Егор Егорыч закрывал термос и убирал бутерброды, когда раздался зум коммуникатора.

– Слушаю.

На экране появилось лицо его главного начальника. В кадре он был один, но по шуму и голосам за кадром было понятно, что в кабинете собралось много людей из их конторы, ведь не каждый день случаются такие способы браконьерства в их местах это был первый такой засвидетельствованный факт.

– Привет Егор. Давай сначала ты говори, что делать нужно, а то мы сейчас тут полезем со своим авторитетным мнением и собьём тебя с верных мыслей.

– Здравствуйте, начальники. Я думаю поступить нужно так. Катер, а скорее всего это небольшая неприметная тихоходная посудина имеющая радар и палубу для посадки квадрокоптера среднего размера, способная нести на своем борту морозилку. А раз он тихоходный то еще и каюту, камбуз и гальюн. Так вот, катер стоит на реке, судя по направлению полета летательного аппарата, стоит он на мысу, отмеченному на карте названием Куропачий. Там очень удобно просматривать реку вниз по течению на 2 километра и вверх на три километра. Необходимо выслать туда два катера один сверху другой снизу по реке и чтобы они подошли на максимально близкое расстояние так чтобы могли видеть этот катер, но не пугать его своим присутствием. Катера должны быть готовыми подскочить к судну нарушителя именно в тот момент, когда квадрокоптер приземлиться на палубу для разгрузки и скорее всего дозаправки или замену аккумуляторов, смотря, на чем он там у него летает. Я не разобрал с такого расстояния. Да и несилен я в новых моделях беспилотников.

– А что если отправить на разведку такой же квадрокоптер и точно засечь место стоянки судна чтобы не гадать?

– Я уже сказал что, скорее всего у него есть радар, который постоянно включен. Полеты гражданских беспилотников над территориями заказников и заповедников запрещены законом. Если у него на радаре появится еще один беспилотник, кроме своего он заподозрит что это не гражданский коптер, потому что до ближайшего населенного пункта очень много километров, и он не залетит так далеко. То есть браконьер сразу поймет, что это служебный аппарат. Я бы именно так подумал. Он забьёт тревогу, и, скорее всего сразу же снимется с якоря и уйдет. Потому что основную часть мяса он уже вывез. Свой беспилотник он просто бросит. Даст ему вылететь за территорию заповедника и посадит его там. Предварительно отметив координаты на радаре чтобы позже приехать и забрать. А поймать его потом и уж тем более доказать что-то будет почти не реально. Только то, что у него на борту судна есть какое-то мясо. Мне останется просто сбить его летуна и предъявить хозяину обвинение в незаконных полетах над государственным заповедником. И то если он зарегистрирован на него и если вообще зарегистрирован.

– Вот возьмем мы его с мясом, он скажет, что привез его квадрокоптер с ближайшей деревни, потому что очень захотелось шашлыка, а то, что мы засняли его полет над заповедником, это ему вообще ни о чем не говорит. Скажет, что он не знал, что тут заповедник, что летать тут нельзя и готов заплатить штраф. И нет у нас против него ничего.

– А я ему сюрприз приготовлю. Главное чтобы катера успели подскочить до того как он распакует и спрячет мясо.

– Сколько у нас есть времени?

– Часа два, не больше.

– Должны успеть. До связи.

Экран коммуникатора погас. Теперь можно было чуток расслабиться и отдохнуть, можно было даже маленько вздремнуть. Егор Егорыч прикрыл глаза и опершись спиной на кочку попытался расслабить все мышцы и забыться.

Зум коммуникатора вернул его в реальность. Сообщение было текстовым и коротким: «Катера отчалили, готовь сюрприз».

