Так выставить его на посмешище принесло мне некую долю удовлетворения – хотя с куда бо́льшим удовольствием я бы публично обвинил его в содеянных преступлениях. Испуганные и виноватые выражения на лицах остальных мне тоже понравились. Вероятно, этот дворец повидал уже много зверств – а потом снова о них забыл.

– Тигеллин! – позвал своего префекта Янус.

Человеческий солдат шагнул вперед, обнажил свой меч и направил его на рабыню на полу. Я старался не обращать на нее внимания, невзирая на то, что взгляд ее огромных удивленных глаз не отрывался от меня и непреодолимо притягивал. Вместо этого я сделал глоток вина и вновь притворился безучастным.

Янус присел на колени перед девушкой.

– И что же мне с тобой делать, Аврора? – почти по-дружески спросил он. – Наши законы однозначны. Я не имею права отнять душу силой. И даже убить тебя не могу… – он отвел назад прядь волос, выбившуюся из ее прически. – Но могу в любой момент приказать тебя убить, если захочу. Только тогда твоя прекрасная душа будет потеряна. Завещай ее мне, и я дам слово, что тебя ждет долгая и сравнительно приятная жизнь.

Тут я не выдержал…

И фыркнув, залил вином половину стола.

– Серьезно? – выпалил я между кашлем и смехом. – Вот каким образом ты собираешься выманить душу у человека? – на глазах выступили слезы, так сильно меня позабавила его жалкая попытка выглядеть убедительно.

Янус поднялся. В его взгляде сверкала неукротимая ненависть.

– Считаешь, у тебя получилось бы лучше?

– Я это знаю, – невозмутимо откликнулся я.

– Хорошо. – Его рот изогнулся в злобной ухмылке. – Тогда как насчет маленького спора? Сможешь сделать так, чтобы эта девчонка добровольно пообещала тебе свою душу, и я тебе ее подарю.

– Если бы я ее хотел, то не позволил бы тебе выиграть аукцион, – тут же парировал я. – Мне не нужна рабыня.

Я умел распознать ловушку, когда мне ее готовили. Янус просто желал выяснить, не испытывал ли я слабость к этой девушке. Скорее всего, он никак не мог понять, почему я вмешался ранее, упустив свою выгоду. Предсказуемо. Ведь я и сам этого не понимал. Однако и настолько глуп, чтобы дать себя подловить, тоже не был.

– А если ставкой будет то, что больше тебя заинтересует? – предложил Янус. Казалось, он буквально загорелся этой идеей. – Через пять дней начнутся празднования Лукариев[4]. Завладей до этого душой Авроры, не манипулируя ее разумом… – он сделал драматическую паузу, – и я отдам тебе то, ради чего ты сюда пришел, – Мальту.

Вот теперь он определенно привлек мое внимание.

– Но если потерпишь неудачу, то преклонишь передо мной колено и официально признаешь меня как члена Верховного Совета.

Я прищелкнул языком. Ставка высока, однако условия соразмерны. Мой взгляд метнулся к молодой девушке на полу. Она кое-как залатала свои стены, и все же я различал панику у нее на лице. Похоже, ей абсолютно не нравилось быть призом в нашем небольшом состязании. Она была горда, упряма, но в то же время одинока и ранима.

У меня на губах заиграла холодная улыбка.

– Идет.

Словно окаменев, я уставилась на Белиала. На один краткий миг мне показалось, будто он решил мне помочь. На крошечный глупый миг, когда все вышло из-под контроля.

Танатос говорил, что у меня будет несколько недель, так как именно тогда Янус отмечал своих рабов. Он говорил, что после аукциона я просто должна затаиться. Он говорил, что чем меньше мне будут уделять внимания, тем свободней я смогу искать потайную комнату Януса.

Танатос ошибся.

Все пошло иначе, и у меня зародилось сильное подозрение, что присутствие светловолосого праймуса имело к этому какое-то отношение.

