В следующую ночь построение заложенных батарей было совершенно окончено, а поутру все батареи вооружены. Затем русская артиллерия действовала с большим успехом по крепости и по блокгаузу на Бекерсберге, находившемуся против правого крыла 1‐й параллели. Рекогносцировка, предпринятая в этот день нашими инженерами на левом крыле, впереди 1‐й параллели, убедила их в возможности вытеснить неприятеля из неоконченного люнета и поставить там кессель-батарею, в 250 саженях от главного вала, на продолжении одной из куртин. Для обстрела этой куртины, которую нельзя было рикошетировать по причине высокого кавальера в Кульм-бастионе, решено построить на сем пункте кессель-батарею на 8 мортир, а для анфилирования33 некоторых частей атакованного фронта и для сбития других прямыми выстрелами соорудить впереди правого крыла 1‐й параллели батарею на Газенберге4.
Но так как для обеспечения постройки этих новых батарей надлежало сбить неприятеля на правом фланге с Бекерсберга и на левом из недостроенного люнета, то в ночь на 30 марта (11 апреля) были собраны две команды: одна, из 13 саперов и 100 охотников, под начальством адъютанта графа Ланжерона, поручика Шульца, поддержанная отрядом подполковника Жохова, назначена для овладения блокгаузом на Бекерсберге, а другая, из 100 охотников, под начальством другого адъютанта графа Ланжерона, поручика Рюля, поддержанная отрядом майора Бланова, должна была овладеть люнетом. Подполковники Мишо и Клименко, с несколькими инженерными офицерами и рабочими, сопровождали правофланговый отряд для построения батареи на Газенберге; а инженер-капитан Гулковиус и прусский капитан Гайетт, со своими офицерами и рабочими, следовали за прикрытием левофлангового отряда.
На правом крыле Мишо и Клименко, по достижении Газенберга, трасировали батарею и приступили к построению ее летучей сапой, между тем как поручик Шульц выбил неприятеля из блокгауза, разорил это строение и раскидал засеку. Неприятель сделал вылазку и открыл сильный огонь с главного вала по рабочим; но, несмотря на то, им удалось довести почти до надлежащих размеров постройку батареи на 8 12-фунто-вых пушек и два единорога, между тем как прикрытие удерживалось на Бекерсберге до самого рассвета. Урон осаждавших был значителен, и, к общему сожалению, оторвало ядром правую руку храброму и искусному инженер-полковнику Мишо. На левом крыле, как только поручик Рюль, оттеснив неприятеля, занял назначенный ему пост, то капитан Гулковиус отрядил поручика Брауна, с 50 охотниками, поручив ему прогнать неприятельский пикет с возвышения, на котором было предположено заложить ложемент. Когда же пикет был сбит и размещена цепь впереди высоты, капитан Гулко-виус заложил летучей сапой ложемент и соединил его с сообщением, выведенным из 1‐й параллели капитаном Гайеттом.
На следующий день, 30 марта, канонада, прекратившаяся с рассветом на короткое время, возобновилась с еще большей силой. Мортиры с батареи № 1 были перевезены на батарею № 5, сооруженную на месте неоконченного неприятелем люнета. В этот день на атакованном фронте, близ кульмского бастиона, был взорван неприятельский пороховой погреб. Батарея подполковника Магденка, из двух мортир и двух единорогов, устроенная у Подгурже, на левой стороне Вислы, также удачно обстреливала город и вооруженные барки5.
В ночь на 31 марта (ст. ст.) обе батареи, заложенные на флангах, были совершенно окончены, и левая № 5 вооружена шестью 50-фунтовыми и двумя 10-фунтовыми мортирами; при ней построен пороховой погребок, и внутреннее пространство ее обеспечено траверсами. На батарее № 2, устроенной в 1‐й параллели, заделаны четыре амбразуры, направленные на Бекерсберг, а вместо их прорезаны другие четыре, для действия против кульмского бастиона. Капитан Гайетт утолстил и возвысил бруствер34 сообщения со вновь устроенной батареей № 5, а также окончил, под сильным ружейным огнем, сооружение этой батареи на месте неоконченного люнета, в 80 саженях от другого люнета, еще занятого неприятелем.