Дальше все прошло точно так, как и предполагал Егор Егорович. Катер действительно был старой тихоходной посудиной, с морозильной камерой, палубой и радаром. Ни чем не примечательное судно. Оно стояло на якоре, на Куропачьем мысу, но не на самом острие мыса, а чуток ниже и слишком близко к берегу, что уменьшило ему обзор как вниз по реке на целый километр, так и вверх по течению аж на два километра. Это дало возможность подойти к нему почти вплотную. И как только квадрокоптер с грузом коснулся палубы, катера с инспекторами за несколько секунд подскочили к опешившему судоводителю. Он, конечно же, старался с невозмутимым видом утверждать, что это говядина, что мясо купил его брат в ближайшей деревне, что он может даже электронный чек показать с сегодняшним числом и временем, что он не браконьер, что он не знал, что здесь есть заповедник и над ним нельзя летать. В общем, отпирался, как мог. Но ребята тоже были не промах, не первый раз в деле. Спокойно предъявили ему свои претензии и попросили распаковать связку. Когда судовладелец раскрутил проволоку, куски мяса расползлись по палубе, и из их массы выпало огромное лосинное ухо и кусочек заднего копыта.

– Не может быть! Вы его мне подсунули! Это подстава!

– Извините, если мясо вам покупал ваш брат и отправил его вам из соседней деревни, то мы не могли его вам подсунуть. Как? Догнав беспилотник в воздухе и на лету распаковав связку? Наверное, вы сами его случайно туда положили.

– Я уши не отрезал! они на голове остались! – сгоряча выкрикнул горе-охотник, тем самым выдав себя полностью.

Что с ним было дальше, Егор Егорыч не интересовался. Ему было не важно. Есть суд он и решит что да как. Но этот случай он запомнил навсегда. Это был единственный такой эпизод в его многолетней практике. Бывало, что беспилотники залетали на территорию заповедника и Егор Егорыч сбил их уже около десятка, но все они были либо сбившимися с пути, либо запушенными в воздух их хозяевами, не знавшими о том, что здесь есть заповедник. Штрафы за полеты частных беспилотников были огромные и в городах запускать их в полет рисковал не каждый. На природе можно было летать почти где угодно и, хотя были, конечно, запреты на полеты над какими-то территориями, но сделать с этими коптерами практически никто ни чего не мог.

Отдыхать от жужжащих летающих машинок помогали только морозы. Зимой не все рисковали своими дорогими игрушками. Минусовая температура увеличивала расход топлива, а многие аккумуляторные коптеры вообще замерзали. Движение в морозном воздухе с большой скоростью приводило к сильному остыванию всего корпуса и его дальнейшим поломкам прямо на лету. Да и день становился короткий. Большие торговые центры и фирмы имели в своём распоряжении большие всепогодные машины и не сильно зависели от капризов природы. Но и они старались сократить вылеты в холодное время года.

Город.

Катер ткнулся своим стальным носом в песчаный берег недалеко от городских окраин. Для причаливания в черте города необходимо было иметь специальное разрешение, а его не было, вернее оно было, но срок его действия закончился в прошлом году. Беспилотник не зря подлетал к катеру, диспетчеры уже отследили маршрут движения судна и вызвали его по радиосвязи, предупреждая о запрете причаливания к городским набережным. Он ответил, что знает правила и нарушать их не собирается. Егор Егорыч закрыл все двери на ключ, спустил трап на берег и, закинув за спину свой походный рюкзак, спустился на берег. Пешком до города было не близко, но опытный путешественник всегда готов к дороге и в рюкзаке Егора Егорыча была припасена пара хороших скороходов. Вдоль берега шла грунтовая дорога, которая почти всегда была пуста. Он вышел на нее обул на ноги скороходы и двинулся по грунтовке в сторону города. Скорость в этих чудо-обувках, которые представляли из себя ходули с всякими пружинами и амортизаторами, вырастала в два-три раза, а если бежать в них, то можно было развить скорость до 100 километров в час без особых усилий. Но это можно было делать без боязни только на пустынной местности и с хорошим грунтом. В остальных местах все эти фокусы были опасны и чреваты последствиями. Вот и сейчас Егор Егорыч просто «шёл» со скоростью 15 километров в час в сторону города, даже не чувствуя напряжения в ногах и в дыхании. Шел на встречу к своему брату.