Литмир - Электронная Библиотека

Чего здесь действительно было много – так это вышивки, причём не только крестиком, но и гладью. Похоже, хозяйка искренне любила рукоделие и в свободное время не ленилась им заниматься, но даже в этом чувствовалась мера.

– Хочешь снять браслет? – спросила Софья Ильинична, заметив, как я потянулась к Маришкиному запястью. – Подожди, давай я сначала приготовлю отвар. После браслета забвения будет самое то. Приняв его, она спокойно проспит всю ночь, а наутро проснётся как ни в чём не бывало. За это время мы спокойно сможем всё обсудить. Что скажешь?

– Если не навредит, то согласна, – ответила я, устало опустившись на стул.

– Вот и хорошо, вот и ладненько, – заторопилась хозяйка, наливая из эмалированного ведра в чайник воду, – я быстро.

Пока хозяйка суетилась возле печи, кипятя отвар и разогревая нехитрый ужин, я обратила внимание, что она немного прихрамывает.

– Ошибка молодости, – ответила на невысказанный вопрос женщина, – самоуверенность иногда дорого нам обходится.

– Вы умеете читать мысли? – удивилась я, готовая поверить уже всему.

– Чего не могу, того не могу, – усмехнулась хозяйка, – но ты не спускаешь взгляда с моих ног, нетрудно догадаться, о чём думаешь, – немного приподняв подол платья, она показала белый протез вместо правой ноги. – Не совершай моих ошибок, трезво оценивай свои силы. Говорят, что любопытство – это не порок, но именно оно иногда нас заводит в такие дебри, куда лучше не соваться.

– Вы случайно не Баба-Яга, костяная нога? – решила немного пошутить, в попытке сгладить неловкость.

– А что, похоже? – хохотнула Софья Ильинична.

– Нет, – замотала головой, – просто я сегодня видела много того, о чём читала только в сказках, что в голову лезет всякая чушь. Извините, если обидела, шутка получилась неудачная.

– Давай-ка ты расскажешь мне, что видела, а потом мы уже поговорим о том, кто я есть и что здесь делаю. Договорились?

– Договорились, – вздохнула я, и, потерев ладонью лоб, пытаясь сконцентрироваться на воспоминаниях, начала свой рассказ, к концу которого Софья Ильинична стала ещё задумчивее.

– Значит, родители держали вас в неведении… – протянула она, скорее утверждая, нежели спрашивая.

– Да, – согласно кивнула я, и в это время в животе предательски заурчало, извещая радушную хозяйку, что её гости голодные.

– Вот же карга старая! – всплеснув руками, запричитала она. – Нужно же гостей сначала накормить-напоить, а потом уже и расспрашивать!

Расставив тарелки на столе, женщина вернулась к теме нашего разговора:

– Я могу понять твою мать, каждая желает своему ребёнку только лучшего, но незнание в нашем деле может привести к плачевным результатам. Ладно, разберёмся, а пока снимай браслет с сестрёнки, поужинаем спокойно. Потом уже продолжим разговор. Как раз будет время, чтобы всё обдумать и решить с чего начать.

– Где мы? – задала вопрос Маришка, стоило только снять с неё артефакт.

– В гостях у маминой подруги, – ответила я, с сомнением поглядывая на то, как хозяйка ставит перед малышкой глиняную чашку с рассыпчатой пшённой кашей, отрезает кусочек масла и кладёт его сверху.

– А почему я не помню, как мы здесь оказались? – продолжала расспрашивать сестрёнка.

Вот и что ей на это ответить?

– Так спала ты крепко, поэтому и не помнишь, – пришла на выручку Софья Ильинична.

– А мама с папой где? – очередной вопрос заставил сердце болезненно сжаться в груди.

– Уехали по делам, – не растерялась женщина; при этом предупреждающе взглянула на меня, чтобы не ляпнула чего лишнего, – а вы пока погостите здесь. Тут неподалёку есть нора, где неделю назад родились лисята, такие забавные. Могу завтра показать, если хочешь.

– Конечно, хочу! – личико Маришки засветилось от предвкушения.

– Вот и замечательно, – откликнулась тётушка Софья, – а ещё прямо перед домом растёт земляника, так что скучать тебе здесь точно не придётся. Ешь кашу, милая, для тех деток, которые хотят быстрее вырасти, это самая лучшая еда. И про отвар не забывай, он у нас вместо чая, – приговаривала она, улыбаясь такой доброй улыбкой, что запросто могла бы открыть путь к любому сердцу.