Я отчаянно старалась обуздать свою панику. Янус проник ко мне в голову. Еще чуть-чуть, и он бы обнаружил, что его попытки мной манипулировать были обречены на провал. Пусть демоны и могли толкать меня из стороны в сторону, ломать мои стены и питаться моими эмоциями, но ни один демон в мире не способен повлиять на мой разум. Я бы никогда не завещала Янусу душу, даже рискуя разрушить свое прикрытие. Даже если бы за это мне пришлось поплатиться собственной жизнью.

Такой судьбы мне сейчас удалось избежать. Пока. Зато я угодила в следующую неприятность и уже начинала задаваться вопросом, не слишком ли недооценивала свою задачу.

– Давай обсудим еще парочку условий, – сказал Белиал. Он опустошил свой кубок с вином и встал. Все в нем излучало естественное превосходство. Даже в зале, полном демонов, он двигался как король. – Чтобы у тебя не возникло искушения в ближайшие дни прятать от меня свою рабыню, я хочу, чтобы ты временно отдал ее на службу мне.

Возвышаясь перед Янусом, он высокомерно смотрел на него. Впрочем, более низкого праймуса не беспокоили ни рост Белиала, ни его уничижительный тон. Что мало меня удивляло, ведь я только что испытала на себе могущество Януса. Если бы пришлось выбирать, кто из этих двоих пугал меня сильнее, мой выбор, без сомнений, пал бы на темноволосого демона с коварной улыбкой и жестокими глазами.

– Согласен, – произнес Янус и задумчиво кивнул. – Но взамен я сотру Авроре память о нашей маленькой сделке. И у каждого из присутствующих здесь рабов, которые могут ей об этом сообщить. Пусть соревнование будет честным.

– Стирай, если очень хочется, – равнодушно бросил Белиал.

– Само собой, я также ожидаю, что ты сам ничего не расскажешь Авроре и не сделаешь это через кого-то еще.

Белиал закатил глаза, как будто и не нуждался в подобных трюках.

– Даю слово, если ты, в свою очередь, поклянешься с сегодняшнего вечера больше не вторгаться в ее сознание и не пробовать повлиять на нее с помощью физического насилия или угроз насилием – как ты лично, так и кто-то другой по твоему указанию.

– Я бы никогда так не поступил, – с издевкой заверил Янус. – Пока ты не обманешь, я тоже не буду. Даю тебе свое слово.

На этом они оба, похоже, договорились. Внезапно я опять почувствовала демоническую энергию, от которой воздух пошел рябью. Холодные пальцы из крови и дыма пробрались, минуя стены, ко мне в мысли. По ощущениям казалось, будто кто-то ковырялся в моей плоти раскаленными клинками. В тот же момент Тигеллин поднял меня на ноги. Настойчивое желание отпихнуть его и просто убежать прочь охватило меня с такой силой, что стало трудно дышать. Я не хотела, чтобы Янус вновь вторгался в мою голову. Что, если на этот раз он что-нибудь поймет? Например, что у него не получилось лишить меня воспоминаний…

Пульс пустился вскачь, когда голос Януса в моем разуме сформировался в четкий приказ: «Забудь, что происходило с того мгновения, как впервые прозвучало имя Аврора».

О нет, как прикинуться перед демоном, что что-то забыла? Он перепроверит результат внушения? Сможет отследить у меня в сознании, как подействует его сила? Или, наоборот, не подействует?..

Незаметно я покосилась на остальных рабов, в чьих головах Янус, судя по всему, тоже покопался. И успела как раз вовремя, чтобы увидеть, как их глаза остекленели, а сами они попадали на пол. Быстро сымитировав то же самое, я определенно поступила правильно, потому что Тигеллин ожидал моего обморока. Он поймал меня и сразу закинул к себе на плечо. Это оказалось больнее, чем я себе представляла, тем более что нельзя было напрягать ни одну мышцу, чтобы хоть немного смягчить грубое обращение. Ко всему прочему, от солдата мерзко несло по́том и вином. Но, несмотря ни на что, я явно хорошо отыграла свою роль, чтобы больше никто не обращал на меня внимание. Теперь надо только контролировать дыхание, сердцебиение, тошноту и, главное, чувства. Все-таки люди без сознания, как правило, не испытывают никаких эмоций.

Тигеллин пошел вперед, пока кто-то другой радостно захлопал в ладоши.