исчез его дневник с чертежами.

– Что ты предпринял? – спросил Ота быстро.

– Я отправил людей на розыски. Но мальчишка пропал несколько дней назад, след мог уже исчезнуть…

– Хорошо, продолжайте искать. Завтрашней встречи это не отменяет. Я хочу видеть все чертежи, что остались. Теперь можешь идти, Мара.

Дождавшись ухода жреца, Ая тоже поднялась со своего места и направилась к выходу.

– Куда ты идёшь так поздно? – спросил Ота, не отрываясь от своих записей, которые продолжал просматривать.

– У нас осталась недоигранная партия в шахматы с Тату. Заодно хочу обсудить с ним вопросы, связанные с обучением детей. Тебя что-то смущает?

– Да, – сказал он, чуть помедлив. Наконец, Ота закрыл книгу и поднял взгляд на свою лучезарную супругу. – Время. Не поздновато обсуждать школьные вопросы?

– Я уж было подумала, что тебе не понравилось, что мы с ним играем, и ты ревнуешь, – голос Аи был скучающим.

– С глупостями пусть твоя совесть разбирается. У меня есть дела и поважнее, – он встал и быстро подошёл к ней. – Но если ты что-то задумала, я тебя предупреждаю.

– Иначе что? Заключишь меня под стражу? Убьёшь? Впрочем, всё лучше, чем тут прозябать, – Ая смотрела на своего супруга прямо, ожидая ответа. Ота усмехнулся.

– Когда-то ты считала иначе. Забыла, что говорила мне в первые дни после шторма?

– Я думала, шторм всё изменил. Думала, будет иначе в этом новом мире. Но потом поняла, что сильно ошибалась. Нет такой стихии, которая смогла бы изменить тебя.

– Когда это тебе перестало нравиться то, какой я?

– Давно, – сухо произнесла Ая, – ещё в прошлой жизни.

– Не забывайся, – он крепко взял её за плечо и стиснул его. – Ты всё ещё моя жена. И это никакая стихия не изменит. Так что веди себя подобающе.

– Можешь пойти со мной, если не веришь, – она держалась спокойно, видя нарастающую злость Оты. Внезапно он её отпустил.

– Возвращайся не позже полуночи. Я пока поработаю.

Ая ничего не ответила, только развернулась и пошла прочь. Покои Тату находились всего в нескольких домах от покоев Оты. Несмотря на ночную прохладу, Ая пренебрегла накидкой. Она предпочла быстрее дойти до своего пункта назначения, чем терять время на поиски верхней одежды.

Тату ждал её. Его дом был значительно меньше того, что принадлежал Властному Оте. Всего две комнаты: гостиная, в которой Речивый Тату принимал посетителей, и спальня. Маленькая кухня располагалась в спальне за печкой. Там уже грелся чайник и была подготовлена тарелка с сушёными фруктами.

Ая поприветствовала хозяина дома и по его приглашению прошла в гостиную. На столике в углу стояла шахматная доска с фигурками неоконченной партии. Пока Тату отправился за угощением, гостья расположилась на одном из стульев. Она играла чёрными, ход был её.

Наконец, всё было готово. Тату тоже сел за стол. Посмотрев на доску, он в задумчивости потёр гладко выбритый подбородок.

– Похоже, он что-то подозревает, – тихо сказала Ая. Собеседник кивнул.

– Зря ты с ними там сидишь, ничего не услышишь нового. Если Мара что-то и говорит ему, то уж точно в другое время, – заметил Речивый.