Кудряш быстро взбежал по лестнице на третий этаж, и, сделав пару глубоких медленных вдохов и выдохов, постучал в дверь. Открывая её, он произнёс:

– Извините за опоздание, можно войти?

Лариса Ивановна не любила тех, кто опаздывает, а поэтому не спеша, дочитав предложение, повернула голову в сторону двери. Рукой сдвинула очки на край носа и окинула взглядом Сергея. После небольшой паузы она язвительно произнесла:

– Вы что, бабушку через дорогу переводили, или сегодня что-то другое? – она знала, что он живёт рядом. – Можете не отвечать, нехорошо опаздывать, товарищ Попов. Ну что же, проходите, садитесь! – и она жестом руки провела его к парте, за которой он обычно сидел со своим другом.

Сергей молча прошёл к парте, а учительница продолжила урок. Достав из портфеля учебник по литературе, он шёпотом поинтересовался у своего соседа Сашки, отвлекая его от важного занятия, которым он постоянно занимался в школе (рисование на полях тетрадки):

– Каковы шансы?

Зарисовав ещё несколько клеточек, он оценочно взглянул на свой шедевр. В его взгляде читалась удовлетворённость от проделанного за урок. Творческая личность прослеживалась в нём. Несмотря на то, что Саша занимался в художественной школе, у него совсем не выходило рисовать. Длинные пальцы на руках должны были помогать в игре на пианино, но он не играл, а рисовал. Парень совсем не отличался внешностью от многих людей своего возраста, но в душе он был очень добр к окружающим, что и привлекало к нему внимание. От него всегда можно было ждать поддержки в любом деле, даже в том, что ему и не нравилось, главное было уговорить его, ведь храбрости ему очень не хватало. Кругловатое лицо, голубые крупные глаза и узкий рот, который при улыбке растягивался во всё лицо, давали спокойствие его друзьям в любых начинаниях.

Кудряш посмотрел в тетрадь и увидел, как ему казалось, обычный зигзаг, он пихнул друга в плечо, и тот повернулся:

– Да-да, девять из десяти, – одобрительно кивнул он. – Уж сегодня она должна поведать нам чего-нибудь, – Саша жестом руки показал, что можно быть спокойным.

Тут между ними влезла здоровая знакомая рука, хотевшая поприветствовать Сергея. Это был их друг – по природе своей сложен, как настоящий русский богатырь. Высокий рост, широкие плечи, короткая стрижка, открывавшая его крупный лоб, который, как могло показаться, занимает большую часть его лица, всё это – Антон Дубинин.

– Привет, привет, думаю, ты вовремя, – он пожал руку Кудряша.

И, как оказалось, Антон был прав.

Лариса Ивановна, закончив свой монолог, посмотрела на весь класс. Каждый занимался всем чем угодно, но точно можно сказать, что мало кто слушал учителя. Сегодня её это не сильно волновало, ведь у Ларисы Ивановны было приподнятое настроение, вызванное погодой, которая благоприятно влияла на её самочувствие. После короткой паузы, когда все замолчали и подняли взгляд на учительницу, она произнесла:

– Есть у меня для вас одна история, – женщина откашлялась, будто у неё застряло что-то в горле. – Ну что же, начнём, – она отложила учебник на стол и облокотилась локтями на него. Создалась внеурочная атмосфера, которая как раз и привлекала школьников.

В классе сразу все сели поудобнее в ожидании захватывающего рассказа.

– Давным-давно в прекрасном доме недалеко от города жила семья, – начала таинственным голосом Лариса Ивановна.

– А расскажите, как выглядел дом? – занудная девчонка тянула руку с этим вопросом.

Учительница бросила на неё взгляд, говорящий о том, чтобы та не торопила события, и она сейчас всё расскажет:

– Ох, дорогие мои, дом был шикарен, – Лариса Ивановна поёрзала на стуле, готовясь к повествованию, и подняла глаза вверх, как бы представляя то, о чём говорит. – Снаружи он непримечателен, но внутри… – она сделала паузу, чтобы все могли представить. – Больше всего бросалась в глаза винтажная лестница в форме серпантина, по которой идти было одно удовольствие. Казалось, что ведёт она в другой мир, мир прекрасного и далёкого, но вела она на второй этаж, где было три комнаты. Одна детская, одна комната для родителей и игровая, где можно было проводить время как захочется. На первом же этаже располагались две большие комнаты для встречи гостей и несколько маленьких для хранения всего ненужного. Родители прививали ребёнку чистоплотность, а потому во всех комнатах был полный порядок, (Лариса Ивановна как педагог не могла пройти эту деталь стороной, хоть это и не относилось к её истории), всё лежало аккуратно и на своих местах. Очень красивый дом! Ах, чуть не забыла, мебель в гостиных была настоящим раритетом, – с восторгом перечисляла Лариса Ивановна.