Если честно, я не думала, что Маришка станет есть кашу: в еде она была привередой; но, как ни странно, та уплетала за обе щеки, с восхищением поглядывая на Софью Ильиничну, и закончила ужин даже быстрее меня.

Да, что ни говори, а мамина знакомая умела к себе расположить и пользовалась своей способностью мастерски, поэтому минут через пятнадцать сестрёнка уже спала на лежанке со счастливой улыбкой на лице, сытая и довольная.

– Как вам это удалось? – моему удивлению не было предела. – Обычно накормить Маришу и уложить её спать не так-то просто.

– К каждому человеку можно найти подход, – ответила та, отводя взгляд в сторону, будто что-то терзало её изнутри, – а уж к деткам тем более. Просто в повседневной суете мелочи, которые могут в этом помочь, ускользают от нас. Я прожила на этом свете очень долго и научилась видеть то, что другие не хотят замечать, считая недостойным внимания, напрочь игнорируя свой внутренний голос. А ведь прислушиваясь к нему можно избежать немало проблем…

Женщина собиралась сказать что-то ещё, но в эту секунду на улице раздался уже знакомый мне вой, и сердце ушло в пятки от осознания того, что за гости появились у порога.

Глава 3

Страх сковал так, что я буквально физически ощущала, как холодеют руки, как стынет кровь в жилах, а сердце лишний раз боится шевельнуться в груди. Я была уверена, что здесь мы в безопасности, но сейчас, слыша, как десятки голосов перекликаются вокруг избушки, поняла, насколько сильно ошибалась.

– Быстро же они нас отыскали, – проворчала хозяйка, – не иначе, уже рыскали когда-то в этих местах. Совсем обнаглели, шелудивые. Оставайся здесь, деточка, и не высовывайся! – сказав это, тётка Софья потушила свет и вышла за порог, плотно прикрыв дверь.

От раздавшегося медвежьего рёва задрожали в окнах стёкла, и я порадовалась, что благодаря хозяйскому отвару Маришка пропустит и этот не самый приятный момент в веренице событий, свалившихся на наши головы. Только бы Мишка справился!

Укрывшись за плотной шторой, я осторожно выглянула в окно. На улице по-прежнему светила луна, и в её ярком свете нетрудно было разглядеть бурого медведя, нарезающего круги вокруг избушки, а так же мелькающие тёмные силуэты, вышагивающие неподалёку от кустов.

– Какого лешего дети ночи забыли в моих владениях? – тётя Соня говорила не повышая тона, но её голос подхватило лесное эхо, прокатившееся по опушке.

– Отдай нам девчонок и, даю слово, мы больше не появимся в этих местах, – ответил кто-то из незваных гостей.

Дверь была плотно прикрыта, но это не помешало мне чётко и ясно услышать ответ, наполненный скрытой злобой.

– Да как ты смеешь, щенок, ставить мне условия? – холодно произнесла Софья Ильинична. – Ты вообще знаешь, кто я такая?

– Наслышан, – усмехнулся тот, – но и ты ведь знаешь, кто мы, и понимаешь, что не оставим в покое до тех пор, пока не получим желаемое.

Хотя вслух больше не было произнесено ни слова, тёмные силуэты, будто по команде, метнулись к дому, но на их пути встал медведь.

Спокойно смотреть на дальнейшее развитие событий оказалось просто невозможно. На бурого защитника противники налетали десятками, гроздьями повисая на мощном загривке, бросались в попытке добраться до горла, но он, словно не замечая кровоточащих ран, расшвыривал атакующих направо и налево.

Некоторые из них кидались повторно, другие же отползали к кустам, оставляя за собой кровавые следы, при этом поскуливая, но на их место вставали всё новые и новые противники.

Луна неспешно приближалась к горизонту, завершая свой путь на небосклоне, а бой всё продолжался, пока внезапно поляну не накрыло ослепительной вспышкой света и не раздался замогильный голос, отдалённо напоминающий хозяйский:

– Хватит, – громыхнуло так, что заложило уши, – пошли вон из моих владений!

4
{"b":"740450","o":1}