В течение следующего дня работы ограничивались исправлением и довершением прежних построек. Канонада продолжалась весь день. С кессель-батареи № 5 на рассвете открыт огонь6.
В ночь на 1 (13) апреля от батареи № 2 выведено сообщение к батарее № 6; бруствер левой кессель-батареи № 5 возвышен, и при ней построен еще один пороховой погребок.
1 (13) апреля весь день продолжался сильный огонь с обеих сторон. С батареи № 2 перевезены на Газенберг 8 осадных 12-фунтовых пушек и два полупудовых единорога, а на место их поставлены 10 полевых орудий7.
В ночь на 2 (14) апреля исправлены прежние постройки, подвезены из главного депо к траншеям материалы для предстоявших работ, на левой кессель-батарее (№ 5) прорезаны две амбразуры и поставлены два четвертьпудовых единорога и две 10-фунтовые мортиры.
2 (14) апреля поутру было произведено генералом Опперманом с капитанами Гул-ковиусом и Гайеттом обозрение местности впереди левого крыла, с той целью, чтобы избрать место для ложемента и, соединив его траншеей с большой кессель-батареей, образовать левое крыло 2‐й параллели. При сем обозрении замечено, что избранный для атаки фронт был прикрыт водяным рвом, и потому немедленно приступили к запруде двух рукавов, которыми была проведена вода из болот и ключей в город8.
В ночь на 3 (15) апреля приступили к занятию возвышения впереди левой кессель-батареи, отстоящего не более ста саженей от рва ближайшего люнета, и важной высоты Бекерсберга, на правом фланге осадных работ, против атакованного фронта крепости, следующим образом.
Отряды, под начальством полковника Селиверстова и подполковника Кондратьева, овладели, после упорного боя, Бекерсбергом и засекой правее этой высоты до берега Вислы. Саперные команды и рабочие, за ними следовавшие, достигнув Газенберга, нашли там заранее приготовленные туры и устроили параллель, длиной в 500 шагов, и два ложемента, один на Бекерсберге, а другой на высоте, лежащей правее сего пункта. В начале этих работ неприятель открыл ружейный огонь и сильную пальбу картечью и гранатами; затем сделал вылазку, но был опрокинут прикрытием; несмотря на все его усилия и на пальбу картечью и гранатами с главного вала, продолжавшуюся всю ночь, наши ложементы и служившие с ними сообщениями траншеи были окончены. Другие саперные команды направились за своим прикрытием на левое крыло к кессель-батарее, между тем как отряд майора Бланова сбил с лежащих впереди высот неприятельские пикеты и занял это пространство цепью своих постов. Пользуясь тем, саперы вывели сообщение до последних возвышений, на расстоянии 425 шагов от гласиса35, и построили на них летучей сапой36 ложемент длиной в 350 шагов. Неприятель, в продолжение всей ночи, действовал по рабочим картечью, гранатами и ружейным огнем, но, несмотря на это, еще до рассвета все постройки были окончены. На кессель-батарее инженер-капитан Бутковский соорудил бревенчатый, покрытый фашинами и землей и совершенно безопасный от бомб пороховой погреб.
Эти важные работы были совершены в присутствии самого главнокомандующего и графа Ланжерона на Бекерсберге, и генерала Оппермана, наблюдавшего, как и в прежние ночи, за ходом всех вообще инженерных работ9.
3 (15) апреля со всех осадных батарей был открыт сильнейший огонь, причем бекерсбергские и левофланговые не только анфилировали линии атакованного фронта, но действовали в тыл некоторым веркам37. Это заставило осажденных выставить белое знамя и открыть переговоры о сдаче крепости. Но так как губернатор не соглашался на некоторые из предложенных условий, то на следующий день, 4 (16) апреля, был возобновлен по крепости жесточайший огонь, который в продолжение часа нанес неприятелю большой вред и заставил его согласиться на все требования русского главнокомандующего.