Сергей её слушал всё более внимательно, пытаясь представить каждое слово. Он начал вспоминать свои кошмарные сны. И с этой минуты мысль, что этот дом – копия того же дома из сна, плотно засела в его голове. Теперь он ждал, что Лариса Ивановна расскажет про обитателей этого дома:

– Интересненько, – потирая руки, произнёс Сашка.

– Да тише ты, – Сергей приставил палец ко рту.

– Так, к апартаментам я ещё вернусь, – продолжила Лариса Ивановна. – А сейчас хочу рассказать про семью, проживавшую в этом доме. Их было трое – мужчина, женщина и их сын. После переезда в новый дом всё было спокойно, им очень нравилось место: природа, свой двухэтажный дом, да и подальше от городской суеты, и не только от неё, но и от людей, ведь дом стоял немного в стороне от остальных. Их единственный сынок, который был немного младше вас, ещё не ходил в школу, – учительница оглядела весь класс в ожидании реакции на её шутку, но реакции не было, и она продолжила, – любил играть в мяч: он кидал его на лестницу со второго этажа, а тот звонко прыгал по ступенькам. Родители же целые дни посвящали благоустройству дома и, само собой, работе, на которую им приходилось ездить в город. Но так продолжалось недолго, через пару месяцев стали происходить странные вещи. По ночам слышались голоса в доме, то из одной комнаты, то из другой доносилось шушуканье и смех. Хозяева, когда выходили в коридор, то видели тень, пробегающая по коридору, и они не понимали, что происходит. Ещё позже тихий спокойный сон сменился ночными ужасами, после которых невозможно было уснуть, – Лариса Ивановна загадочно водила ладонями по воздуху. – В итоге, не выдержав этого, они решили покинуть дом, несмотря на то, что успели полюбить его. И вот день переезда настал, но что-то пошло не по плану…

Бах! Дверь в классе хлопнула, все засуетились и заметили, что это Кудряш покинул своё место и выбежал из кабинета.

Антон пихнул в плечо Сашку своей рукой, а тот молча пожал ими.

Сергей пробежал мимо охранника, который вслед крикнул что-то про прогулы, бездельника и неуважение к образованию, но он его даже не услышал. Пробегая всё те же места, что и десятки минут назад, Кудряш нёсся домой и рассуждал: «Не может быть, откуда она знает про мои сны!? Это же невозможно! Кто ей рассказал? Никому ведь неизвестно! Но тогда каким образом её якобы выдуманная история совпадает с моими снами!?».

Он хотел поскорее добраться до дома и перечитать тетрадь, в которую записывал свои сны о доме. Ночные кошмары начали мучать его совсем недавно, но об этой семье и их жизни Сергей мог многое рассказать. Дом, винтажная лестница в форме серпантина, тень, пробегающая по коридору, – всё это было ему знакомо.

Кудряш, спотыкаясь, подбегал к дому:

– Серё-ё-ё-жа-а-а! – прокричала ему соседка, сидевшая во дворе.

– Здравствуйте! – он махнул ей рукой. «Милая дама, жаль, сегодня нет времени с ней поговорить». Отвлекшись на неё, он не заметил лужу и с размаху вступил в неё.

– Чёрт! – нога по щиколотку стала мокрой, и кроссовок потяжелел на пару килограмм. – Это сейчас не так важно, – и Сергей вбежал в подъезд.

О своих снах Кудряш никому, конечно, не рассказывал, считая, что ему скажут: «Это плод твоего воображения». Порой представлял себе, как он делится этим с родителями, а они идут с ним в больницу для выявления какого-нибудь бредового диагноза, с которым он будет несогласен. Сначала врач скажет сдать кучу анализов, а это, конечно, затянется не на один день. Потом, не разобравшись в чём же всё-таки дело, он выберет наиболее подходящий на его взгляд диагноз. И живи с этим, постоянные комиссии до тех пор, пока не скажешь, что сны прошли. И тогда врачи радостно захлопают и повесят себе грамоту, что вылечили тяжелобольного от несуществующей болезни. Так рассуждал Сергей, а поэтому в один момент решил обзавестись тетрадью для записи своих сновидений, в которой он пытался записать каждую мелочь, каждую деталь из своих ночных приключений.